Страница 76 из 153
Интуиция дана женщине для того, чтобы угадывать у мужчины намерения, о которых он не догадывается
Жан Делакур
Глава 8. Заговор
Створки разъехались в стороны. Из-за них тут же вырвались стоны и громкое сопение – звуки, не требующие двоякого осмысления. Заинтересованная, она вошла.
Хозяйка кабинета сидела на своём месте и расслабленно читала нечто, написанное на виртуальной планшетке, сверяя данные с показаниями большого рабочего визора, завихренного на столе. Ноги её покоились на соседнем стуле, снятые сапоги стояли рядом. Она не ждала посторонних, и беседа будет приватной.
В противоположном конце кабинета во всю стену вихрился экран, показывающий довольно пикантную сцену, облагораживающую помещение эротическими звуками. Мужичок лет пятидесяти нелатинской внешности с залысиной на макушке и довольно дряблым телом со спущенными штанами драл сидящую на столе черноволосую девочку-куколку латинос лет тридцати, одетую только в расстегнутую блузку. Девочка сладко постанывала, но это было натуральное, не постановочное постанывание, что вкупе с низким качеством плоского изображения свидетельствовало о скрытой съёмке.
- О, Ласточка прилетела! – подняла голову хозяйка кабинета. – Проходи, садись.
Шутница. Катарина скривилась.
Ей не нравились подобные шутки, хотя к прозвищу она давно уже относилась спокойно. Если забыть момент, когда его дали, оно довольно красивое и… Приятное. По сравнению с некоторыми она счастливица. Но унижение, испытанное тогда, в детстве, живо до сих пор. Выражения «Ласточка прилетела» и «Ласточка улетела» для неё и сейчас звучат, будто ножом по сердцу, чем некоторые стервы нагло пользуются.
- Всё развлекаешься? – усмехнулась она, кивая на визор и следуя приглашению. – Да, тяжело, когда муж где-то летает по полгода-году, тяжело. - Она деланно-сочувствующе вздохнула.
Мишель никак не отреагировала на выпад, лишь отстранённо заметив:
- Зато у меня муж есть!
Эта перепалка могла продолжаться сколько угодно, обе они считали себя равными в достаточной степени, чтобы открыто говорить на личные темы, колоть друг друга и не обижаться, но Катарина понимала, что она здесь не за этим, а потому промолчала.
Мишель намёк поняла, развернулась и принялась надевать сапоги.
- Поздравляю, моя милая. Ты своего таки добилась. Грамотно сработанно, не придерёшься. И эти две курвы подыграли – их-то чем купила?
- Это случайность, - возразила вошедшая, стараясь держать голос ровным. – Подстроить ту ситуацию с девочкой, кем ты меня считаешь?
Хозяйка кабинета застегнула второй сапог и поднялась.
- Верю. Если бы хоть долю секунды думала, что ты подстроила то падение, через час после оного экстренно созвала бы Совет и поставила вопрос о твоей ликвидации. Физической. Угадай за что.
Разумеется, ты не подстраивала его! Она сама упала, случайно. Но воспользовалась моментом ты умело, на все сто, этого не отнять. – Мишель кивнула, признавая профессионализм оппонентки. Катарина посерела, внутри её заколотило от злости, хотя внешне это выразилось слабо.
- Спешу тебя обрадовать. Ты его профессионально отсюда вышвырнула – тебе его профессионально забирать назад, - продолжала обрабатывать её Мишель. - Делай что хочешь, придумывай что хочешь, но в ближайшие дни мальчишка должен стоять передо мной и проситься назад.
- Я не собираюсь больше заниматься им! - фыркнула вошедшая. - И вообще против того, чтобы брать его, неуравновешенного, безответственного, не подчиняющегося приказам. Без решения Совета можешь забыть об этом, пальцем не шелохну.
Мишель назидательно покачала головой, как качают маленьким детям, выслушав их «не хочу кушать кашу».
- И всё-таки, тебе придётся. Причем без решения Совета, по собственной воле.
Она вальяжно откинулась в кресле, закидывая ногу за ногу, достала из ящика стола сигареты с зажигалкой и неспешно закурила. Катарина знала, Мишель гордилась своей зажигалкой. На ней стоял автограф самого Роберто Альенде, «Сумасшедшего Роберто», лучшего музыканта эпохи, когда все они были маленькими и глупыми, визжали до упада на его концертах, а в каютах над кроватями вешали четырёхмерные постеры, где тот озорно подмигивал и перебирал струны гитары.
Тогда их группа, ведомая непоседой Леей, незаконно проникла после концерта в его гримёрку за автографами. История почти криминальная, учитывая ранг Леи и способ проникновения. Сумасшедший Роберто не стал колотить понты, дал автограф всей шестёрке. К сожалению, у Мишель ничего с собой не оказалось, на чём можно расписаться, и он оставил подпись на собственной зажигалке, которую тут же ей подарил. А та на следующий день выгравировала эту подпись у ювелира. Зажигалка не золотая, но половина Альфы отдаст за неё душу даже сейчас, спустя годы.
- Как ты думаешь, что это? – кивнула хозяйка кабинета на лысого со стонущей куколкой. Положение на экране изменилось: куколка сползла на пол, а лысенький активно тарабанил её, пристроившись сзади. Глаза его закатывались от перманентного счастья, он был близок к развязке.