Страница 3 из 29
Я разозлилась и уже открыла рот для гневной тирады, но с усилием остановила себя и сделав безразличное, ничего невыражаемое лицо, промолчала. « Если ты хочешь победить своего врага, никогда не показывай, что тебя задели. Иначе противник будет дальше бить по больному, и ты сдохнешь» - как –то так звучит чуть ли не самое главное правило моей жизни.
-Странно, что ты в журналистику сунулась. У тебя характер тихий такой, а здесь нужно идти по головам.
-Я люблю писать и умею красиво говорить. Тебя тоже странно здесь видеть. А как же карьера юриста? – я старалась говорить как можно холоднее и непринужденнее, чтобы у самовлюбленного красавчика не было поводов шутить.
-Этого хотели мои родители, не я. Мне принципиально не хотелось идти у них на поводу.
Мы подошли к выходу, за дверью бушевала стихия: ливень не расслаблялся, и дорога превратилась в реку. Тучи еще больше сгустились чернотой, сверкнула ломаная линия молнии, через несколько минут загрохотало.
Я поежилась:
-Может, переждем немного?
-Ты что?! –парень поставил камеру на пол и начал стягивать с себя куртку: - Вика ждать не любит, если сказали ехать прямо сейчас, то нужно бросать все и ехать, хоть там апокалипсис.
Андрей укрыл камеру, взял ее и указал на дверь:
-Вот моя машина, прямо у входа, черная. Достань ключи из заднего кармана и открой.
Я покраснела, но выполнила просьбу. Стоило мне открыть дверь, как меня чуть не сдуло. Пришлось действовать быстро.
Когда мы оказались в машине, я поняла, что жутко промокла, да еще и Ростов положил мне на колени камеру:
-Тяжело вообще то!
-А ты что думала, журналистика – это вообще непросто. Смотри, не поломай.
Я посмотрелась в зеркальце, взятое из сумки, и облегченно вздохнула. Все – таки хорошо в 21 веке с водонепроницаемой косметикой.
Машина двинулась, пытаясь перебороть вездесущую воду. Хорошая такая Тойота, с низкой посадкой и кожаным салоном.
-Ну, рассказывай. Есть у тебя кто или как?
Я отвернулась к окну, чтобы скрыть победоносную улыбку:
-Я помолвлена.
-Неужели? И кто же этот счастливчик? – парень усмехнулся, но когда я повернулась к нему, мне показалось, всего на секунду, что он расстроен. Хотя, я наверняка это придумала. Просто много раз представляла себе, как он извиняется передо мной, признается в любви.
Но мечты давно растаяли, и я не собираюсь менять своего надежного Ника на ветреного оператора:
-Он адвокат. Я так понимаю, ты тоже не скучаешь в одиночестве?
-Я свободен как ветер, Эльфа, - он посмотрел на меня, видимо, ожидая реакции на мое забытое прозвище. Не дождешься, я никогда не покажу ему, что мне больно: - Хотя не скрою, несколько очень настырных девиц пытались меня окольцевать.
Я фыркнула и закатила глаза.
-Все, приехали.
Мы остановились у красивого здания, похожего на офис дорогой компании. Этажей пять, и все из стекла. Здесь обычно проходят культурные мероприятия высшего уровня и выставки современного искусства. Думаю, будет интересно.
Нам неожиданно повезло: дождь прекратился, и из-за черных туч показалось солнце. Что поделаешь, здесь только одно объяснение: это же Питер.
У входа нас встретила черно – белая афиша:
« Выставка сюрреалистичных фото Бэлы Плаксиной «Любить страшно»
-Да уж, названьице, - несмотря на предстоящую работу и Ростова рядом со мной, я повеселела.
-Ничего ты не понимаешь, Настя, - парень тоже посмеивался: - Для бедной Плаксиной как я понимаю, все страшно, судя по фамилии, прояви уважение.
Мы заплатили за билеты. Это меня неприятно удивило. Мы же журналисты, должны за свою работу деньги получать, а не отдавать.
Я вошла в зал и замерла. Никогда не видела ничего подобного: картины казались одновременно и реальными, и невероятными.
Парень и девушка стоят спиной друг к другу, у обоих в руках по сердцу, пол утопает в багряной крови. Мрачно, но притягивает.
Иду дальше: Парень, целующий кошку в человеческий рост.
Русалка – лицо скривилось в печальном крике, она протягивает руки к уходящему мужчине в черном пальто, и все это на одной из Питерских набережных. Эффектно.
И главная, висящая в центре работа: расходящиеся в разные стороны, спиной друг к другу, влюбленные. Между ними пропасть, в которой черная пенящееся вода. Парень поворачивает голову, надеясь поймать взгляд девушки, но та упрямо не оглядывается, хмурит брови, руки сжаты в кулаки. По ее лицу стекают слезы…
У этой картины я остановилась, забыв про все. Позади послышался хриплый женский голос:
-Это моя любимая работа. Именно по ней я назвала всю выставку.
Я повернулась. Рядом с Андреем стояла тощая девушка, выше Ростова (которого я считала безумно высоким) на полголовы. Темные длинные волосы собраны в две косы, на незнакомке джемпер с комуфляжным принтом, черные джинсы и шнурованные, похожие на армейские, ботинки. Странная, несуразная, но по –своему красивая.
Я быстро заморгала, откашлялась и спросила, включив в себе журналистские навыки:
-Вы – Бэла Плаксина?
-Да.
-Можете сказать несколько слов про свои работы, для репортажа?
-Нет, вы уж, как – нибудь сами. Не люблю, когда меня снимают. Профессиональные предубежденности, - девушка скрылась.
Я вздохнула, глядя ей вслед:
-Жаль, неплохо бы получилось.
Андрей широко улыбнулся и посмотрел на меня свысока, с нарочитой важностью:
-Если ты еще не знаешь, то заявляю: Андрей Ростов – профессионал своего дела! Я все снял, - он похлопал по камере.
-Правда?! – я так обрадовалась, что чуть ли не кинулась парню на шею, но вовремя остановилась.