Страница 17 из 24
- Нам пора, Габи, пойдем, - пытаюсь поднять ее, не удается.
- Я никуда не пойду, пока он не очнется, - отрицательно вертит головой и вытирает слезы тыльной стороны руки. Она видела, как бьют человека. Как жестоко поступают с ним. Как он кричал от боли. Девушка переживает это уже второй раз.
- Так не пойдет, - присаживаюсь на стул рядом с ней. – Мы тут уже три часа, приедем сегодня в обед, или к вечеру, давай?
- Нет. – Выдыхаю. Бесполезно.
Дункан задерживает дыхание и томно вдыхает. Парень пошевелился и открыл глаза. Они бегают от нее до меня и обратно. Девушка отпускает его руку и отдергивает как ужаленная. Встаю и закатываю глаза.
- Спасибо вам, спасибо тебе…
- Замолчи, - мотаю головой и смотрю на него с безразличием. – Мне не нужна твоя благодарность. Я и вовсе не хотела тебя везти, но, если бы я этого не сделала Габи сошла бы с ума.
Девушка покраснела, Лукас улыбнулся такой реакции.
- Раз уж он проснулся, то, поехали, Габи.
Снова подхожу к девушке.
- Да что с тобой такое? – Ее глаза недоуменно моргают и смотрят на меня.
- Спроси у него, - киваю подбородком в его сторону. – Может он расскажет, потому что я не могу.
Подхожу к двери и открываю ее.
- Я ухожу. До завтра, Дункан.
Вся злая и обессилившая выхожу с больницы и еду домой. К пяти часам я уже была дома. Отец все так же спал. Поднимаюсь к себе в комнату, плюхаюсь на кровать и засыпаю.
* * * * *
- Ну и что это такое? – Не успел мой день начаться, и уже была недовольна. Настроение испорчено. За кухонным столом сидели Джек, Мой отец и Фабиан, спокойно попивая кофе. Стою в проеме, скрещивая руки на груди. Стрелки часов указывали на то, что сейчас было пол восьмого утра.
- Ну ты и спишь, Хантер. Что ты делаешь целую ночь? – Удивленно спрашивает Харисон. Действительно.
- Помогаю бездомным кошкам и собакам, - саркастически отвечаю и присаживаюсь за стол. Все, мне это надоело, хочет вывести меня своим присутствием? Значит я буду выводить его своим поведением. Начало игры. Раунд.
- Что, правда? – Удивленно поднимает бровь Харисон. Смеюсь его мимике.
- Нет, просто сериалы очень интересные, - Благодарю отца за поставленную передо мной кружу кофе, делаю глоток и выдыхаю сгусток пара во рту. Фабиан старательно избегает меня глазами, что-то печатая у себя в телефоне.
- Кстати, прости, если покажусь навязчивым, но, мисс Аддерли рассказала мне про то, что ты бывшая балерина, так ли это? – делает глоток кофе и ставит кружку на стол.
- Да, - улыбаюсь и перевожу взгляд на отца. Он кивает, мол, расскажи, чего уж там таить. Я всегда гордился тобой. – Мама отдала меня в три года на балет. Нас гоняли, чуть ли не били упряжками по ногам. Я истирала все ноги в кровь, родители переживали, а я приходила домой счастливой, - воспоминания влезают в мою голову, и я непроизвольно улыбаюсь, смотрю на свои руки. – На протяжении двенадцати лет я ходила туда каждые пять дней в неделю. Я любила мою группу. А моей главной учительницей была боль. Боль не давала забывать мне о том, для чего я танцую, ради чего все это, и что я достигну. А танцевала я для отца, - Почему я танцевала для него? Да потому что только он приходил ко мне на постановки, только он… А мать ходила по мужикам. Вот так… - Но как только я набила первую татуировку, мне пришлось покинуть балет. Там были жесткие правила. Которые я не любила соблюдать.
Харисон и отец смеються.
- И не жалеешь? – Слышу я и поднимаю глаза. Это сказал Фабиан? Действительно он?
- Нет, все что сделано, то сделано. Ничего уже не вернуть. – Отвожу взгляд и вижу счастливого отца. В этом городе он расцветает, молодеет. А я забиваюсь в глубь своей комнаты и боюсь людей… Честно; я бы лучше просто переехала в другой район Бристоля, чем вот сюда. Где я чувствую себя не в своей тарелке.
- Что ж, тоже верно, - кивает Джек Харисон.
- Так. Ладно, - папа хочет что-то сказать, и я уверенна: то «что-то» мне не понравиться. – Собирай вещи, мы едем на природу, куколка.
Я же сказала не понравиться.
- Кто это мы? – Невзначай интересуюсь.
- Как это кто? Джек, Фабиан, ты и я.
- Отлично! – Делаю вид что радостно соскакиваю и целую обоих мужчин в щеки. Харисон удивляется, но опомнившись, улыбается и смеется. – Я так рада!
Нет. Совсем не рада. Вообще не рада! Ухожу в свою комнату и громко хлопаю дверьми. Какого черта тут вообще происходит. Еб твою мать! Тру переносицу большим и указательным пальцами. Ладно, черт с ними. Переодеваюсь. Натягиваю на себя джинсовые шорты с завышенной талией, гетры на ноги, почти доходящие до конца шорт. Сверху я накидываю майку-алкашку черного цвета, и все это дополниться моим вязанным серым кардиганом. Кидаю в мой портфель колонку для музыки, пачку жвачек, если мы будем там до вечера, то нужно взять небольшой плед. Мой любимый вязанный плед, который подарила мне моя покойная бабушка. Снова кидаю наушники телефон и книгу. Проходит уже час, я решаюсь выходить. По пути собираю волосы в конский хвост и выхожу.
Мои спутники открываю рты.
- В-Вер, мы вроде едем на природу, а не в клуб. – Почти невнятно бубнит папа. В его руках и в руках Джека два походных рюкзака.
- Пап, я все продумала, не переживай, - подмигиваю отцу, накидываю кардиган, обуваю черные кеды на трехсантиметровой платформе. Выхожу с дома, направляюсь к машине. Отец открывает дверь, я закидываю рюкзак посередине, сажусь около окна, закрываю дверь.