Страница 195 из 219
- Что было потом? – на грани шёпота спрашивает девушка, видимо, думает, что я не собираюсь больше ничего говорить.
- Он собирался убить меня. Я запаниковал. У меня был пистолет, тот, которым ты спасла меня от мажоров. Я его так и не выкинул… И я выстрелил. Убил его и ещё кого-то. Бросился бежать, наткнулся на твоего отца, - всё это говорю машинально, словно заучивал каждое слово, репетировал сотню раз только ради сегодняшнего дня. – Антон Юрьевич следил за мной. Сказал, что поможет, но мне нужно уехать из города. А всё дело в том, что авария моего отца была его первым делом. Фамилия моя показалась ему знакомой, вот и начал поднимать дела. Узнал, кто я. Присматривал. У меня оставалась компенсация после аварии, я так ни копейки и не тратил. Отправил мать в санаторий, а сам свалил. Да и не было поводов оставаться.
Замолкаю, нечего больше сказать. Да и нужно ли? Теперь Ира знает правду обо мне, а дальше пусть сама решает, что с ней делать. Она хотела поговорить? Вот и поговорили.
- Я хотела рассказать тебе, - тихо говорит Ира. – Про меня и Стаса, просто не знала, как. Это должна была быть я, а не дурацкие фотографии. Я просто всегда была трусихой, вот и всё.
Я смотрю на Ольханскую, но не вижу ни осуждения, ни отвращения. Столько раз представлял себе её реакцию на мой рассказ, но даже не думал встретить какую-то досаду и вину.
- Просто повода не было, - отмахиваюсь. – Я ведь так и не сдержал обещание. Не пришёл к тебе за ответом, хотя с проблемами я до сих пор не разобрался.
Ира растерянно улыбается, сминает обёртку от шаурмы.
- Тебе надо было попросить у меня помощи, - смотрит, откидывая голову на сидение. – Я бы снова вытащила твою задницу из передряги.
- Слышь, - фыркаю. – Один раз меня спасла и всё? Зазналась совсем.
- Один? – возмущается. – А кто тебя зашивал? Кто врача вызвал? Хранил твои секреты? Да если бы не я, Стаса мы тогда и не нашли бы.
- Ладно-ладно! – сдаюсь, но вместо милости получаю скомканной обёрткой по носу.
Чтобы хоть как-то отомстить, щипаю Иру под рёбрами, и она хихикает, отмахивается. Напряжение после воспоминаний испаряется, но странная тоска и неприятный осадок продолжают напрягать.
- Мы много чего натворили в этой жизни, - вдруг говорит Ольханская, осторожно толкает меня кулаком в плечо. – Так что давай попробуем быть лучше нас тех.
Наши взгляды пересекаются, и очередной неловкий момент заполняет пространство. Кажется, он длится целую вечность, но потом я вырываюсь из неё и отворачиваюсь.
- Поехали, пока не стемнело.
- Ага.