Немийцы

POV Вильмонт

Я лежала два дня в больнице — сорок восемь долгих, нудных часов, как труп в гробу, пялилась в потолок и мне было запрещено вставать, видите ли швы разойдутся. Слава всевышним поход в туалет был разрешен, но только под руководством сиделки, а за сиделку у нас выступала или мама, или Саша, или Алиса.

- Да бастард вас всех вздерни! Сколько я буду лежать! - не глядя на удивленную Алису, что почитывала роман и сидела рядом на стульчике, я заголосила на всю палату. Очень внимательно сестра посмотрела за моим кряхтением вовремя подъема, как я одевала тапочки, накидывала халат на пижаму. А потом скучающе опустила глаза к книжке, видимо поняла, что со мной спорить себе дороже.

- Сотрясение, - пропыхтела себе под нос. - Это у них сотрясение мозгов, сколько меня здесь будут держать!- Вышла в коридор и поковыляла не спеша. Я знала, что у Димы палат номер тридцать. У меня семь, куда идти не представляла.

Атмосфера больницы порядком достала: дяденьки в белых халатах, запах лекарств и разговоры семьи, словно с маленькой девочкой.

Я к Диме и пусть попробуют остановить.

- Анна Сергеевна! Анна Сергеевна! - ну что за невезение.

Пришлось прибавлять шагу, если вырвет, я убью врача. От сотрясения иногда мутило, даже когда в бок поворачивалась в кровати, а сейчас я ускорила шаг. По коридору завернула налево и на полном ходу врезалась видимо в пациента. Глаза подняла и... моя улыбка впервые искреннее засверкала за все время заточения в больнице.

- Привет, красавчик, что здесь забыл? - этот мой красавчик приостановился со смешинками на моих любимых ямочках. В шортах и футболке обыкновенных.

- Звучит как издевательство, Аня. Можно капельку уважения, благодаря этому мы спасены, - я очень хотела к нему в объятия, поэтому не устояла и не совсем поняла, почему он этого не сделал сразу.

Голос надоедливого врача послышался сзади с просьбой вернуться в палату.

- Я никуда не пойду, - обернулась назад. - Пока с ним не поговорю! - ткнула пальчиком в своего Диму, носом уткнувшись ему чуть ниже груди и обхватывая за спиной его ладонями.

И меня наконец приняли в объятия, тяжелыми руками обхватили и мягко погладили волосы.

- А мне, кстати, теперь навсегда привыкать к твоему новому виду? - мягко прощупала я почву, отодвигаясь от Димы подальше и оглядела "своеобразный" облик мужчины.

У него всё тело и лицо необычного серо-голубого оттенка, а кожа при ближайшем рассмотрении выглядела сгорбившейся, стянутой, будто Дима не вылазил из воды долгое время.

К моему удивлению любимый улыбнулся:

- Через пару дней приду в форму. Впервые понижал температуру тела не только себе, но и кому-то еще, поэтому себя переморозил. Боишься больше не буду красавчиком? - насмешливо скользнул пальцем мне по носу, в теплой ласке. Захотелось эти самые пальцы поймать губами и не сильно куснуть.

- Поверь, нет ничего страшнее твоего характера, а это так, - я повела пальцами возле его лица, очерчивая воображаемые контуры. - Недоразумение...

Продолжили разговор у Димы в палате, когда оба кое-как улеглись на одной маленькой кровати. Как оказалось он впервые очнулся только час назад, полностью выкачал поток энергии и ухитрился себя почти заморозить. Отогревался два дня в бессознательном состоянии. Шел ко мне, а я к нему. У дураков мысли сходятся, всегда так думала.

Дима действительно выглядел уставшим. Прикрыл глаза, но со мной разговаривал, лапу свою повалил мне на грудь, тяжеленная придавила к кровати, но я не ворчала, слишком было хорошо от его близости. А Дима подобным образом как бы держал рядом с собой и носом ухитрялся пощекотать за ухом, это абсолютный максимум его движений.

И вдруг возник вопрос. От чего Дима не получал урона ни от пуль, ни от молний? Любимый рассказал, что это Санек самостоятельно провернул за его спиной, когда Дима в отключке был после операции- восстановления рук. Польски соединил их тела. Поскольку у Санька непробиваемая кожа, то теперь и у Димы почти не пробиваемая броня.

И вот тут я поняла, что я дура! И меня вновь обвели вокруг пальца, как маленькую девочку, но сил чтобы орать не было, поэтому я ворчала ему в шею злобно:

- Значит, вот почему ты с такой легкостью сиганул в Белесье? Потому что тебе бы ничего не было? - я шипела очень тихо, как обычно гадюки шипели, прежде чем вцепиться и брызнуть ядом в жертву.

- Аня, я без ума от тебя, но я не дебил! - коротко сказали мне в шею, чувствовала как улыбался, водя губами еле заметно по шее, как становилось сразу «чувствительно» всему телу от его будоражащих прикосновений.

- Ах, значит это я дебил! - еще тише прошипела я, пытаясь игнорировать едва заметные теплые поцелуи за ухом. Здесь будто прозвучала барабанную дробь и теперь надо было перейти на ультразвук от злости, но раздался звонок или звук смс.

Дима не охотно перевернулся на другой бок, схватил телефон и прочитал сообщение:

- Выгляни в окно.

Так написано в смс? Я прошла к окну, задернула шторы. Как хорошо третий этаж, боюсь не скоро смогу подняться выше, чем на третий.

- Посмотри, - я улыбнулась, приглашая Диму. Он покряхтел но поднялся, слегка приобняв меня за плечо.

Моя Алиса с букетом цветов, Саша, рядом с ней Польски, вальяжно положив руку на ее талию что -то шептал и посмеиваился. Моя старшая сестра делала вид, что ей безразличны словоизлияния парня. Следом Польски обернулся в другую сторону и скорее всего попросил закурить у Беатриче. Тот дал сигарету и помог прикурить, а затем передал сигарету Колдуну. Я надеюсь, это обычные сигареты, а не наркотики!? Рядом с ним Маша, потом Кристина и Волчица. Между последними девушками стоял, в жизни бы не подумала. Младший Барс и что-то обоим девочкам шептал. Кристина подпустила к себе представителя мужского пола? А замыкал строй Виталик, который в этот момент увидел нас в окно и приветливо помахал.