Страница 87 из 110
Едва я произнёс эти слова, как закричал монах, будто увидел самого дьявола. Святоша лежал на спине и, тыча в мою сторону пальцем, молил о прощении его грешной души и о спасении.
- Чего это с ним? – я повернулся к Ждану, который стоял рядом.
- Глаза, - тихо сказал парень, - твои глаза.
Да, это действительно многое объясняло, особенно ужас монаха. Я посмотрел на Колю и увидел у него чёрные, как сама тьма, глаза, которые сейчас сильно контрастировали на фоне голубого неба. Точно такую же тьму увидел и у меня святоша.
- Я был прав, вы не люди! Эта земля проклята! Это вы убили всё предыдущее войско! Но как, как это может быть? Это не может быть правдой… - монах причитал и причитал, как будто пытаясь найти где-то ответы на то, что сейчас происходило.
- Ну вот, а ты мне не верил, - обратился спокойно я к священнику, - я же говорил, что не стоило вам сюда приходить, это не ваша земля и никогда вашей не станет. Все эти люди, которые сейчас ждут только команды, чтобы атаковать нас, они все уже мертвы, это дело лишь нескольких часов.
- Они умрут за святое дело, за искоренение зла на этой земле, - пробормотал монах, глядя прямо мне в глаза.
- За искоренение зла, принеся при этом другое зло, ещё большее? Нет здесь никакого зла и никогда не было, пока не пришли сюда вы, долбаные фанатики…
Махнув рукой на хлопающего глазёнками монаха, я спустился со стены к волкам, молча наблюдавшим за происходящим. Судя по слегка вздыбившейся шерсти на холке Горна, он был крайне зол и желал просто быстро умертвить ноющего священника.
- Что, думаешь, не стоит его в живых оставлять? – спросил я у волка.
- А ты уже и мысли научился читать? – вопросом на вопрос ответил мне серый хищник.
- Значит, я прав, - я сел рядом на валявшуюся бочку, - он нам нужен пока живым.
- Зачем он тебе? От этого человека ничего хорошего мы не увидим.
- После битвы мы его отпустим, если он, конечно, доживёт до этого. Монах разнесёт весть по всему миру, что не стоит лезть к нам с оружием, а это, возможно, убережёт много жизней.
- Ну, может ты и прав. Пусть пока живёт, но если он опять начнёт свои причитания, то я за себя не ручаюсь, - злобно заключил Горн.
Дальше было долгое и томительное ожидание начала битвы. До самого вечера мы просидели у ворот, разговаривая на абсолютно сторонние темы, стараясь отвлечь себя от мыслей о предстоявшем испытании на выдержанность. Наконец Кряж прокричал со стены:
- Они ставят шатры и разжигают костры!
- Понятно, они хотят либо взять нас измором, либо атаковать будут на рассвете, - предположил Коля.
- Я думаю, что они просто ждут ещё пополнения в свои ряды, - покачал головой я, - хотя куда им ещё…
- Нет, Даня, Коля прав, - тихо произнёс Горн, - они нападут на рассвете, с первыми лучами солнца.
- Ну, тогда как-то странно, если честно, - я пожал плечами, - ведь тогда им будет не очень хорошо нас видно – солнце будет светить им в глаза.
- Они надеются взять нас до того, как солнце встанет, - пояснил Горн, - они надеются на быструю победу.
- Ага, как и всегда, - я улыбнулся, - вот же олени…
Почти всю следующую ночь мы просидели вот так же у ворот, постоянно прислушиваясь к происходящему. Нет, всё, конечно, было хорошо видно и со стен, весь вражеский лагерь, но мало ли кому вздумается проникнуть к нам для какой-нибудь диверсии. Немногим за полночь я поднялся на стену и едва не обомлел от увиденного: весь лагерь вражеского войска был хорошо освещён кострами и сотнями горящих факелов, простираясь на несколько квадратных километров. Да, днём всё это выглядело не так ужасающе…
- Да, поражает, - произнёс я, осматривая огромный ковёр из огней, которые поигрывали отблесками на тысячах железных лат.
- А представь, если мы устроим им сейчас весёлую побудку… - Коля посмотрел на меня, ожидая моего одобрения на совершение ночной диверсии.
- А вот это, - я поднял указательный палец вверх, - можно, только давай посоветуемся с Горном.
Быстро спустившись со стены, мы подошли к волку и задали слегка странный вопрос:
- А тебя не бесит то, что наши враги спокойно спят, а мы нет?
- Что вы уже придумали? – волк поднял голову.
- Мы хотим устроить весёлую побудку, - с улыбкой сказал я и скосился в сторону одной из катапульт.
- А знаете что, - волк помолчал немного, - а давайте, всё равно мы не спим, вот и им не стоит.
Зарядив горшок с маслом в одну из метательных машин, я побежал на стену, чтобы тоже насладиться весельем, которое должно было скоро начаться. Поджог фитиля и запуск машины осуществил один из эльфов. После лёгкого щелчка и короткого скрипа деревянной конструкции горшок улетел в стан врага. Пролетев почти половину всего лагеря, горшок вспыхнул и, как и при первом испытании, превратился в огненное облако, которое, в свою очередь, опустившись на землю, превратило около сотни воинов в кричащие и горящие факелы.
Проснулся весь лагерь. Все тут же забегали и засуетились, пытаясь потушить живые факелы и понять, что такое произошло. Всё вражеское войско превратилось в какое-то подобие муравейника. Понаблюдав ещё немного за суетой в лагере, я спустился к волку.
- Жаль, что ты не видел, как они там забегали.
- Ничего, я всё прекрасно слышал, мне этого достаточно.
Вдруг со стены по крутым ступенькам скатился монах с горькими причитаниями, а, возможно, и с проклятиями в наш адрес. Решив не вмешиваться и не прерывать его лепет, мы все отвернулись от священника, как будто и не заметили.
- А давайте ещё один горшок запустим, - к нам подбежал Идан, которому просто очень понравились огненные взрывы.
- Погоди немного, - умерил я пыл паренька, - пускай немного успокоятся, а вот потом повторим.