Страница 71 из 84
Вся эта процедура напомнила мне способы «изгнания мага» из человека в Жеревии – отсталой в магическом плане стране, находящейся на другом конце материка. Помнится, я еще на эту тему доклад готовила. Так вот, в одном из ритуалов тоже присутствовал дымящийся пучок мокрой травы. Только его в рот зачем-то засовывали. Наверное, чтобы маг вербальные заклинания применять не мог.
Зажмуривание глаз делу не помогло – дым всё равно просочился, воспаляя слизистую оболочку глаза и вызывая слёзы.
Пожалуйста, не надо мне теперь ресницы вырывать! Закончите глазами!
Закончили. Не знаю – собирались они сделать еще какую-то мерзость, но просто не успели, или же для этого просто фантазии не хватило, однако меня вывели из камеры, завязали глаза и повели куда-то.
Завязывание глаз, кстати, было абсолютно лишним – и так ничего не видела. Только зажмуривалась сильнее, чтобы было не так больно.
Ориентироваться было сложно – каждый шаг я делала неуверенно, со страхом. Вряд ли стражников заботит вопрос сохранности моей персоны, а врезать меня в стену или уронить с лестницы им ничего не стоит.
В какой-то момент мы остановились. Раздались неразборчивые мужские голоса, откуда-то издали послышалось лошадиное ржание. Зашуршала солома на полу, звякнули ключи, скрипнула дверь. Свежий воздух ворвался в помещение, разрывая скопившийся аромат прелого сена и пота.
Последовавший за этим рывок чуть не сбил меня с ног. Кое-как выровнявшись, быстро засеменила за тянувшим меня стражником. Другой, не теряя времени, срывал повязку с глаз.
Опять лестница, на этот раз – ведущая вверх. Послышался рев взбудораженной толпы, тихий свист – похожий выходит, когда проводишь по лезвию точильным камнем.
С трудом приоткрыла глаза. Тут же закрыла, однако увиденная картинка отложилась в памяти.
Деревянный постамент, на котором я нахожусь. Передо мной – сотни, тысячи людей. Кто-то смотрит на меня с ненавистью, кто-то – со страхом. Чуть поодаль стоит палач, видать, чисто по привычке затачивающий секиру ростом почти с меня. Дальше, за людьми, виднеется холм, на вершине которого – куча хвороста с торчащей из него палкой. Слева от меня – тюрьма, из которой меня вывели. Сама же я стою перед двухметровой статуей Богини. Канонизированный образ – волосы собраны в замысловатую прическу, одежда невесомая, словно облако. В руках Богиня сжимает пышный букет полевых цветов.
У меня возникло ощущение сюрреалистичности происходящего – кажется, надо лишь зажмуриться, и я проснусь дома, в тёплой постели. За окном будут петь птицы, а с кухни будет доноситься знакомый запах парного молока.
Увы, эта реальность – настоящая. Не сон и не виденье, а только глупости моей позорной отраженье...
- Богиня Любви и Справедливости Лемира готова выслушать и принять твое посмертное покаяние! – Громко возвестил человек, стоящий, судя по направлению звука, где-то позади меня.
И что, теперь я должна что-то сказать? Посмертное покаяние? Кхм... ну ладно.
- Богиня, я невиновна, помоги...
Прошептала быстро и тихо – понять, что я вообще что-либо сказала, можно было по едва заметным движениям губ.
Прошло несколько беззвучных секунд прежде, чем меня грубо повели к лестнице, а потом – к холму. Толпа, ликующе крича, шла следом.
Если принц не появится в течении этой минуты, быть мне сожженной...
В прочем, возможно, лучше сгореть, чем отдать Дарисий Огненным Всадникам. Мои предки умирали, защищая его, а я...
А я просто не хочу умереть. Да, вот так – эгоистично и беспристрастно. Однако я никогда не воспринимала Дарисий как родной дом, родную страну. Так ли мне надо его защищать? И вообще, может быть, Кинг не собирается приносить меня в жертву Дарисийского Источника?
Ага, не хочет, конечно. Зачем ему тогда спасать меня, спрашивается?
Наконец, мы поднялись на холм. Меня прямо босиком повели по неаккуратно сложенному хворосту. Рванули, прижимая спину к деревянному шесту. Веревки неприятной резью стянули лодыжки и живот. Послышался очередной радостный вопль толпы и треск костра.
Что ж, эта жизнь была достаточно веселой. Не радостной, и я провела её, не развлекаясь с подружками, ведь последних просто не было. Как жаль, что и не будет. Вообще ничего не будет – ни радости, ни подружек, ни жизни.
Не отдавая отчета в своих действиях, быстро зашептала молитву Богине. И, может быть, хоть раз она меня услышит...
А огонь тем временем ощущался всё ярче и ярче. Босую ногу обожгло отлетевшим угольком, я инстинктивно дернулась и зашипела. Публика хохотала.
Хворост под моими ногами загорелся. Я подскочила, однако долго на горящих углях я прыгать не смогу. Нет, кричать я не буду. Плакать тоже. Слишком долго я пыталась казаться сильной, чтобы сдаться в последний момент.
Я почувствовала сладковато-приторный аромат жженной плоти. Противно.
И больно.
Больно...
Толпа закричала еще громче, а я не сразу поняла, что жара больше нет. С трудом разлепив слезящиеся глаза, посмотрела на вышедшего к кострищу принца и упала в обморок.
Спасена. На этот раз.
***
Я не знаю, что принц втирал народу, и как последний на это отреагировал, однако меня по-прежнему держали в тюрьме.
А чего я хотела? Гостевые покои с балдахином? Ага, уже.
Принц пришел вскоре после моего пробуждения и тут же перешел к сути дела:
- Итак, сейчас ты находишься под моей опекой до окончания суда. Суд состоится завтра и, возможно, тебя признают невиновной.
- Возможно? – Ох, не нравится мне это слово. Почему-то кажется, что в моем случае суд – лишь недолговременная отсрочка.
- Возможно. – Принц нахмурился. – Я сделал всё, что в моих силах. – Сказал, как отрезал, и тут же ушел.