Хозяйка Бруно

Утро не заставило себя ждать. Ночные посиделки закончились за два часа до рассвета, а в Чепкроуте никому не давали спать до восьми утра. Разве что гостям, но в их число Анна не входила.

Стук в дверь ее разбудил и через секунду вошла Кларисса.

- Милая, просыпайся, - она отдернула занавески. Комната посветлела от этого не намного. Дождь прекратил лить, но небо цветом не радовало.

Анна даже ради приличия не могла пошевелиться – мешала свинцовая плита сна.

- Мама, - язык пытался двигаться. – Я только под утро уснула.

Кларисса сделала виноватое лицо и поцеловала дочь в щеку.

- И что вам молодым не спится?! Вам-то чего переживать? Все стоящие проблемы появляются после сорока, вместе с морщинами.

- Маааам!!!

- Все, все… Думаю, двадцать минут у тебя еще есть…

Анна глубже зарылась в подушку и отключилась еще до того, как мягко хлопнула дверь. Но счастье длилось не долго. Казалось прошла всего секунда и зазвонил сотовый. Песня Паоло Конте «Via con me» возвещала о том, что ее добивается никто иной как Серж Ватисьер. С утра маму отфутболить можно, а его нет…

Анна отколупала себя от кровати и с закрытыми глазами поплелась на звук разрывающего телефона. Благо сумка лежала на кресле, туда же прилегла и Анна.

- А-а-а-а-алло! – широкий зевок растянул первое слово.

- Дагерт заболел, поэтому «Бруно» сегодня без бармена.

Опа! Сон растерянно заморгал и понял, что теперь он здесь лишний. Уже немного бодрее Анна встала и направилась в ванную комнату.

- Почему мне об этом сообщаешь ты, а не Кейт? Она еще не пришла? Дурдом! - казалось бы – неприятность, но Анна обрадовалась возможности с уважительной причиной умчаться из Чепкроута.

Позже, вечером, она поймет, что стала чаще радоваться, когда раньше срока ей приходится уезжать из родного дома, хотя обожала его всеми фибрами души.

Сборы заняли каких-то десять минут. Голова прояснилась. Анна вспомнила события прошлой ночи и непроизвольно улыбнулась. Одевая куртку на ходу, она сбежала по лестнице вниз – дом мрачно молчал. Где все?

На кухне Анна встретила Элен.

- Доброе утро!

- Анна! Доброе… Твоя мать сказала, что тебя даже к обеду не стоит ждать!

- Мне надо уезжать. «Бруно» без меня сегодня не обойдется. У нас бармен заболел. Где родители?

-Ну, не у нас, а у вас... Никакой надежда нет на людей, которые работаю барменами, - пробубнила себе под нос Элен, которая к алкоголю относилась с глубочайшим отвращением. - На сыроварне, где же еще! Может позавтракаешь? Совсем уже исхудала, со своим французом! Знаю я их, принесут огромную тарелку, соусом ее испачкаю и в лучшем случае, на нем кусочек мяса с монетку будет лежать. Этот твой Ватисьер ничуть не лучше!

Анна мягко улыбнулась и обняла причитающую женщину за плечи. Элен быстро намазывала масло на хлеб, да погуще, чтобы сунуть его девушке, которую любила, как дочь.

- Времени нет. Не переживай, голодной я не останусь. Серж не допустит… Даст мне две огромные тарелки, вот и наемся. Все убегаю! – но вместо того, чтобы пулей вылететь в дверь Девушка резко остановилась и побежала в гостиную. Наспех нацарапав что-то на клочке бумаги, она взмыла по лестнице и просунула записку под дверь комнаты, где спал Дэнвуд. Теперь все!

Вылетев из дома, она направилась к сыроварне. Земля от дождя набухла водой и неприятно чавкала под ногами. Анна пожалела, что не одолжила у Элен резиновые сапоги, ее кеды мгновенно покрылись порядочным слоем грязи.

Скотники уже выгнали в загоны коров и те флегматично пялились кто куда, периодически издавая протяжное мычание.

Территория фермы была отделена от дома полосой насаженных деревьев и расстоянием в двести метров. Сама сыроварня находилась в одноэтажной постройке, обложенной диким камнем, как и все здания в Чепкроуте. Куда большую площадь занимал подвал, в котором выдерживали и головки сыра.

Из сыроварни вышли Бенджамин и Бэйли, оба в белых халатах с закатанными рукавами, на резиновые сапоги были надеты бахилы. Стерильность помещений хранилась бережней, чем девственность у мусульманских девушек до свадьбы. Дед был чем-то разозлен.

- Просил же не ставить этого мальчишку на контроль показателей! Почти центнер молока загублен! Это же надо! С такой кислотностью я его заставлю лично все выпить. И Джапха куда смотрел? Почему поменял корма? Инноватор хренов!

Бэйли даже не пытался оправдываться. Но проблема были слегка преувеличена.

С толку сбила не пламенная речь деда, а заспанная физиономия Дэнвуда, которая мелькнула в окне и через мгновение, он появился в дверном проеме. Как это похоже на хозяина Чепкроута – вытащить гостя из постели затемно, чтобы показать всю технологию, начиная с дойки.

- Дедушка!

Бен обернулся. Анна быстро подошла к нему и поцеловала в щеку. На Дэнвуда она старалась не смотреть.

- Мне уезжать надо – срочные дела в ресторане!

Дед скривился.

- С утра пораньше! А здешние дела тебя уже не волнуют? - пробурчал старик, но потом смягчился. – Тоже развела там, у себя, толпу бездельников, а в итоге приходится все самой делать. Так?

- Так, - горько выдохнула Анна, подыгрывая деду. – Передашь всем мои извинения и… Давай тут не сильно нервничай!

Забота со стороны внучки всегда больше меры брала за сердце Бенджамина, в такие моменты из него можно было начинать вить самые крепкие веревки.

- Не буду. Вот сейчас придушу Джапху и успокоюсь!

Анна с укором посмотрела на него.

- Ладно, езжай! Хорошего тебе дня, - Бен наградил внучку теплым взглядом, потом обернулся к своему управляющему: - Наш, уже не задался! Эту партию выпустим в продажу на субботней ярмарке. Местные переживут.

Потом он помолчал и снова разразился ругательствами.

- А вот я нет! Где этот мальчишка?! Маркус, извини ради Бога, за этот бедлам, сам понимаешь - рабочий процесс.

Дэнвуд едва кивнул и даже постарался прикинуться деревом, чтобы не дай Бог Бенджамин не ударился в технологические подробности, иначе он уснет прямо здесь, стоя.