Страница 70 из 206
Маркус, вышел из ванной, вытираясь полотенцем, он переоделся в спортивные брюки и чистую футболку, когда в дверь тихо, но настойчиво постучали. Он открыл и почти сразу прозвучал мягкий мужской голос:
- Добрый вечер, я доктор Уилберг. Мистер Ленард сказал, что здесь требуется моя помощь.
- Все верно. Проходите.
В двери прошел тучный пожилой мужчина с докторским чемоданчиком.
В гостиной на журнальном столике уже стоял большой поднос, сервированный для чаепития. Прислуга порой напоминала призраков в своей бесшумности. Из носика пухлого чайника вился пар, распространяя по гостиной тонкий, приятный аромат трав.
Доктор перешел в наступление и встревожено спросил:
- Что Вас беспокоит? – он поставил кожаный чемоданчик на диван и опытным взглядом пробежался по «пациенту» не дожидаясь ответа.
- Руки! Ссадины на кистях, костяшки распухли… Вопросы относительно обстоятельств, при которых были получена подобная травма, были абсолютно исключены.
- Со мной все в порядке. Ваш пациент в соседней комнате. Наверное, придется подождать она сейчас в душе. Присаживайтесь, - Маркус небрежно указал на кресло и сам резко уселся на стул, оперевшись локтями сцепленных рук, на колени. Его голову разрывала тревога за Анну и это чувство бесило. С какой стати ему так переживать? Да, девочку жалко. Анна умница, чистая душа с острыми коготками, которые, увы, были бессильны, против грязной похоти. Ее просто по человечески должно быть жалко! Но откуда у него это чувство, словно покусились на самое дорогое в жизни Маркуса?
Доктор послушно и без лишних вопросов интеллигентно присел на край дивана.
- Извините! Если уж придется ждать, Вы не будете против, если я осмотрю Ваши руки?
Вполне уместно и разумно. Дэнвуд кивнул и мужчина принялся за дело. Создавалось такое впечатление, что мистер Уилберг тянул время, слишком уж дотошно и не спеша обрабатывал ссадины, потом вывел несколько каракуль на листочке и подробно рассказал, где можно найти указанные препараты, для обработки ран.
Маркус терпеливо его выслушал, хотя доктор заметил, что это терпение далось мистеру Дэнвуду с огромным трудом, и сунул листок в карман. В гостиной повисла тишина. Из комнаты Анны не доносилось ни звука. Сомнений не было, что доктор, если потребуется просидит не двигаясь до самого утра, сохраняя невозмутимое выражение лица. Нужно было что-то делать. Из комнаты Анны не доносилось ни звука. А вдруг она потеряла сознание. От этой мысли Маркус сорвался с места и без стука ворвался в дверь.
- Анна! - его голос прозвучал резко с встревоженно.
Ответа не было. Было слышно, как в душе шумит вода. Маркус ощутил, что его накрывает паника и от этого разозлился.
Он зашел в ванную комнату, которая была наполнена водяным паром. Дверца душевой кабинки была распахнута, внутри никого не было, бешенным напором лил кипяток. Дотянувшись до крана Маркус повернул вентиль.
- Анна, ты здесь? - позвал он снова, но уже громче, в голосе звучала тревога.
- Я бы хотела побыть одна, - донеслось из дальнего угла. Дымка рассеивалась, но разглядеть что-либо было еще трудно. Он пошел на голос.
Анна сидела на полу, в халате, поджав под себя ноги. Волосы мокрые, глаза сухие, лицо чистое и розоватое от горячего пара, на ступнях ссадины, на запястьях начали проступать синяки. Сердце сжалось от боли, но Маркус настойчиво игнорировал все, что выдавала эта назойливая мышца.
- Идем, тебя быстренько осмотрит доктор, - он протянул руку. В голосе звучала не просьба, а приказ.
- Может позже! – жалобный голос, дал Маркусу понять, что она не отдает себе отчета и шок начинает загребать свою жертву.
Тратить время на уговоры было глупо, препираться можно было до рассвета, поэтому Маркус наклонился и подхватил девушку на руки. Сопротивления не последовало. И то хлеб! Из полумрака Анна попала в залитую светом гостиную и прищурилась. Доктор подскочил.
Маркус уложил девушку на диван и отошел в сторону.
Уилберг догадался, что правила этикета сейчас лучше оставить при себе, поэтому решил не представляться, а сразу приступить к осмотру. Он затылком чувствовал взгляд мужчины, от которого стоило держаться подальше и задавать поменьше вопросов. Судя по всему, он был достаточно вспыльчив и опасен, измолотить себе руки до такого состояния способен человек с низким болевым порогом и подверженный состоянию аффекта.
Последовала череда коротких вопросов.
- Тошнота, головокружение?
- Да, - тихо отвечала Анна, позволяя доктору вертеть ее голову в разные стороны, и прощупывать осторожными прикосновениями. Короткий щелчок и в руках доктора загорелся маленький фонарик, похожий на ручку. Он по очереди направил свет Анне в глаза. Уилберг заметил некоторую заторможенность у девушки, ссадины на шее и в нижней части живота, красноречиво говорили, что она подверглась попытке изнасилования. Ясно было, что тому мерзавцу, который на нее напал, не удалось завершить свое грязное дело, в противном случае она не сидела бы сейчас здесь или выглядела бы намного хуже. Мужчина в качестве нападавшего, исключался, скорее всего, он предотвратил трагедию. Его руки подтверждали эту теорию.
Доктор Уилберг дабы не тревожить свою полуночную пациентку обошел и неудобно скрючился над ней со спины, приступив к осмотру головы. Самый сильный удар у девушки пришелся на затылочную часть, сделано это было не руками, какой-то тупой предмет.
Рана сочилась, густая сеть сосудов на скальпе, всегда предполагала обильное кровотечение даже в самых «несерьезных» случаях. Краем уха доктор услышал, как у него за спиной сбилось тщательно контролируемое дыхание, когда он осторожно убрал в сторону мокрую от воды и крови прядь волос, и по шее потекла красная струйка. Скрывшись под халатом, она наверняка прокладывала себе путь дальше, по спине. Нужно было успокоить, при чем далеко не девушку. Она-то как раз, внешне была воплощением покоя и разумности – известных побратимов шока.