Страница 6 из 27
Открыв дверь своим ключом, я поняла, что Али меня не дождался и сделал свои гадкие дела прямо в квартире. Не придумав ничего лучше, взяла поводок с крючка на стене находящегося рядом с дверью и вышла гулять с собакой. Нащупав телефон в сумке, набрала Марину.
Кстати говоря, телефоном пользоваться оказалось сложнее, чем я думала. Частенько я теряла его, так как была привычка ставить телефон без звука. Ну и конечно же, потом много никто мог не дозвониться до меня. А вообще, приходилось пользоваться голосовой почтой. Набор номеров мне не давался легко, да что уж там, я постоянно звонила не тому кому надо. Поэтому на быстром наборе у меня только Марина, работа и врач.
— Ты где пропала? Я полтора часа пытаюсь тебе дозвониться! Саша, это не дело! Я места себе не находила, искала тебя по дороге домой, обзвонила больницы, я уже такого себе напридумывала! Скажи, что с тобой все хорошо! Где ты?
— Мамочка, ты теперь успокоилась?
— Нет, черт возьми! Где ты?
— Я около дома и у нас с Али произошла авария, немного опоздала, чтобы его выгулять и он…
— Не продолжай, — со вздохом ответила подруга.
— Ты сможешь прийти?
— Хмм… А у меня есть выбор? Сейчас приду и тебе потребуется объясниться со мной! Ты поняла?
— Да Мариш, я поняла. Мы тебя ждем, — договорив с подругой, я села на излюбленную мной скамейку, находящуюся в сквере за нашим домом. Халиф сел рядом, положив свою мохнатую морду мне на колени.
Тогда…
Мы жили в двухкомнатной квартирке Игната, она, конечно, не была гигантских размеров, но и ютиться по углам нам не приходилось.
Когда я только переехала к нему, то была почему-то не удивлена, это оказалось чисто холостяцкой «берлогой». В спальне стояла одна дубовая кровать посередине комнаты, напротив плазменный телевизор и при входе шкаф, по дизайну подходящей к кровати. Обоев не было, но стены были покрашены просто в белый цвет. В гостиной тоже было одиноко и пустовато. Там находился диван с журнальным столиком и огромный телевизор и так же выкрашенные стены, правда уже в бежевый цвет. Ну, а кухня меня удивила, просторная, я бы даже сказала даже, что это почти гигантская столовая. Она была оборудована современной техникой, стоял стол на четыре персоны, холодильник и сама кухня… А самое главное это цвет, кухня была ярко красного цвета, стены черные, чисто черные и глянцевый белый пол. Я пребывала в неком шоке от таких буйных красок.
А ванная, желтых и голубых цветов, у меня не было слов.
Как объяснил это Игнат, его мама добралась только до комнат, сделала их в спокойных тонах. А кухню и ванную комнату он сделал на свой вкус. Он любил все яркое, привлекающее внимание и радующее глаз.
Первое время было стеснительно жить вместе, даже как-то неловко. Узнавала его с другой стороны, домашнего, я бы сказала.
Игнату очень нравилось готовить, как и мне собственно. Мы любили друг друга удивлять разными вкусностями.
Видеться каждый день, находиться вместе, иногда и по двадцать четыре часа было как-то привычно, даже. А само проживание вместе… Мы притирались друг к другу.
Были войны из-за ванной, которую я любила принимать по два часа, а Игнату поскорее бы, чтобы на работу не опоздать. Но со временем мы научились справляться.
У нас была разница в возрасте, кто-то видел в этом проблему, но не мы. Я была младше моего мужчины на 6 лет. Но для меня это не было препятствием, Игнат был интересным собеседником, и я от него не отставала. Если в свои годы Игнат добился того, что он управляющий в фирме, где работает, то и мне надо быть под стать ему. Я никогда не принижала свое достоинство и знала себе цену. Не стремилась быть идеальной парой, а просто любила узнавать что-то новое.
К слову сказать, он был такой же как и его квартира, как смешно это бы не звучало, яркий, запоминающийся, всегда привлекал внимание, но в то же время спокойный и рассудительный. Люди к нему тянулись охотно. Это был одним из залогов его успеха.
Как и у всех людей, у нас была своя, маленькая, но заветная, мечта. Мы хотели свить «свое гнездышко». Так как я училась и до конца учебы мне оставался год, мы решили повременить с детьми. Для того, чтобы заводить этих ангелочков, надо встать основательно на ноги. Не то чтобы я жадная до денег, нет, ни в коем случае. Я хочу обеспечить своему ребенку беззаботное будущее. Может случиться, что угодно, в один момент может быть счастливая семья, а в другой не стать того, что имеешь.
К великому сожалению, наши будущие дети не увидят своих дедушку и бабушку, по моей линии. Родители погибли в автокатастрофе четыре года назад. Я по ним безумно скучаю, мне не хватает ласкового слова мамы, теплого и нежного объятия папы. Мы были маленьким миром, где не страшны никакие невзгоды. Ведь когда родные и близкие живы, ничего не страшно и никакие богатства мира не нужны.
Я, конечно, справилась, не без помощи Марины, она всегда со мной рядом и за это я благодарю судьбу и всех кого можно. Она меня вытащила из того мрака, в котором я жила после гибели родителей.
Сейчас…
— Если ты мне скажешь, что там просто погром, то я не буду так сильно злиться, — прервал мои мысли разъяренный голос подруги.
— Не думаю, что от перевернутого стула или чего-то в этом роде, может быть такой запах, — вставая со скамейки сказала я.
Халиф немедленно развернулся к Марине и завилял хвостом, принепременно ударяя им по моим ногам.
— Пойдем, мы и так опоздали на работу, я сказала, что ты плохо себя чувствуешь, поэтому не придешь, — пробубнила подруга, взяв меня аккуратно за руку и потянув в сторону дома.
— Спасибо Мариш, я не знаю, как потеряла счет времени. И вообще, сегодня странный день, честно.
— Понимаю, и я сегодня безумно испугалась, когда этот придурок чуть не сбил тебя, вот встретила бы его еще раз, я бы ему устроила…
— Я встретила его опять, — ответила почти шепотом.
Мы резко остановились, Марина судорожно выдохнула. Я почувствовала, что она встала передо мной. Положила мне руки на плечи и сказала:
— Ты, что?! — в ее голосе начали прорезаться истерические нотки.
— Ну… Встретила его опять.
— И все было хорошо? То есть, ничего серьезного не случилось?
— Ммм… Да, нет, — благоразумно промолчала, что он меня чуть не сбил, опять.
— Саш, не надо с ним общаться, он явно неадекватный какой-то… Оно тебе надо? И так проблем не мало. Ой, я не хотела… То есть…
— Я понимаю твою заботу, Марин, но не перегибай палку. Со мной ничего не случилось. Странный день, тем более он извинился не раз. Приятный мужчина, правда девушка, или невеста, у него сука.
— Угу, тогда ты тоже ехала просто на Новый год…
Вырвала свою руку из её хватки, вытащила свою трость из сумки и пошла вперед.
— Халиф, домой, — сказала я. Один... два... три... Начала считать шаги, для того, чтобы успокоиться.Как почувствовала Али с левой ногой, чуть ускорила шаг.
Зря она это сказала, каждое упоминание о том дне, как надавливание на больную рану, которая не зажила. Вроде не особо беспокоит, но если ее тронуть, то адская и невыносимая боль. Я никогда не смогу спокойно это обсуждать. Там была я и мой любимый муж! У нас должно было быть свое долго и счастливо!
— Ну, Сашенька, я не хотела, — догнала меня подруга, — Саш, вырвалось, не подумала, что сказала. Переживаю очень за тебя и как подумаю, что ты можешь попасть в неприятность, то сердце кровью обливается.
— Я все понимаю, Марин, но ты не была там! Не ты потеряла мужа и ребенка, не ты стала обузой всем! Да меня просто потом выбросили из нашей с Игнатом квартиры! Дали денег и сказали валить на все четыре стороны! Даже вещей моих не отдали. Вот тебе и родственнички.
— Саш, ну сейчас же уже все налаживается. Забей ты на этих… Этих… Родителей его. Он бы хотел, чтобы ты была счастлива, а не сидела бы и жалела себя. Тебе это не надоело? Мне лично…
— Осточертело, я помню и, конечно, понимаю, что ты не обязана нянчиться со мной, а пора бы устраивать свою личную жизнь.
—Ну, что ты такое говоришь, ты мне дорога, ведь как говорят, мы с тобой прошли огонь, воду и медные трубы.
— Пошли домой…— устало сказала я. Ну, а что мне оставалось делать, Марина всегда так говорит, что она это делает потому, что я ей дорога. И поэтому я каждый раз не могу устоять.
Уже готовя вечером ужин, вспоминала нового знакомого и ситуацию в целом. Многие люди, видя меня, шарахаются как от прокаженной, а есть те, кто лезет с расспросами, а как это случилось, а когда, а тяжело ли мне… Я не могу сказать им правды потому, что начнут жалеть еще больше. Если я каждому буду говорить, что я не справляюсь, мне тяжело, я просто хочу закутаться в в плед и свернуться калачиком, то жалось со стороны людей будет почти осязаема.
А он, Игорь, нет, не спрашивал, почему так получилось, и далее по списку, он вел себя со мной как с равной, обычной девушкой. По началу, конечно, растерялся, но потом привык. Я ему даже немного благодарна, такой встряски мне не хватало долгое время.
Мои мысли прервал звонок телефона.
— Да, я вас слушаю.
— Александра, здравствуйте, это Анатолий Сергеевич, я звоню вам сказать, что изучил результаты МРТ. Есть хорошая и плохая новость. Будет лучше, если вы приедете завтра в клинику, чтобы мы с вами поговорили с глазу на глаз.
— Ох, спасибо, конечно же, я приеду,- взволнованно ответила я.
Попрощавшись с ним, набрала Марину, предупредила, что завтра опоздаю на работу.
Каждый месяц, меня проверяют на прогресс возвращения или ухудшения моего зрения. Чувствую если честно, подопытным кроликом. На днях как раз была на ежемесячном осмотре.
Тогда…
Зрение начало пропадать постепенно. Сначала ближе к вечеру, после долгого дня, физических нагрузок для тела, чтобы восстановиться после аварии, зрение просто ухудшалось. Не четко видела. Потом в течение дня были «скачки зрения», а в один прекрасный день я просто проснулась слепой.
И вот такой меня обнаружила Марина, рыдающей в своей квартире, испуганной и потерянной.
В этот же день мы поехали в диагностический центр и был вынесен приговор — кортикальная слепота, иными словами, как объяснили мне, было поражение затылочной доли мозга, которое мешает мозгу правильно принимать или интерпретировать сигналы, поступившие по зрительному нерву. Этому всему послужила авария. Правда они были в замешательстве, почему я не ослепла сразу. С тех пор, они пытаются добиться хоть какого-то результата, чтобы понять, если прогресс у них или нет.