Страница 21 из 45
— Дочь, это ты? — из кухни вышла мама, держа в руках полотенце. — О, Алина, ты не говорила, что придут гости. Я хотя бы сделала чего вкусного.
— Мам, познакомься..
Андрей поднимает взгляд на мою маму. Женщина спокойно улыбается.
— Андрей, рада тебя видеть!
— Я вас тоже, Татьяна Владимировна, — улыбается Васильев.
— Вы знакомы? — хмурю брови, стаскивая с плеч куртку.
— Знакомы, — махнула рукой мама. — Надеюсь, что с твоей бабушкой всё хорошо.
— Да, после операции ей намного лучше, — Андрей скинул с ног кроссовки, идя за мной. — Ещё раз спасибо, что прооперировали её. Это было очень важно.
— Это моя обязанность, Андрей. И благодарить не за что.
— Мам, мы пошли. Ам.. Заниматься химией.
— Хорошо. Буду на кухне. Если что, приходите, покормлю вас.
— Нет, мы не надолго, — отрезаю, заходя в комнату.
Закрыв дверь, улыбнулась. Теперь мы на моей территории и он ничего не сможет сделать. Взяв учебник и тетрадь по химии, кинула их на стол.
— Подожди, принесу второй стул, — бормочу, вылетая за дверь.
Забежав на кухню, хватаю табуретку и собираюсь выйти, дабы избежать вопросов от мамы, но не успела. Попалась.
— Давно знакомы?
— Ну, месяц. Как пришла, сразу же с ним познакомилась. Мой сосед по парте, — выдыхаю, поворачиваясь лицом к маме.
— Хороший парень, — мама качает головой. — Так это он вчера был у подъезда?
Сказать правду или соврать? Соврав, будет безумно стыдно за свой поступок. Сказав правду, буду краснеть, как пятиклассница.
— Это был Андрей.
— Вы встре…
Начала мама, но резко её перебила жёстким: «Нет» — и ушла из кухни. С грохотом поставила табуретку на пол. Парень приземлился на неё и открыл учебник. Усевшись на стул, сложила руки под грудью. Не нравилось мне это.
Почему вообще решила, что встречаюсь с таким, как Васильев? Видимо, она ничего о нём не знает, кроме имени и фамилии. Краем глаза увидела, что парень шевелится, и повернула голову, чтобы посмотреть, что он делает.
Васильев стащил через голову толстовку, оставаясь в белой футболке, и тут я замерла на месте. О Боже. Левая рука вся в татуировках. Может это одна, но очень большая. Протягивается от самой шеи, где изображено что-то наподобие лаврового листа, затем футболка, а потом вновь татуировка вплоть до окончания запястья. На второй руке, к счастью, было несколько тату, но не вся рука. Чистые участки кожи были. Как могла раньше этого не заметить? Вот что говорит о моей невнимательности.
Внимательно рассматривая руку, опустилась на пальцы, где было что-то написано. Между указательным и большим пальцами красовалась какая-то надпись, но я к сожалению, не успела прочесть. Во-первых, рука была перевёрнута и не удобно было читать. А во-вторых, меня из раздумий вывел голос Васильева.
— Нравится?
— Ужасно, — в ужасе проговорила я, смотря, как парень закидывается толстовку на спинку стула.
— Ужасно нравится?
— Ужасно в том плане, что это.. У меня слов нет. Зачем тебе столько татуировок в восемнадцать лет?
— Каждая несёт смысл. Я хотел оставить память тех, кто ушёл из моей жизни. Хотел запечатлеть некоторые моменты с людьми, которые мне по истине дороги.
— И сколько же ты потерял людей?
Кажется, задала глупый вопрос, но цифра меня волнует больше всего. Может, он потерял не одну сотню? Господи.
— Не больше, чем думаешь, — усмехается. — Если потерял человека, то набивал не одну татуировку, а несколько. Например, дату, знак и какое-нибудь слово. На этой руке не так много татух, просто фон обширный.
— И всё-таки, ответь на вопрос, — процедив, осмотрела его руки ещё раз и переместила взгляд на лицо, а точнее в глаза, в которых нашла лишь насмешку.
— Тебя не должно волновать. Приступим, пожалуй, к химии.
— Да, конечно.
***
— Водород-фтор — это какая кислота? — последнюю букву парень протянул, а я зажмурилась, перебирая все кислоты, которые знала. Знаю, что это проходят ещё в восьмом классе, но при выполнения одного задания нам нужны формулы кислот и их остатков.
— Соляная — ответив, услышала вздох и протяжно замычала.
Уже второй час сидим и пытаемся запомнить формулу.
— Плавиковая, вообще-то. Я же тебе уже говорил, Миллер. Ладно. Давай прочитаешь десять раз кислоты и расскажешь их мне. Почему ты вообще это не знаешь? Это знает любой семиклассник или восьмиклассник, а ты в одиннадцатом. Позорище, — усмехнулся парень.
— Потому что химия не моё. Я к ней равнодушна, — гордо заявив, схватила таблицу, которую мы начертили, и стала читать.