Жаворонок прилети

– Сынок, – позвала она Витю. – Ты жаворонка когда-нибудь видел?

– Нет, а где его можно увидеть?

– В небе, только сначала его надо позвать, скажи громко несколько раз, жаворонок, жаворонок прилети и он прилетит.

– Жаворонок, жаворонок прилети! Жаворонок, жаворонок прилети! – громко позвал мальчик.

И тут над лугом раздался весёлый щебет порхающей в вышине птички, песней призывающей свою подружку.

– Вон он, прилетел! – закричал Витька, показывая в небо пальцем.........

Глава шестая

Александров Николай по прозвищу Саныч, ефрейтор

первого батальона, первого взвода, отделение тоже

первое. 27 июня 1944 г. Сразу после полудня.

– Хорош ночевать, пулемётчики! Пока спите, девки с деревни пулемёт упрут, сами то вы им и на хрен не сдались, – громыхнуло в окопе. Напротив едва прикорнувших Виктора и Ивана, стоял ухмыляющийся Саныч.

– А Ссаныч, чё припёрся? Такой сон видел, эх, не досмотрел из-за тебя, – протирая глаза и позёвывая, пробормотал Витька.

– Сколько раз тебе повторять Воробьёв – не ссаныч, а Саныч, ты мне хоть и друг, но оскорблять себя не позволю даже тебе, ещё и при посторонних, вон Ванюха скалится, – притворно водя кулачищем перед Витькиным носом, гудел Коля.

– Чё, драться будешь как в школе? А то неохота опять колотить тебя Колька, с голодухи, – продолжал широко зевать Витька. В школе Колька, бывало задирал Витьку, недолюбливая серьёзного и хорошо учащегося парня, а Витька не поддавался, упрямо вставляя в прозвище Саныч ещё одну букву с.

– А ты попробуй, ну-ка.

– Так-то раньше было, а сейчас ты мне друг, но если хочешь, побью, только после победы, когда домой вернёмся.

– Ну, тогда живи Воробьёв, – Саныч наконец убрал кулак от Витькиного носа. – А чего снилось то?

– Деревня, сенокос, мама с отцом и никакой войны, вот бы туда сейчас, – Виктор потянулся, охлопал штаны, стряхивая нападавший песок и взглянув на Саныча спросил. – А скажи ка мне Колюха, почему это мы девкам не нужны? И на хрена им наш пулемёт?

– Ну, пулемёт то в любом хозяйстве сгодится, например на гнёт, капусту в бочке придавить.

– А девкам почему не нужны?

– Да кому такие дрыщи нужны, одна кожа да кости и чирышки в штанах. Николай показал согнутый в суставе указательный палец, затем надув щёки и живот, продолжил. – То ли дело молодцы, такие как я, высокий, красивый, и в штанах всё, что нужно, водится. И Колька, приосанившись, показал согнутую в локте правую руку со сжатым кулачищем.

– Едрит, раскудрит, ах ты кикимора болотная, сиська тараканья, чучело недоделанное. Вань, давай этой склопендре накостыляем, смотри, раздулся как индюк, того и гляди лопнет. И Витька подступил к другу, шутливо помахивая кулаками. А Саныч буквально расплылся от удовольствия.

– Хотя нет, – Виктор остановился в метре от него и критически осмотрев, сказал. – Не справимся с этой оглоблей неотёсанной, ты зачем припёрся-то, балда?

– Так на обед позвать, харчи на вас у нас во взводе, берите ложки, кружки, котелки и айда быстрее за мной, задохлики, пока всё не съели.

– А наркомовские будут? – на ходу подал голос Иван, до этого молча слушавший шутливую перебранку друзей.

– Идите, идите, наркомовские им, ишь чего захотели, – прогудел Саныч, поторапливая пулемётчиков…

В окопе первого взвода их уже ждали солдаты, собравшиеся у двух больших термосов и полного вещмешка.

– Александров, тебя только за смертью посылать – попрекнул подходящего Саныча командир отделения, сержант Журавлёв. – Приступай к раздаче пищи, ты сегодня раздатчик, – скомандовал сержант.

– Иду, иду, зачем смерть поминаешь командир, нехорошо это, плохая примета.

Нарочито неторопливо, Колька расстелил плащ-палатку. Затем нарезал немецким тесаком ровными ломтями вынутые из мешка буханки ржаного хлеба. Потом подтянул к себе помеченный мелком словом "второе" термос и открутив барашки, открыл крышку. Крякнул, и глубоко втянув носом пахнувший из термоса запах, насмешливо посмотрел на заводивших носами солдат.

– Саныч, не томи, не поглядим что здоровый, тёмную устроим, – сказал кто-то из солдат.

– Я те устрою! – Коля достал из мешка черпак и задвинув мешок себе за спину зачерпнул гречневую кашу, щедро заправленную вторым фронтом. Снова потянул носом и вдруг рявкнул. – Подставляй котелки, братцы!

Бойцы тут же протянули звякнувшие друг о друга котелки…

– Можете приступать, – объявил он, разложив по котелкам кашу и выдав каждому по куску хлеба.

– А наркомовские? – снова подал голос пулемётчик Иван.

– Тьфу ты! И кто только тебя за язык тянет? – чертыхнулся хитрец. – Ну, кому ты Ванька собрался водки наливать? Посмотри на них – дети же ещё, сопляки, я завтра в деревню сбегаю, молока им принесу.

Будучи большинству из них ровесником, себя Саныч конечно сопляком не считал. Ему раньше уже удавалось ужуливать у молодых солдат полагающуюся им водку, и распивать потом с сержантами, и успевшими повоевать солдатами взвода.

– Саныч, точно тёмную устроим! – раздался тот же голос.

– Я те устрою, я те щас так устрою, ну-ка покажись кто тут такой смелый.

Но за молодого солдата вступился сержант Журавлёв.

– Отставить Александров, наливай каждому, нам всем сегодня может в бой идти придётся.

– Так ходили же уже утром, деревню брали.

Вздохнув, Саныч снова придвинул заветный мешок, достал из него пузатую флягу и мерный стограммовый стаканчик. Отвинтив пробку, стал наполнять мерку водкой, немного не доливая до верха и переливать в подставляемые кружки.

Налив всем, громко сказал,

– Ну, за победу! – и запрокинув голову, перелил в себя оставшуюся во фляжке водку. На мгновение прислушался к себе, крякнул, понюхал хлеб и заработал ложкой, зачерпывая из котелка кашу…

***

Позднее, попив жидкого чаю и скручивая самокрутку, Виктор Воробьёв попросил сержанта, командира первого отделения более подробно рассказать об утреннем бое, так как пулемётчики в нем не участвовали.

– Да что это за бой, двумя танковыми и двумя пехотными батальонами немцев из деревни вышибли и потери всего-то две подбитых тридцать четвёрки и двое раненых во втором батальоне. Танковые экипажи живые, танки уже в мастерскую оттащили, подлатают и снова в строй. Мы сначала отделением на броне восемьдесят пятки4 ехали.

– Новые, они уже в войска поступили? – удивился пулемётчик, о новых танках уже шли разговоры в войсках.

– Оооо, это сила, семьдесят шестые5 по сравнению с ними хлам, – восторженно рассказывал сержант. – Их в четвёртой танковой бригаде рота, девять танков. Вот на одном из них мы и ехали. А когда метров за пятьсот мы спешились, из деревни три тигра6 выкатились и два наших семьдесят шестых подожгли. Тут восемьдесят пятки по тиграм долбанули, и от этих драных кошек только искры полетели.

– А что, по вам никто не стрелял? – продолжал расспрашивать Виктор.

– Стрекотали пулемёты, да что толку, мы за танком прятались. А потом артиллеристы с миномётчиками все их огневые точки подавили, и мы свободно в деревню вошли. Немцы уже в драпака ударились, одни убитые валялись.

– А что, вы так ни одного немца и не убили?

– Как же убили одного, вон Саныч и убил.

– Саааныч убил? – удивился Виктор. – Колька, а ты чего мне не рассказал, как немца убивал? – повернулся он к раскрасневшемуся от выпитой водки, Санычу.

– А чего там рассказывать, вон пусть сержант хвалится.

– Вот и похвалюсь, – задетый за живое продолжил свой рассказ сержант. – Мы когда уже заканчивали зачистку деревни, из крайней избы фриц выскочил, он наверное пьяный дрых, вот и проспал всё. Здоровый такой, рыжий и в каске, глаза шальные – и кинулся к нам с ножом, а Саныч тут как тут.

4

T-34-85 – войсковое обозначение последней модификации советского среднего танка Т-34 с орудием калибра 85-мм. Принят на вооружение РККА Постановлением ГКО № 5021 от 23 января 1944 года.

5

T-34 – советский средний танк периода Второй мировой войны, выпускался серийно с 1940 года. В течение 1942—1947 годов – основной танк РККА и ВС СССР. Являлся основным танком РККА до первой половины 1944 года, до поступления в войска его модификации Т-34-85.

6

Panzerkampfwagen VI Ausf. E, «Тигр» – немецкий тяжёлый танк времён Второй мировой войны, прототипом которого являлся танк VK4501 (H), разработанный в 1942 году фирмой «Хеншель».