Ангел для Вампира

— Если бы все повторилось, я поступила бы точно так же, потому что... — Анна набрала в грудь побольше воздуха, предвкушая, как окатит его возмущением, как звонко острые слова разобьют тишину, вонзятся в равновесие Вампира, пробурят тонкие стенки его покоя.

— Сильно руки повредила? — вдруг сказал Маркус.

Анна захлебнулась тирадой и широко распахнула глаза. Верховный подошел ближе, взял ее за руку, снял тонкие митенки.

— Убери морок, — сказал он, Анна подчинилась.

Духи, мешавшие Вампиру смотреть на ее ладони, спрятались за спиной хозяйки. Марк осмотрел повреждения, сглотнул:

— Под чем ты?

— Героин, — мутноватые глаза вампирши посмотрели в пол.

— Не помогает?

— Нет, — Анна всхлипнула. От показного равнодушия не осталось следа.

Маркус нахмурился. В какой-то момент ему захотелось дотронуться до нее, ласково коснуться плеча, сжать тонкие пальцы, успокоить, но он быстро сбросил налет эмоций.

— Есть другой способ. Более приятный и действенный, — тон Верховного холодил сталью, в которой не было даже намека на фривольность. — Сегодня ты поедешь ко мне, не хочу, чтобы кто-то видел тебя в таком состоянии, — он достал из кармана кольцо. — И не теряй его больше. Пожалуйста. Я не всегда буду рядом, чтобы скрывать твои... проделки.

Марк улыбнулся. Дрожащими пальцами Анна взяла свое кольцо и только тут увидела, что в трупе было спрятано другое.

Вампир пошел к выходу, когда Анна резко спросила:

— Маркус, а что делал ты, когда боль в груди мешала дышать? — голос ее стал ядовит, и она поджала губы, потому что совсем не хотела обидеть Вампира.

— Тебе об этом говорят видения? — сухо уточнил он, вампирша кивнула. — Я убивал. Как можно безжалостнее и дольше, — он вернулся ней, — чтобы крик жертвы вспорол тишину и воздух, пропитавшийся ужасом, стал похож на дрожащее желе. Им тяжело дышать, но тогда привкус кошмара, можно чувствовать языком, а вместе с кровью обидчика он приобретает дикий терпко-сладкий вкус, вяжет нёбо и сталью бежит по венам.

Лицо Вампира приблизилось к Анне, глаза безумно сверкали. Ей показалось, что он хотел, чтобы она прочувствовала каждое его слово, но ей не было страшно, только любопытно.

— Ты сам... исполнишь наказание? — она не ожидала, что голос дрогнет, но сожалеть было поздно.

— Тебя только это волнует?

Ей вспомнились видения с его охотами, страх, что разжижал плоть и питал тела жертв сладким вкусом адреналина, и она сглотнула.

— Да, — прошептала женщина и тут же возненавидела себя за прямоту.

Мастер долгих пауз, выжидательных взглядов и тяжелых минут, похожих на бесконечные часы, за которые обреченный ждет жестокой кары, — Маркус начал игру. Каждый его мускул замер и расслабился одновременно, глаза приобрели идеально ровный оттенок, лицо отразило умиротворенный покой.

— Ангел мой, тебе нечего бояться. Никто не застрахован от ошибок, — Вампир склонил голову на бок. — Идем, я провожу тебя до машины, и мой водитель отвезет тебя домой. А то еще сбежишь, как ты любишь. И... я уже отдал распоряжения, так что слуги будут отпаивать тебя успокоительными сборами. Не вредничай, не то боль не отпустит.

Через два часа, уже доме Верховного, ей было удивительно спокойно. Тишина ласкала тело, и в темных комнатах не ютился страх. Ведь переступая порог, Анна подспудно ждала именно его.

По традиции, дом Маркуса не отличался вычурной меблировкой и цветом стен от сотни таких же домой. Любой человек, попавший сюда, не заметил бы ничего подозрительно. Разве только повышенную любовь хозяина к опущенным жалюзи и плотным шторам, от которых везде был мрак, но разве это можно назвать подозрительным.

Скучающая вампирша обошла комнаты на двух этажах, заинтересовалась запертым подвалом, от которого ни у кого не было ключа, познакомилась с парой слуг, которые поддерживали вампирский быт. Они уже знали и ее имя и то, что любое ее желание стоит исполнять. На вопросы отвечали сдержанно, подобострастно отводили глаза и Анна, убедившись, что они действительно люди, не стала настаивать на откровенности. Ежечасно ей приносили какой-то отвар, горький и пахнущий деревом. Поначалу она опасалась пить, но потом начал отпускать наркотик и невозможную боль в висках захотелось унять.

Маркус приехал ближе к полуночи, уставший и какой-то осунувшийся, словно другой. В нем было что-то не так: мелкие детали, которых Анна не могла объяснить, но чувствовала разницу между этим Вампиром и тем, с которым она виделась утром. Ее насторожил запах моря. Свежий, соленый, пропитавший кожаную куртку, в которой Маркус приехал на мотоцикле. И слегка напрягли содранные кулаки.

— Что? — буркнул Вампир, оставляя шлем на полке и заметив, как пристально смотрит Анна.

— Теряюсь в догадках, — прищурилась она, — змеи у него те же, глаза не изменились. — В тебе что-то изменилось за день.

— Например?