Баба в Законе

Дребезжащий и натужно стонущий трамвай скользил по рельсам в меру своих сил, сонно отсчитывая остановки в направлении Тушино. Тускло мерцали лампочки, то теряя подпитку электроэнергией, то неожиданно ярко вспыхивая желтоватым светом. Салон старого трамвая опустел еще несколько остановок назад, и только одна единственная женская фигура все еще оставалась сидеть около окна. Неразборчиво, искаженно частотами охрипших динамиков вагоновожатая пробубнила название следующей остановки.

Поднявшись с места, молодая, чрезвычайно красивая девушка прошла по салону трамвая и повисла на поручне около закрытых дверей. Аглая устало смотрела в непроглядную ночь за пыльным стеклом.

Пятидесятые годы были непростым временем для Советского Союза - страна с трудом восстанавливалась после кровопролитной войны. Во многих регионах жизнь оставалась такой же трудной, как и в сороковые годы: не хватало самого необходимого, и проходилось много работать, чтобы хоть как-то прокормить себя. Но настроение у людей было радостным - война осталась позади, и от будущего ждали только хороших перемен.

Аглая не была исключением в ожидании светлого будущего, но вместо тяжелого труда на благо Родины всецело и придирчиво следила за своим внешним видом. Весь ее наряд крикливо отрицал принадлежность к коренным жителям Подмосковного Тушино, слишком занятых строительством коммунизма и не так рьяно следующих за модой. Длинная, расклешенная клетчатая юбка свисала колоколом от строгого приталенного пиджачка, приоткрывая таинство стройных ног от узких щиколоток до чуть ниже колена. Пиджачок же с облегающим лифом в свою очередь четко выражал женские формы: крутые бедра, узкую талию, налитую жизненным соком грудь. Нитка жемчуга плотно обвивала длинную женскую шею, игриво поблескивая в желтоватом свете электрических ламп. Завершали наряд модная шляпка с выбивающимися из-под нее густыми локонами стильной прически и пара перчаток с миниатюрной сумочкой мягкой формы, напоминающей ридикюль.

Редкие фонарные столбы пятнами желтого света выхватывали из темноты очертания деревенских домиков за низкими заборчиками и утопающих в благоухающей зелени.

Выскочив в открывшиеся перед ней створки дверей, Аглая оступилась на неровной дорожке и чуть не упала. Оперевшись рукой о фонарный столб, девушка проверила исправность каблука. Последний, к счастью, оказался цел. Затем она стянула перчатки и достала из сумочки крошечное зеркальце. Данные от природы, выразительные черты лица - черные дуги бровей, густые ресницы, обрамляющие огромные карие глаза - отрицали необходимость косметики, за небольшим исключением светлой помады на губах. Аглая лишь поправила шляпку, самовлюбленно улыбнувшись отражению в зеркальце и только тогда смело шагнула в темноту давно спящей улицы.

К монотонной дроби женских каблучков неожиданно прибавился шаркающий шаг чьей-то тяжелой походки. Не сбавляя темп, но и не ускоряясь, Аглая продолжала идти вперед. Оглянулась она лишь перед тем, как свернуть в более глухой переулок. Незнакомый мужчина неторопливо нагонял ее в десятке шагов позади. Именно в эту минуту он шагнул в свет уличного фонаря и тот предательски выхватил из темноты грузную, широкоплечую фигуру в широком мешковатом костюме. Гладковыбритая голова сверкнула отразившимся в ней светом.

Мужчина с помощью языка игриво перекинул тлеющую папиросу из правого угла губ в левый, не доставая сильных рук из карманов брюк. Аглая пренебрежительно цыкнула сквозь зубы и резко свернула в переулок, но уже через мгновение перед ней выросла другая фигура. На этот раз это был молодой парень в солдатской гимнастерке и брюках-галифе, заправленных в нечищеные сапоги, и в надвинутой на глаза кепке. Сизое облако табачного дыма вырвалось навстречу Аглае и девушка остановилась, замахнувшись сумочкой и готовая дать отпор.

Но тут же сильная рука легла на ее плечо и резко рванула в сторону, прижимая Аглаю спиной к неотесанным доскам старого забора. Мгновение назад рука, схватившая ее за плечо, переметнулась к шее и крепко сжала пальцы под широкими скулами девушки. Глядя глаза в глаза обидчику, Аглая не показывала и толики страха. Мужчина же по-прежнему игриво перекатывал окурок папиросы из одного угла губ в другой, оценивая ситуацию.

- Глянь-ка, Кирпич, какую фройляйн к нам занесло, - насмешливо процедил сквозь зубы мужчина.

- А то, Жиган! Может ее сначала того... на пару? - предложил молодой парень, злорадно облизываясь из-под кепки и делая шаг ближе к намеченной жертве. - А потом отпустим с миром да без кошелька.

- Можно, - согласился Жиган. - Я бы даже...

Но не успел он договорить, как Аглая цепко обхватила запястье мужчины одной рукой, в то же время легко выбросив вторую навстречу Кирпичу. Сталь заточки сверкнула около шеи парня, мгновенно остановив того на месте.

- На гоп-стоп решили взять, фраера позорные? - прохрипела девушка, сильно сжимая удушающую ее руку Жигана за запястье. - Берега попутали?

Переводя взгляд на девушку, мужчина нырнул рукой в карман своего пиджака, но заточки там не оказалось. Взгляд упал на красивые, длинные пальцы, цепко сжимающие его запястье и рука Жигана разжалась сама собой. На указательном пальце Аглаи красовалась редкая наколка - перстень с короной, без сомнений указывающий на принадлежность его обладательницы к "ворам в законе".

- Так то, мальчики, - усмехнулась девушка, все еще упираясь острием заточки в шею Кирпича и медленно отрываясь спиной от забора.

Жиган отступил на шаг назад, поднимая обе руки открытыми ладонями вверх. Ведомый жаждой жизни, Кирпич так же послушно шагнул назад, не сводя бегающих глаз с девушки и холодной стали заточки. Последняя удалилась от его шеи, но гарантировать, что Аглая не метнет оружие вдогонку, парень не мог.