Хозяйка Бруно

Овсянка, сваренная на воде и пару яиц всмятку нехорошо чувствовали себя внутри Анны, пока она ехала по улицам Эксетера, за рулем своего "форда". Солнце слепило глаза, отражаясь миллионом искр, от осевшего на обочинах и деревьях инея. Последние апрельские заморозки изживали себя, волоча упирающуюся весну за руку.

Ночь в Чепкроуте в любимой комнате благотворно повлияла на состояние Анны. Настроение, даже можно было назвать хорошим, если бы не странное предчувствие - зудящее и раздражающее, как колючий свитер. Прислушавшись к своим ощущениям повнимательнее Анна списала это на авитаминоз, общую нервственность беременных и отсутствие Сержа.

Страшно захотелось свежих огурцов с сахаром...

Внутри что-то икнуло, дернулось и растеклось теплом. Одна мысль о том, что Серж сегодня возвращается из своей внезапной и весьма странной поездки, уже поднимала настроение. С утра позвонила Кейт. Каждый божий день, подруга начинала утро с вопроса о самочувствии Анны. Жизнь развела всех по своим закуткам.

Вынужденная искать новое место работы, Кейт устроилась менеджером в салоне красоты на Хейвен-Роуд. Разговор, по уже сложившейся традиции продлился недолго и был по своей сути пустым.

Анна искренне переживала за своих бывших работников, осознавая, что сильно их подвела. Недоумевая о том, как в ее ресторане мог кто-то отравиться, она отвергла все версии об умышленном вредительстве со стороны кого бы то ни было, в том числе и от Соэна, полностью взвалив на себя ответственность. И хотя Кейт всячески старалась приободрить подругу и брызгала позитивом на Анну, и праведным гневом на всех злопыхателей, перемывающих кости хозяйке "Бруно". Анна же, чувствуя за собой вину отдалялась от немногочисленных друзей, за исключением Сержа.

Ее неумеренно обожаемому великану стоило сделать сюрприз. Ощущая недовольство от бултыхающейся еды в желудке, она молила небеса, чтобы завтрак быстрее переварился, чтобы она могла приступить к стряпне. Хорошая итальянская кухня, слыла лучшим антидепрессантом и Анна собиралась приготовить пару блюд и устроить Сержу сюрприз. А готовить без легкого чувства голода, была архи неправильно.

Набросав в голове список блюд, Анна воодушевилась идеей и резко свернула на повороте. Следовало запастись провизией: пара стейков из телятины, хорошая итальянская паста, хрустящий багет, сливочное масло, пряные травы, чеснок, цуккини, помидоры черри и салат.

Мозг пискнул от удовольствия, а желудок недовольно крякнул, продолжая упорную борьбу с яйцами.

- "Сама не поем, так Сержа накормлю!" - подытожила Анна и вцепилась взглядом в выскочивший на горизонте рынок. В столь раннее время, не многие решались посещать Окхемптонский рынок. Местные фермеры только заканчивали раскладывать свой товар на прилавках и только щепетильные рестораторы, знали толк в ранних покупках, разбирая все самое свежее и лучшее.

Найдя свободное место на парковке, девушка сделала глубокий вдох, поставила машину на сигнализацию и зашагала к разрозненным рядам цветастых палаток.

-"Благодари небеса, что не весь город тебя знает. Благо Эксетер не плевок на карте Британии шириной в десять улиц", - подумала Анна, паркуя машину и с недоверием поглядывая на палатки.

В последнее время она старалась не совершать прогулки в столь людных местах. Высока была вероятность, встретить "доброжелателей" и членов местного сарафанного радио. Панический страх, шел вразрез с разумными доводами, которые сама себе приводила Анна, тут же высмеивая последствия депрессии, в связи с банкротством и неуверенностью в себе.

"Зашорив" взгляд, девушка с удовольствием прогуливалась по рынку, коротко приветствуя знакомых. Стараясь не смотреть в глаза, чтобы не встретить осуждения или праздного любопытства, Анна тихонько ненавидела себя за такое малодушие, но сил бороться с новыми заморочками просто не было.

Принципиальность взяла отпуск на неопределенный срок.

"В конце концов можно побыть просто слабой, недалекой женщиной!" - утешала себя Анна у прилавка с овощами.

"Дура!" - утирая сопли гундявило самоуважение, собирая свои остатки до кучи.

Как бы то ни было, а жизнь упрямо продолжалась. И первый за месяц, самостоятельный выход в свет, даже если светом был местный рынок - уже являлось неплохим симптомом к выздооавлению.

Поздравив себя с таковым, Анна очнулась от легкой остервенелости, с которым набросилась на кулинарный шопинг, уже когда в руках не помещались пакеты. Оглянувшись по сторонам, она увидела знакомую физиономию Колтера МакФердена - упитанного розовощекого мужчину и по совместительству мясника в четвертом поколении. Будучи в добрых отношениях с Анной, он мило осведомился о здоровье будущей мамочки, недвусмысленно поглядывая на ее заметно выпирающий живот. Он похвастался прекрасной телячьей вырезкой, напоминая сколько железа в таком роскошном мясе, и выведя за ухо своего старшего сына - столь же упитанного, но увы не обладающего и десятой частью харизматичности отца, заставил помочь "дорогой мисс", донести покупки до машины.

Волна неприязни знакомых начинала спадать, судя по всему. Не так давно Анна пройти спокойно не могла по родным улицам, чтобы не услышать за спиной осуждающее цоканье или едкие вопросы.

За неимением выбора Анне пришлось урезать размеры своей гордости и убеждений, позволить перемыть себе все кости, вооружившись знаменитой мудростью - "Все проходит. И это пройдет..."

Поздравив себя с первыми проблесками душевного равновесия, девушка пошатнулась и вцепилась в край стола. Она провела на кухне уже добрые два с лишним часа. Готовка всегда действовала на нее благотворно и придавало ясность мысли. Ощутить желание, сделать что-либо своими руками, было волшебным.

Бросив взгляд на часы, Анна довольно обвела сервированный на кухне стол. На плите стояла готовая паста с цуккини, а в духовке шкварчали стейки. Оставалось только заправить салат и прилепить нос к окну в ожидании приезда Сержа.