Страница 45 из 49
- Нет, - попыталась улыбнуться кошка. – Я знаю, он жив. Может, он и не может понять, что происходит, но убить меня он тебе не позволит. Снег – самый лучший кот, которого я когда-либо видела, и, поверь, он может чувствовать то, что никогда не почувствовать такому монстру, как ты! Знаешь, мне было бы даже жалко тебя, если бы я не испытывала к тебе такой ненависти.
- Да что ты говоришь! – с издёвкой прошипел Бог, наклоняясь к уху пленницы. – Вся эта ваша чувствительность, ваша зависимость от эмоций только убивает вас самих изнутри. Она ломает ваши жизни, контролирует ваши мысли и действия, вы все – её покорные рабы!
- Ты ничего об этом не знаешь. Я же всё ещё жива, верно? Раньше я и сама не понимала, почему не покончила с собой, однако теперь всё стало так понятно. Эмоции – не враг, они наши друзья. Они помогают нам не потерять то, что делает нас самими собой, они помогают нам держаться, когда всё вокруг рушится. Даже если они и причиняют нам боль, то лишь затем, чтобы сделать нас сильнее. Они такие же, как моя сила. Если их отвергать, то они сами восстанут против тебя, причинив намного больший вред, чем могли бы. Убивает не то, что мы чувствуем, а то, как мы к этому относимся. И теперь я понимаю, как нужно к этому относиться. Пока ты концентрируешься на том, что причиняет боль, то отвергаешь то, что поможет от неё избавиться. Тебе никогда этого не понять.
Сет равнодушно прищурил глаза. Кошка оглядела его от кончика хвоста до белоснежных ушей, но сейчас, хотя она и смотрела на окровавленную шерсть, алые глаза и волчьи клыки, видела что-то другое. Она видела сверкающую в лучах солнечного света пушистую шёрстку, быстрые сильные лапы с мягкими розовыми подушечками, длинный крисстально-белый хвост. Перевела взгляд выше, на аккуратные треугольные ушки и роскошные пышные усы. Однако самым прекрасным из всего этого были круглые, всегда немного зажмуренные глаза. Пускай сейчас в них и горело кровавое пламя, Ночь прекрасно помнила их настоящий, тёплый медово-солнечный цвет. Несмотря на недостаток воздуха в лёгких, сердце забилось быстрее, но теперь не от страха или ненависти. Что-то новое, невообразимо мягкое, прекрасное и приятное пришло из глубины души, наполнило все мышцы, все мускулы кошачьего тела такой неописуемой энергией, словно можно было бежать наперегонки с молнией целую вечность, а потом ещё и ещё, не останавливаясь. Это чувство было похоже на то, что Дикая Кошка почувствовала, когда впервые в жизни пела вдвоём с ночным ветром, только сейчас было намного сильнее. Оно одновременно и немного пугало, так как было чем-то новым, чем-то неизвестным, и буквально позволяло лучиться переполняющим тебя счастьем и восхищением.
Одним ловким движением кототавара по-особенному выгнула спину и приблизила свою мордочку к мордочке Бога. Тот ожидал чего угодно, кроме этого, и потому не успел ни отшатнуться в сторону, ни отвернуться. Кошачьи носы соприкоснулись, два вида шерсти, угольно-чёрная и жемчужно-белая переплелись между собой. Алые глаза в изумлении распахнулись, но вдруг внутри них что-то произошло. Они потеплели и засияли, и, хотя в глубине них всё ещё читался страх, там появилось и что-то другое, что-то, чего там не было уже давно. По лежащей на полу кошке пробежала слабая дрожь, постепенно она передалась и коту. Невероятное тепло разлилось повсюду, окружающего мира больше не существовало, он растворился в этой могущественной волне нежности и безграничного счастья. Слабое урчание возникло в груди Наследницы, оно стремительно становилось всё сильнее и сильнее, и вскоре перешло в оглушительный дуэт двух сердец. Невероятно огромное количество всепроникающей энергии наполнило комнату, окружило всех людей, следивших за дракой, а потом вырвалось наружу, пропитывая город и всех его жителей бесконечным, глубоким счастьем и добром, весельем и смехом. Тёплый, несильный ветерок, не пойми каким образом возникший в стеклянном кубе, всколыхнул белую шерсть, возвращая ей её извечный запах.
Кототавара втянула в себя наэлектризованный воздух, открыла изумрудно-зелёные глаза и, вкладывая как можно больше силы в каждое слово, прошептала на ухо другу:
- Я люблю тебя, Снег.
Именно этой фразы и не хватало. Раздался потусторонний крик, наполненный яростью и неприкрытым гневом. Серая, расплывчатая тень промчалась сквозь комнату и пробежала сквозь стенку стеклянного куба, а затем просто исчезла в свете белых ламп. Сет бежал с поля боя, однако всем было понятно, что Он ещё не уничтожен.
Белый кот, стоявший до этого момента неподвижно, шевельнулся и с трудом приоткрыл свои глаза. Солнечно-медовые, в глубине которых можно было утонуть; в них плескались радость, недоумение и любовь. Он осторожно, чтобы ненароком не поранить, убрал лапы с окровавленной шеи подруги, прижался лбом к её лбу и заурчал так громко, как никогда раньше, и это, наверное, был один из самых прекрасных звуков, что только существовали на нашей планете.
- Я тоже люблю тебя.