Страница 28 из 133
Ничего не отвечая, Женя двинулась вперёд. Краем сознания отметила, что Маринка пытается её остановить, зовёт, хватает за руку, но остановить Женю было невозможно. Её как будто что-то вело, что-то неизмеримо сильнее её самой.
Голод.
Она остановилась в полумраке смыкающихся над головой деревьев. На скамейке сидели трое — на спинке, упирались ногами в сиденье. Один торчал перед ними, держал руку с сигаретой на отлёте, разглагольствовал нетрезвым голосом. Ещё один, самый младший на вид, лет тринадцати, бродил вокруг песочницы, как потерянный.
Раздражение, которое переполняло её с утра, при виде этой картины достигло пика.
Тело запылало, пробегали волны мелкой дрожи. Пальцы хищно сжались, словно Женя готовилась прыгнуть и вцепиться.
Пока что её не замечали.
Младший бродил вокруг качелей, поглядывая на них с явной скукой. Залез с ногами, попрыгал, будто проверяя на прочность. Потом спрыгнул, достал карманный ножик и стал что-то вырезать на сиденье.
Ещё немного водки, и старшие к нему присоединятся. Выломают доску качелей, попытаются согнуть железные прутья — много их таких, желающих показать силушку молодеческую. Сколько раз районная администрация восстанавливала эти самые качели — так нет, находятся любители повандальничать, уж слишком место для них подходящее: тенёк, пустующая большую часть суток, непопулярная у мам с малышами детская площадка.
Женя сделала шаг вперёд.
Трое на скамейке были заняты разговором, парень, вытянувшийся перед ними, стоял к Жене спиной. Среагировал младший. Хмуро посмотрел на невесть откуда взявшуюся девчонку. Женя вдруг почувствовала его эмоции: скука, неудовольствие, переполняющая энергия, которая не могла найти выхода.
Лишняя энергия. То, что надо.
Мальчишка презрительно сплюнул. Метил он в сторону незнакомой девчонки, но плевок не долетел.
Женя улыбнулась. Не мальчику. Просто налетевшие ощущения требовали выхода.
Тонкий чёрный хлыст, свистя, кинулся к мальчишке. Овил шею, дёрнул, заставляя свалиться на колени. Паренёк закашлялся, выпучивая изумлённые глаза.
Вот теперь старшие её заметили. Женя поймала лёгкое удивление. Слабое шевеление тёмно-розового слоя — кажется, физическое желание. Одному из парней хотелось секса. Давно хотелось — водка лишь разбудила дремавшее желание.
Жаль, не совпало. Может, Женя и не отказалась бы от секса — в ином времени, ином месте и с иным партнёром. Но сейчас перед ней словно поставили другое угощение, гораздо аппетитнее. Отчаяние, боль и страх.
Предвкушая пир, она засмеялась.
— Девчонка, — послышалось от скамейки.
Теперь уже на неё смотрели все пятеро. Взгляды вливались в её оболочку, наполняли силой. Миг — и по этим взглядам, как по натянутым нитям, побежали в обратную сторону чёрные провода. Оплели головы парней, лишая зрения.
Кто-то завопил.
Женя наслаждалась. От мальчишки, на коленях, как в мольбе, застывшего в песочнице, пошли волны ужаса. Тело ему не повиновалось, но разум исправно воспринимал происходящее. Невозможное, сюрреалистическое видение: друзья молча, пошатываясь, идут вперёд, идут неуверенно, как живые мертвецы. Подходят к невысокой девчонке, падают ниц, что-то хрипят, жалобно стонут.
Видимая боль старших питала страх младшего. Эмоции шли по удавке чёрного хлыста, поднимались к Жене, постепенно насыщая.
Она не помнила, сколько держала. Как много времени понадобилось, чтобы наконец усмирить чувство голода. Помнила только, как отвела хлысты от старших — и они попадали один за другим, как кегли в боулинге.
Младшего она не отпускала до последнего. До самой ничтожной капли ужаса, пока тот вообще не перестал чего-либо бояться, уйдя зашедшимся от страха разумом в серую мглу.
Пацан свалился вслед за спутниками.
Женя отвернулась.
Небо вскружилось над головой, опустилось ярким куполом, подсвечивая мир. Невидимые крылья развернулись за спиной. Она глубоко вздохнула, чувствуя спокойную силу в каждой частичке тела. Потянулась вверх.
Носки оторвались от земли.
Рывками, словно делая па странного танца, Женя поднялась на метр. На два. Двинулась вперёд, коснулась проплывающих мимо веток. Снова рассмеялась. От счастья, от потрясающего удовольствия полёта.
Почему она так редко летает?
Неуверенно помаргивая, зажёгся единственный во дворе фонарь. Опускаться Жене не хотелось, но, словно отпущенное ей время кончилось, тяжесть потянула её вниз.
Земля ударила по ступням. Собственное тело показалось Жене отвратительно неуклюжим. Она обернулась, с трудом вспоминая, зачем вообще сюда пришла. И с кем.
Откат нахлынул именно в этот момент.
Господи, это что же такое? Что это она сейчас сделала?
Те парни — они вообще живы?
Женя бросила взгляд назад. Кажется, один, лежавший недалеко от скамейки, зашевелился. Да и другой, рядом с ним. Сходить проверить?
Ну уж нет.
Решив для себя, что с ними всё в порядке, Женька трусливо сбежала.
Маринка нашлась снаружи, на шумной улице, по которой беспрестанно неслись машины — одна из главных городских магистралей. Одинокая фигурка застыла под фонарём: голова опущена, плечи подняты — ни дать ни взять потерявшийся ребёнок. На миг Жене показалось, что подруга разглядывает объявления, расклеенные на столбе, но Марина, похоже, просто стояла, не двигаясь с места.
Женя замедлила шаг.
Что ей сказать? Что она вообще видела? Какую часть из этого поняла — и как именно?
Очень хотелось сбежать и от Маринки. Притвориться, что ничего не случилось, не брать трубку телефона, не отвечать на сообщения — поступить так же, как со Столяровым.