Страница 5 из 28
До школы оставалось так много, так долго еще бежать... Огибать каждый куст, каждое дерево, и тем самым откликаясь на воющие боли во всем теле. Труднее стало бежать только тогда, когда понимаешь, что ты уже бежишь около полу часа со скоростью, которой могут позавидовать даже самые крутые байки и машины, со скоростью выживания. Но невозможно бежать стало тогда, когда туман спустился ниже, и под ноги смотреть было не возможно. Дождь усилился и стал настырно падать на меня, хотя, я не сильно и промокла, я бежала как те волки, которые нагоняли меня в метрах трех, а может и в метре от меня. Страшно ли мне? В первые десять минут бега, было страшно, в остальные двадцать - нетерпимо. Стало уже невмоготу терпеть то, что происходило с моими легкими и с моим телом вообще. Но тут, в миг, я почувствовала толчок, и протяженный вой. "Догнали" подумала я, и погрузилась в кромешную темноту.
* * * * *
Мне с трудом далось открыть глаза, свет ударил по ним и я прикрыла их рукой. Неужели это мой конец? Неужто я умерла? Я привыкала к свету минуты три, и увидела помещение, в светло-белых тонах, таких как в больницах... Значит я не умерла, я в больнице. Осмотрев все свое тело, тогда успокоилась - все на месте и слава Богу. Я соскочила с кровати и вмиг потемнело в глазах, а мое тело повалило к полу, но не успев упасть, меня схватили чьи-то руки и уложили обратно на больничную койку, прикрыв меня больничным покрывалом, которое пахло хлоркой и разными препаратами. Прейдя в сознание я увидела Лису, Люциана и директрису Мак'Ллар.
- Аматис, как ты себя чувствуешь? - ласковым тоном спросила Мариса.
- Кхм...Я в норме, спасибо. - на самом деле голова болела, в теле была не очень приятная слабость, а в легких все еще не хватало воздуха. - Я..
-Да врет она! - крикнула Лиса, что сидела рядом со мной. - Ничего не нормально и никто не в норме, тебя чуть не укокошили, а ты тут в норме!? - рычала она.
- На вот, посмотри, чем обернулась твоя глупая прогулка! Скажи спасибо Грегорну, что живая хоть осталась! - она протянула мне зеркало. Я мимолетно посмотрев на парня взглянула в зеркало, на свое отражение. На шее, с правой стороны красовался хороший след от когтей, который распорол мне кожу.
- Я ничего не почувствовала...
- Конечно ты ничего не почувствовала, в тебе сейчас обезбаливающее говорит, подождем пока его действие пройдет, потом ты по-другому запоешь.
- Мисс Ноллеглей, что за жестокие нотки в вашем голосе? Успокойтесь.
Лиса присела обратно на кресло возле кровати и взяла меня за руку, сжала ее крепко, так крепко, что казалось она переломает всю пятерню. На ее глаза навернулись слезы, но она не дала не одной скатится с ее глаз.
- Они отгрызли головы Нила и Эшли у меня на глазах... А затем, отправились в сторону леса, и знаешь, как я запаниковала, когда поняла - ты там, и они чувствуют человеческое сердцебиение на весь чертов лес, у человека оно больше, а значит сильнее бьется... - прошептала она мне на ухо. И прижалась ко мне, запустив руки мне в волосы.
- Прости меня, Лис, я не знала.
- Не могла знать - она покачала головой. - Никто не мог. Я хотела побежать за тобой, и побежала, но Люциан оказался быстрее, и он побежал за тобой сам.
- Как он узнал?
- Трудно было не узнать, когда она билась в истерике, с криками, что там ее драгоценная Аматис. - с презрением сказал Люциан, но я пыталась не подавать обиды. Видимо, тот разговор про "свою расу" он принял в штыки, здорово. Лиса тоже не заметила его тон и продолжила:
- Вас не было час, я уже хотела бежать за вами обоими, но потом, я увидела, как ты, с окровавленной шеей на руках Люциана, без сознания, а то и не дышала...
- Хорошо, что все обошлось. - выставила вперед руки директриса.
- Спасибо. -я обратилась к Люциану.
- Считай, что это "спасибо" тебе за танец - равнодушно ответил он, и было пошел к выходу.
- Я кое-что помню, - начала я, и он резко остановился. - Помню его глаза - глаза вожака. Они были красные, словно налитые кровью. Они были такими злыми, что возможно кровь бы застыла в жилах, но я не обратила внимание на его взгляд, я обратила внимание только на головы Эшли и Нила. А их глазах, не было ужаса, только улыбки.
- Достаточно. - заключила Мариса. - Я позвоню твоим родителям.
- Нет! Не стоит, они в отъезде, да и не смогут приехать быстрее чем после завтра. Лучше не говорите им, иначе, мне придется покинуть школу.
- Хорошо, но завтра около...
- Я заберу ее. - закончила Лиса перебив директора.
- Раз так, тогда отдыхай Аматис, поправляйся, до понедельника.
Она вышла с моей палаты вместе с Люцианом, а меня начало клонить в сон.
- Лис, -я взяла ее за руку. - Пообещай последить за Питчем, хорошо? Он без меня никак.
- Хорошо, ты главное отдыхай.
Я заметила, что на меня была накинута куртка Люциана, тогда я сказала:
- Подожди секунду. - я встала с кровати и вышла за дверь, Люциан флиртовал с одной из медсестер, прямо у меня под дверью, вот кабель!
- Вот.- я перебила его, протянув тем самым куртку. - Спасибо. За просто так.
Отвернувшись, я зашла в палату и еще раз взяв обещание с Лисы за Питча уснула.
* * * * *
Она шла по тихому холодному и казалось, бездонному озеру. По его гладкой поверхности. Она шла, и не проваливалась под воду, а ноги ее не промокали, лишь легкое и мягкое касание воды щекотал ее ступни. Круги расходились от ее поступи, которая была легче ветра и воздуха, тише вздымание крыльев колибри. Вокруг озера был лишь тихий, как оно само- густой лес. Зачем она здесь? Что от нее хотят? Она взглянула на свое отражение припав на колени, касаясь руками поверхности, гладкое - как стекло. Белое платье, до коленей, распущенны волосы, имели ее настоящий цвет. А глаза были не ее, не те, которые были мрачнее серой тучи, они были такими же черными как и Люциана, а рана, нанесенная волком кровоточила, оставляя кровавыве дорожки по шее и платью. Тут, она заметила некое движение где-то поодаль от нее, на самой середине. И она вновь сорвалась с места. Кто ее сюда привел? И кем был тот силуэт, что приближался, все ближе и ближе...
- Нет! - ее крик был на столь сильным, что те птицы, что сидели на деревьях улетели прочь, а земля задрожала. Только не он, не он... Не человек...
Перед ней престал Люциан, но тот, что не был человеком. Глаза его были черными и лишь радужка глаз отделяла красным цветом белок от зрачков. Словно это кровь, на черных, как смерть углях. Позади, за спиной; у него были крылья, которые от верхушки были черными, а ближе к середине делали переход в серые. Они словно были жизнью, что уходила в вечную тьму. Широкие и огромные крылья, поражавшие все живое, завораживающее все человечество, завораживающие и пугающие Аматис. "Ангел" подумала девушка. " Но у ангелов нет дьявольских глаз ". Его торс был оголен, а штаны, что были на нем и легко сидели были под цвет платья Аматис.
- Стой на месте, не уходи... - он говорил ласково, трепетно, словно он говорил с ребенком.
- Уходи, слышишь, уходи! - она закричала и стала бежать, но он догнал ее и повалил на-водь, затем поднял и прижал к себе. Аматис стала дубасить по нему и кричать.
- Отпусти меня! Отойди! Отпусти!
- Послушай же ты меня, я не трону тебя! - рыкнул он.
- Нет - Аматис замотала головой и костяшки пальцев ее бились с такой силой, что костяшки растирало до крови.
- Хватит! Остановись причинять себе боль, выслушай меня! - он отодвинул ее от себя, но не отпускал. Она все еще бешено дышала и билась в агонии. Руки болели, шея тоже. Он прикоснулся до шеи, и боль стихла, затем, он повторил с руками, даже при должном сопротивлении девушки он унял боль, Тогда она взглянула на руки и ничего не обнаружила.
- Нет! Так не должно быть. Да провались оно все!
Аматис ударила в воду рукой, вновь порезав ее, как послышался треск битого стекла и она погрузилась в воду.
* * * * *
Я проснулась в слезах и с болью в руке. Я была все там же, в своей палате, не стерпев ту боль на руках, я взглянула на руку и ахнула. Там был порез, словно от стекла, тогда я встала с кровати и подбежала к зеркалу и окончательно потерялась с рассудком, отметин от когтей и след исчез.
- Проснулась уже? Эй, Матс, ты чего.... - я обернулась на нее с ужасом на глазах и дрожащими руками.
- Похоже, настал тот час, когда ты сочтешь мой рассказ на сумасшествие, но тебе стоит его выслушать.
Я выложила меньше чем за час все то, что происходило со мной с того момента, когда впервые напали на мою собаку, а Лис ничего не говорила, слушала и очень внимательно.
- Слушай, мы выясним, что за моральный подонок это делает, и я более чем уверенна, что зажившая рана от препаратов, черт знает эту больничную технологию двадцать первого века, может они вообще из цветов человека делают.
- Да... Наверное ты права, спасибо тебе.
- Все, я забираю тебя домой, ибо ты тут сума сойдешь, не дай бог еще в окно сиганешь, а четвертый этаж, знаешь, это тебе не первый, шмяк, и все.
Прошло два дня с того момента как я поговорила с Лисой и как я оказалась в больнице. Выходные мы провели с ней за телевизором и просмотрами боевиков и за пачками попкорна. Так же мы возили Питча к ветеринарам, они сняли ему швы, наложенные мною и прописали заживающие мази, теперь, он может сам ходить, есть и пить, теперь, Питч это Питч.
Сегодня в школу, я позволила надеть себе вязанное платье, светло-бежевого цвета до колен, а к нему надела самые толстые черные колготки и полу-сапоги на каблуке. На губы я нанесла свою любимую помаду, а волосы выпрямила и оставила их спадать по бокам. Захватив кофе, ключи и свой рюкзак я села в машину и поехала в школу. Там меня уже ждала моя подруга Лиса, которая очень и очень бурно отреагировала на мой приезд.
- Господи, живая... Я уж думала не доедешь. - она прыгала на месте, что бы согреться.
- Если на улице дождь, это не значит, что я куда-то да и попаду.
- Значит, да не означает. - я закатила глаза.
- Ладно, пойдем, у нас сейчас с тобой Английский, миссис Шейдли что-то хочет кое-что объявить. Наверное, на счет похорон Эшли и Нила.
- А когда они? - я отпила кофе.
- Сегодня.
- Да? Жаль...что я их не знала.
- Знаешь, я тоже, а стоило бы...
* * * * *
Девушки вошли в класс и присели на свои новые места, теперь они сидят друг с другом. Старший класс разместился в одном углу, а класс Матс ближе к классному руководителю. Вообще, не было большинство парней и девушек, как с класса Матс, так и с класса Люциана.
Эшли была рыжеволосой зеленоглазкой. Она носила брекеты и всегда стильно одевалась и также стильно красилась. Она была привлекательной и милой девушкой. С Лисой они дружили еще с давних времени уж не вспомнить с каких и при каких обстоятельствах они встретились. Жаль их обоих, Нила, Эшли... Они ушли совсем молодыми и так неудачно оказались там, а может судьба? Но если Лиса узнает, что за судьба послала им такую кару, то сожжет эту "судьбу" живьем, у всех на глазах... (Возможно, сейчас вы не поймете, что пишет автор этой книги, но вскоре все станет все на свои места).
Сейчас, у Лисы была новая и есть новая подруга - Аматис. С этой девочкой она познакомилась в школьном коридоре после Английского у миссис Шейдли. Аматис была опрятной, собранной, но немного пугливой, словно мышка. Тогда еще она обратила внимание на цепочку Аматис, ей вспомнилось придание в тех книгах, что она читает. Это придание было об призыва Люциана, первого сына дьявола. Что бы его призвать требовалась частичка души того, кто свергнул его в ад, а в ад его свергнул Михаил. Ему было тяжело это делать, он любил как и Люцифера, так и Люциана, вот так отец и сын предали любовь архангела. В кулоне заключена сама душа Михаила. Но, посметь такое предположить равносильно сумасшествию.
В последнее время, Аматис ходила как живой труп, но после того как она рассказала причину, Лиса пообещала всеми способами себе и ей защищать ее, так оно и будет. Девушку всегда восхищала манера речи Аматис, ее сдержанные фразы. Они были всегда с расстановкой, правильным ударением и говорила она всегда не спеша, спокойно. Но эти два дня она заикалась, быстро говорила и часто путала слова.
После того, как все пережили смерть Эшли и Нила, а так же нападения на Аматис, вся школа начала шептаться про то, что делала Люциан с ней там, в лесу, но хвала небесам, что никто этого не заметил. А именно не заметил Люциан и сама Лиса. Лиса всегда замечала за ней какой-то взгляд в его сторону, но взгляд этот был с долей восхищения, но почему она не могла просто запомнить, что связываться с ним это плохо, даже если он и спас ей жизнь, даже если он бы изобрел лекарство от смерти, возможно это лекарство оказалось бы ядом. Он всегда был темной лошадкой на фоне остальных, и всегда отличался странными словечками, словно он не той расы, что мы, словно он другой и пытается сделать другой Аматис. Но как жаль, что она слушает только свой разум, который ведет ее к самоубийству