Страница 40 из 153
- Ты специально это устроила, да? – нарушил я долгое молчание. Машина мчалась по городу с огромной скоростью. Такие вещи, как знаки и светофоры сеньору Катарину не слишком интересовали. Она мой вопрос проигнорировала, вглядываясь в визор панели с изображением карты района и обозначенными на ней какими-то точками и стрелочками.
- Ты приехала на крутой тачке, чтобы спровоцировать его и надрать задницу? – снова попробовал я навести мост. За что был удостоен беглым ответом:
- Соображаешь!
Я про себя хмыкнул. Ничего, сработаемся.
- Но зачем? И как ты узнала, что он поведётся на «Эсперансу»?
- Почитала его личное дело. – Она скривилась. - Он обожает машины. И ненавидит тебя.
- В его деле написано, что он ненавидит меня?
- Нет, разумеется. Сопоставила факты. Ты что-нибудь слышал о такой вещи, как психологический портрет?
Я счёл за лучшее промолчать.
- Следуя ему, он делает не очень умные вещи, преследуя одну единственную цель – уничтожить морально некого Хуана Шимановского. Не избить, не убить, сунув заточку меж рёбер (кстати, он это может). Ему надо поставить тебя на колени.
- Но зачем?
- Ты у меня спрашиваешь? – она картинно округлила глаза.
Дальше нас остановили. Несколько гвардейцев, вооружённых рельсотронами и «кайманами», с самыми решительными физиономиями под открытыми забралами шлемов
Катарина небрежным жестом высунула руку в окно, протягивая одному из стражей какую-то бумажку. Вид у неё был такой, будто гвардейцы – надоедливые мухи, не стоящие её высокого внимания.
Гвардеец несколько раз прочитал написанное, бессильно зыркнул, нехотя вернул документ и взял под козырёк.
- Я не думала, что вариант с «Эсперансой» сработает. Не думала, что с первого раза, - вдруг разоткровенничалась моя нынешняя куратор. – К счастью, он клюнул. Просто повезло, что у меня есть такая машина, стечение обстоятельств.
«Такая машина» в этот момент резко развернулась и дала по газам на разделительной, оставляя далеко позади коллег справа. Эдак мы через весь купол за несколько минут промчимся!
- Вчера вечером мне сообщили, - продолжила она, - что кто-то интересовался этой машиной и копнул первое дно. Я поняла, клиент клюнул, это хороший шанс, и приехала снова на ней.
- Какое дно? – не понял я.
- Дно биографии. - Она глянула, как воспитательница на маленького. Дескать, такой банальщины не знаешь. – У меня несколько уровней биографии. Первый – я гонщица Катарина де ла Фуэнте, «Сумасшедшая Идальга». Очень наглая, но везучая. Второй – я при этом сотрудник ИГ. Ничего собой не представляю, сплю с начальником, использую ИГ как крышу, занимаясь своими любимыми гонками. Третье дно – я действительный, реальный сотрудник контрразведки. Гонки либо моё прикрытие, либо хобби, либо часть работы. Те, кто знают это дно, с удовольствием гоняют со мной... На не совсем разрешенных трассах.
- Почему?
- Потому. Они точно знают, что не являются объектом интереса контрразведки, я не по их душу. Но как у оперативника у меня «крыша», и где бы и как бы мы ни гоняли, нас не повяжут. Во всяком случае, когда я рядом.
- Да уж! – усмехнулся я.
- Знающие люди, которым «слили» третье дно, относятся ко мне с уважением. Стараются не бросаться в глаза, держат дистанцию, но и не светят это дно другим. Золотое дно, как видишь! Для них. – Она хрипло рассмеялась.
- А на самом деле ты – офицер корпуса телохранителей, и тебе наплевать на всех них. Для тебя гонки – всего лишь хобби. Так?
Довольный кивок.
Машина вдруг резко затормозила. Если бы не ремни, я бы вылетел. Нас вновь остановили.
На сей раз, гвардейцы попались более жёсткие. В полной броне, с закрытыми шлемами, окружили машину, наставив на нее весь имеющийся немалый арсенал, в котором я разглядел пару деструкторов. Один залп, и машина превратится в маленький гробик с двумя обугленными шашлычками внутри.
Катарина так же, молча, протянула опасливо приблизившемуся стражу бумагу, напрочь игнорируя тот факт, что мы под прицелом. Этот страж рассматривал бумагу ещё дольше. Несколько раз связывался со своими, с базой, вертел её и так, и эдак, подносил какой-то прибор. Но в итоге дал стрелкам «отбой», вернул бумагу и нехотя козырнул.
- Что там? – поинтересовался я.
- Очень хорошая штука. Нас не могут проверять или досматривать, даже документы попросить не могут. Выдаётся только особо важным сотрудникам при исполнении. Максимум их возможностей – доложить моему начальству, фиктивному, конечно, что я нарушила правила движения, если я их нарушу. Даже если я кого-нибудь собью или убью, они надо мною не властны.
- Круто! – я присвистнул. – Такое выдают всем офицерам корпуса?