Страница 35 из 133
Огонёк на телефоне мигнул голубым. Женя проверила и поморщилась, поняв, что это опять Столяров. Никак не уймётся, хотя и должен был заметить, что она его сообщения даже не открывает. За пару минут до этого он вообще ей звонил. Конечно, брать она не стала.
Но от всего этого настроение, и так не блиставшее, просело ещё сильнее.
Ладно, ладно. Хорошо.
Простит она Столярова. Вот подождёт ещё денёчек и простит. Завтра же бросит ему привычное: «Привет, Столяр». И он хмуро кивнёт в ответ.
Эта мысль вернула ей хорошее расположение духа. И Габина, появившегося минут через пятнадцать, она встретила с улыбкой.
В отличие от Женьки, он не переодевался. Наверное, не успел зайти домой. Был всё в том же тёмно-синем костюме, который сидел на нём преотлично. Рубашка в тонкую полоску не посрамила бы и дипломата на встрече в высших кругах. Длиннополое пальто и небрежно лежавший на плечах кашемировый шарф довершали образ.
— Хорошо выглядишь, — сказали оба одновременно.
Женя рассмеялась, а Габин, похоже, смутился. Протянул ей завёрнутую в целлофан бежевую розочку.
— Спасибо, — сказала Женя, принимая. Кремовые лепестки на краях были окрашены розовым, словно их обмакнули в акварель, и сердцевинка цветка как будто краснела от лёгкого смущения.
— Хочешь ещё посидеть или пойдём?
— Пойдём, — решила Женя. В конце концов она пришла сюда с определённой целью, для которой необходимо уединение.
Габин предложил ей локоть. Женя приняла его, но не удержалась от того, чтобы поддразнить:
— Сегодня день джентльменства?
— Сегодня? Я всегда такой, — он самодовольно ухмыльнулся.
Небо заволакивало облаками. В любой момент снова мог хлынуть дождь. Женя шла осторожно, выбирая дорогу между грязью и лужами, и временами поглядывала на Габина. Он явно что-то замышлял и нервничал, но очень старался этого не показать. Довольно естественно поддерживал разговор, умерял шаг, чтобы ей не приходилось спешить, разве что избегал смотреть Жене в глаза. Посматривал, но изредка.
Двойная охота? Габин, похоже, не ожидал, что она так охотно сама пойдёт в западню. И уж точно не догадывался, что охотник и добыча поменялись местами.
После дачи Женя воображала себе что-то вроде хором на несколько этажей или просто отдельный особняк за двухметровым забором, но Габин привёл её в пусть и престижный, с охраной и консьержем, но обычный многоквартирный дом. И квартира тоже занимала только часть на этаже, хоть и оказалась довольно просторной.
— Чувствуй себя как дома, — хозяин сделал широкий приглашающий жест. — Давай в гостиной посидим?
Женя разделась и прошла в указанном направлении. Не удержалась от подколки:
— А где твой дядя умер? Здесь?
Габин, кажется, сам забыл, под каким предлогом позвал её сегодня. На миг у него сделалось растерянное лицо, он протянул неопределённое: «Э-э-э», потом улыбнулся:
— Ну вообще в больнице, но сейф тут.
— А-а.
Она обвела комнату глазами. Гостиная была выдержана в пастельно-фиолетовом и кремовом цветах, довольно изысканно, без бросающейся в глаза громоздкой золотой лепнины, которой так любят щеголять нувориши. Удобный даже на вид кожаный диван почти в середине, чуть ближе к окну — высокому, в пол, наполовину прикрытому присобранными лиловыми шторами. Низкий столик перед диваном, мохнатый бежевый ковёр.
Габин прошёл через всю гостиную и сдвинул с места висевшую на стене «плазму». Экран пошёл легко, открывая чуть утопленную нишу. Видимо, это и был тот самый сейф.
— Откроешь? — Женя встала рядом.
Габин снова смутился, забегал глазами.
— Давай, э-э, сначала посидим. Выпьем чего-нибудь. Ты чего хочешь? Есть лимонад, кола, вино вроде какое-то. Или чего-нибудь покрепче?
— Колу тогда.
— Сейчас, — выдохнул с явным облегчением. — Сядь пока.
Женя выполнила просьбу. Пока Габин не вернулся, решила ещё раз позвать Вейлира. Увы, тщетно. Порой ей казалось, что ещё немного, и она пробьётся через разделявший их плотный слой, сможет дозваться, но каждый раз что-то словно отбрасывало её за миг до прорыва, словно пружинила какая-то невидимая упругая плёнка.
Габин вернулся с двумя стаканами. В одном пускала пузырьки кока-кола, в другом
Заметив Женин любопытствующий взгляд, Габин пояснил:
— Лимонад.
Один стакан вручил ей, вторым коснулся стенки первого. Присел рядом с Женей.
— За нас, — сказал невпопад.
Женя засмеялась, но повторила тост. Пригубила напиток, блестя глазами. Габин вёл себя немного странно, но пока не осмеливался перейти к действиям. Может, его надо немного подстегнуть?
Женя отпила глоток и отставила стакан. Аппетита в последнее время не было даже на напитки.
— Невкусно? — почему-то встревожился Габин.
— Потом допью, — она привстала и тут же села — теперь вплотную к Габину. Промурлыкала, глядя ему в глаза: — И что, мы тут совсем одни?
Его глаза отливали расплавленным золотом. В них была неуверенность, какая-то тайна, неловкость и тот неясный, невидимый человеку свет, который казался Жене таким привлекательным, таким вкусным.
Не отводя взгляда, Габин поставил на столик свой стакан. И наконец положил руку ей на колено.
В последнее время температура тела у Жени понизилась, градусник редко показывал выше тридцати пяти. Наверное, поэтому прикосновение показалось ей обжигающим — но это был очень приятный жар. По коже побежали мурашки. Габин заметил.