Легенда Архангела [редактируется]

Знайте, если вы вдруг живете с оборотнями, то они великие капризы, которых стоит поискать, потому что зимой им не жарко, а вот летом невмоготу терпеть летнее жарко-палящее солнце. Для таких случаев у меня всегда было несколько формочек со льдом в морозилке. 

Да, сейчас лето, пятнадцатое июня ели быть точной. И нет, мы не встречаемся. Джим по-прежнему безгранично теряет голову от Лисы, а она отвечает взаимностью. Мы живем вместе с лучшим другом уже четыре месяца. Эти четыре месяца я не видела ни школы, ни Лисы ни  того, из-за кого эта школа была покинута, я не жалела. Я разрешила ему остаться, иначе это одиночество сожрало бы меня не только изнутри. Он спал в спальне родителей. Теперь эта комната была вся в мужских вещах и там намертво пахло его духами. Думаю, они не будут против, тем более, они вообще не вернуться. А если и вернуться, то зря, я их не жду.

Но у нас часто возникали конфликты по поводу Лисы. Она часто приходила и внезапно на нее находили порывы злости ко мне, она врывалась ко мне в комнату и кричала на меня, но постоянно получала отпор тем, что я находилась на крыше, и попросту не хотела с ней разговаривать. Те четыре месяца, она обуславливала так:

- Немного времени? Я дала тебе неделю, две, месяц! Но не сраных четыре месяца без общения и твоего общества, ты убиваешь меня этим! Ты делаешь только хуже.

Я на это тоже не обращала внимания, возможно так и было, но я так хотела, и меня невозможно было переубедить.

- Садись, я налью тебе сока.

Я попросила Джима сделать двери гаража, которые часто заедали на половине. Он справился на удивление очень быстро, и заслуживал своей награды. Я достала из холодильника цитрусовый сок и налив сок в стакан, поставила перед ним, держа в руках пак от сока.

- Спасибо, - он выпил все, до дна.

- Еще? – Спросила я и он кивнул в знак согласия. – Как с работой?

Парень должен был устроится на работу, но про нее еще не слова не сказал, либо его не взяли, либо он не знал ответа.

- Меня приняли, - кивнул он, но не очень радостно. Что за работа интересно?

- Так это же хорошая новость! А куда? – Я присела на стол и налила себе сок.

- Охранником в «Наездники». – Я чуть ли не поперхнулась и злобно посмотрела на него.

- Ты что, сдурел? – Отчеканила я. Злобы не было придела. Я волновалась за Джима, и поставила ему условия, на которых он не в коем случае не должен идти на ту работу, на которой опасно.

- Там много всяких барыг и бандитов, я тебе что, не ясно тогда сказала Ньютон!?

- Ну не кричи, не кричи, - спокойно проговорил он и встал со стола пересев ко мне поближе.  Я обиженно надула щеки и не смотрела в его сторону.

- Вакансий больше не было, это была единственная, ты же знаешь.

С этим клубом у меня были не самые приятные воспоминания, а тот факт, что каждую ночь я его буду туда отпускать, вообще выводило меня из себя. Он не был моим парнем и не был братом. Но он стал мне дорог, я не могла бы смериться с тем фактом, что тот единственный человек, который мог привести бы меня в порядок и успокоить ушел бы навсегда. Этого я не допущу. И это он знал в глубине души. И понимал, из-за этого мило улыбнулся, обнажив свои белоснежные волчьи клыки.

- Зачем тебе вообще работать? У нас денег навалом, каждый месяц приходят снова,  что тебе еще нужно?

- Пойми же ты, - он потянул меня на себя и усадил на колени как маленькую сестричку, которая вредничала. Он был старше меня на год, ему было семнадцать. Но он выглядел массивнее и семнадцать ему явно не дать. – Мне нужны свои деньги, я и так живу с тобой, мало того, что разделяю твою еду за твои же деньги, так еще и за твои деньги вожу Лису то в кино, то в кафе, - он мотнул головой. – Так не пойдет.

- Мне ведь не сложно, и ты это знаешь, - я приобняла его за шею и чмокнула в щечку, мои губы запомнили его щетину, что он не трогал уже неделю точно. – Она моя лучшая…- Я сглотнула, не могла договорить слово «подруга», наврятли она меня считает таковой.

- Ты для нее остаешься подругой, -ответил он, словно читая мои мысли. Но он просто понимал меня с полу слова. – Она просто очень злиться на тебя.

- Оно и видно, - он улыбнулся моим словам, а мое лицо оставалось каменным.

- Ты когда в последний раз улыбалась? – Я все еще сидела у него на коленях свесив ноги вниз, они не доставали до пола. На столько он был высоким, а я крошечной по сравнению с ним. Джим почувствовав мое напряжение крепко обнял меня прижимая к себе и целуя в макушку.

- Мне сейчас не до улыбаний, Джим.

Сейчас было и впрямь тяжелое время. Кайл, называющего себя Эриком Грей, стал предъявлять права на то что бы хотя бы начать встречаться, потому что так не должна себя вести девушка уже принадлежавшей ему. Да плевать мне хотелось на это все! С ним встречаться я уж точно не буду.  Я не его собственность, и если бы я знала, что тот случай в комнате обернется мне крахом всей моей пустой и никчемной жизни, я бы уже давно попросила дедулю Грегорна прикончить меня и не париться с остальными проблемами.

- Я понимаю малышка, но без этого ни как. Кто ж знал, что Кайл жуткий собственник, да к тому же и…

- Полное дерьмо. – Закончила я за Джима и тот выдавил слегка миловидную улыбку. Которая доставляла мне тепло на душу.

- Пожалуй, ты права. – Он все еще не отпускал меня со своих медвежьих объятий, что мне очень нравилось, мне это было нужно. Как ни что иное. Я  решила прервать нашу идиллию лучших друзей.

- Лиса придет сегодня?

- Да, - медленно ответил он, а затем я почувствовала, как он улыбнулся.

- Что?

- Она будет просто в ярости, когда снова узнает про твой побег, - он расхохотался, за что получил от меня нагоняй и подзатыльник.

- Я просто не хочу сейчас с ней разговаривать, и не нужно мне твоих противоречий на счет этого, Ньютон. – Я встала с его колен и поцеловав его еще раз в щеку поставила сок в холодильник.

- Я в комнату, если что, котлеты на сковородке, я подогрела, а картошка уже сварилась.

- Хорошо, мамочка. – Он улыбнулся, и улыбка эта была от уха до уха. Вот же засранец.

Я поднялась на второй этаж и мне в спину ударил холодок. Я обернулась, но никого не заметила. Пожав плечами, я вошла в комнату, для того что бы открыть занавески.  Я не открывала их еще с самого утра, поэтому в комнате стояла духота, я открыла окно во всю и вздохнула свежий воздух.

И тогда я ясно почувствовала чье-то присутствие, и обернувшись я увидела его. Глаза цветом обсидиана не горели как прежде, в них был лед. Плечи его были напряжены, а волосы находились в творческом беспорядке. Эта  наша первая встреча после того случая.

- Чего тебе? – Я была зла, но старалась этого не показывать . На мне сейчас была маска безразличия, которую я научилась прекрасно носить. Она врослась в мое лицо и не хотела больше отпускать. Он молча смотрел мне в глаза, будто искал что-то, но не находил. Чувства? Их нет, я мертва. Не пытайся. Я блокировала свой разум от него, он ничего не узнает о моем внутреннем разломе, о моей трещине в сердце. Не он сделал меня такой, но он один из немногих. Иронично, что часто наносят боль близкие люди.

- Убирайся, иначе я позову Джима.

- И что он мне сделает? – Он впервые заговорил, я вздрогнула. Его голос звучал не как всегда, резче, злобно, словно ревность ломает ему кости. – Занюхает до смерти?

Как хотелось закричать, что бы он проваливал, биться в истерике и сказать ему о том, что он полный мудак, но я воздержалась от подобного «Лакомства».

- Чего тебе, говори, а затем проваливай, - я отвернулась от него, обмотав себя в крепкие руки, я схватилась за плечи, меня бил озноб, хотя термометр указывал на +30 за окном. Мне было холодно и холод этот шел изнутри, такое происходило, когда я вспомнила обо всем, чего не требует помнить память, но они засели глубоко, отгораживая счастливые моменты жизни и замораживая  их. Они исчезают, а страхи прошлого - они остаются.

- Ничего, - он мотнул головой и несколько прядей упали ему на лоб. Он был юн. Восемнадцать ему  было всего восемнадцать… 

- Захотелось вспомнить, как это, снова видеть твои туманные глаза, Аматис. – Он назвал меня по имени и сердце застучало быстрее. Прекрати! Ты сдаешь меня со всеми потрохами, черт бы тебя подрал!

- Это все? Теперь уходи. – Слова были уже туже. С каждым словом мне становилось тяжелее держать все эмоции во мне.

- Без тебя там тихо, - начал он. Я сразу поняла где, моя комната. Наш блок. – Тебя там не чувствуется, запах твоих духов исчез. Ничего. В твоей комнате осела пыль, никто не осмеливается зайти туда. Твоего имени не произносят, словно ты призрак. Лиса ходит угрюмая и срывается на всех, кого не попади. Зачем ты это сделала? – Было очень странным то, что Лиса отвергла его, а он до сих пор волнуется за свою подругу. Я знаю, точно знала, он считает ее подругой, лучшей, как это и было. Лисе нужно остыть, но на это уйдет много времени.

- Я сделала так, как должно быть, в гробу я видала вашу школу, а теперь проваливай! – Ярость вырвалась наружу вперемешку со всеми воспоминаниями, это становилось смертельное оружие.

- Ты действительно этого хочешь? – Он в мгновении ока оказался рядом, его запах дождя и мокрого асфальта впился мне в нос, да так, что я прикрыла глаза от наслаждения. Он поднял мой подбородок и заглянул в глаза. Собравшись со всеми мыслями, я ответила:

- Больше смерти. Уходи и больше не приходи, видеть тебя не хочу. – Я закрыла глаза и отпрянула.

- Хорошо, я больше не вернусь, Аматис. – Глаза я не открывала, но знала он уже ушел. Шлепнувшись на кровать, я их открыла и только тогда поняла, что по щекам бегут слезы. Он всегда напоминал мне о моих проблемах, он был как ходячая напоминалка, о смерти Питча. Он был для меня ничем, я его ненавидела, и лишь за то, что недавно я узнала, что с самого начала это он хотел убить меня.  В комнату вошел Джим.

- Я слышал какие-то голоса, - я присела на кровать, и он взглянул мне в заплаканные глаза.

- Матс, с тобой все в порядке? – Он закрыл дверь и встал напротив.

- Ничего не в порядке, - я мотнула головой и тогда, истерически зарыдала, и закрыла лицо руками.  - Мне невероятно  больно,  Джим, вот тут, оно болит, - я указала на сердце. Джим присел рядом и обнял, как брат, по истине тепло и с любовью.

- Ох, детка. Ты справишься, давай, я с тобой полежу, - он уложил  меня на левую сторону кровати. Сам он лег рядом. Я инстинктивно положила ему голову на грудь, чувствуя, как она вздымается каждый раз, когда он радовал легкие свежей порцией кислорода.

- Давай, тебе нужно отдохнуть, я буду рядом, а ты спи, ладно?

Я качнула головой, и когда он меня поцеловал в макушку, я закрыла глаза, пытаясь огородить себя хоть ненадолго на все нависшие проблемы, которые хотят меня сожрать кусочком за кусочком, пока не насытятся и оставят от меня лишь кости.

- Спасибо, Джим. – Это были последние слова, пред тем, как погрузиться в дремоту. Мне это нужно было как никогда, а Джим поспособствовал этому как никогда вовремя. 

                                                                            * * * * *

   - Харон! Остановись! – каким же было ясным удивления Архангелов, когда падший пришел к ним в Небесный Альянс.  И лишь Гавриил был несказанно рад возвращению ангела.

- Да уйди ты, ушлепок! – Рыкнул виновник шума и обошел стражу.

- Ты что, совсем страх потерял? -  Налетел на него Арандель. – Если есть вести, выслал бы весточку, чертов падший!

Он был зол лишь от одного его присутствия, это ему так с рук не сойдет! Его вот-вот хотели назначить главой небесной армии, а он как всегда все портит. Гад!

- У меня для вас новость, и эта новость живая, - Люциан злостно улыбнулся, и Джим насторожился. Что-то в этой улыбке не так.

- Михаил?

Шепот архангелов прекратился и все переглядывались лишь между ближним ангелом. Они посчитали его убитым еще  с того самого момента, когда он пропал. Хотя, никто и не спохватился его икать, уж больно правильным он был.

- Но ты… Ты ведь мертв.

- Мертв я был только для вас и то, потому что ни один из вас не удосужился поискать меня, так братья? – Они укоризненно отпустили глаза вниз, что бы не встречаться с его взглядом.

- Вы меня очень расстроили, - он покачал головой.

- Мне стало все известно о замыслах против моего творения, - голос Михаила был изменен, теперь он был невероятно зол. Архангелы еще никогда не видели его в бешенстве. Обычно, он даже в самых сложных ситуациях сохранял спокойствие, а тут… - Харон мне все рассказал, ах вы гадкие трусы!

- Ты сам виноват, Михаил. – выступил за всех Уриил. – Ты не имел права делать ее своим созданием! Это против закона Всевышнего!

- Что б ты знал, - он подошел вплотную к Уриилу. – Один из беглецов ада, насытил ее мать своей смертью, и если  бы она оказалась полу-демоном, вроде того, что заточил меня, нам бы всем не пришлось бы это на руку. Мне пришлось это сделать, и я ни о чем не жалею. Она станет моей преемницой. 

- Она тебе даже не дочь!

- Фактически, - падший встал рядом с Михаилом. – Оно так и есть, в нее его кровь, а значит и гены. Так что, можно с точностью сказать, что эта женщина только выносила ее и все.

- Заткнись, тебя никто не спрашивал! – Крикнул Арандель.

- Она опасна!

- Откуда тебе это знать? – резко спросил Михаил Гавриила. – За все время препровождения с ней в коме, я понял, что она не опасна. Она добра ко всем и готова отдавать свое тепло всем.

Люциан вспомнил недавний разговор с девушкой и невольно сжал кулаки от злости.

- Расскажи. – Он обращался к Вилвосу. – Расскажи все то, что сделал с ней. Все ведь мы знаем, что это ты подстроил ей аварию. 

Злость кипела в нем, да так, что на его лице выступили красные пятна.

- Что? – ошарашенно спросил Михаил.

- Мы ведь были как братья! – Как девчонка заверещал Арандель.

- Знаешь, недавно мне стало известно, что я вовсе и не брат тому, из-за которого я пал.

- Арандель, - в руках у Михаила блеснул небесный клинок.

- Я провозглашаю тебя изгнанным из рая, теперь тебя ждет наказание на Земле. Я приказываю тебе вернутся к Аматис и просить прощения. Если ты будешь прощен, то ты и будешь прощен мной, а если нет…

- Она его убьет не раздумывая, - прервал его Люциан.

- За это я ее прощу. Надо платить за ущерб, который нанес, Арандель.

Это было последним, что он услышал перед тем как снова пасть.

                                                                        * * * * * 

- Эй, - я почувствовала легкое покалывание в боку и открыла глаза. – Это уже прогресс, сегодня ты поспала целых три часа! А не как обычно. - Джим улыбался во все тридцать две, а я лишь цокнула языком.

- Чего тебе, блохастый?

- Матс! Я просил меня так не называть!

- Да мало ли что ты там просил, мне так нравится. Ты же меня не послушал, когда я просила не работать в тех местах, где тебя могут прикончить.

Он напыщенно встал с кровати. – Сейчас придет Лиса, я решил тебя разбудить.

Я кивнула и встала, чтобы оценить свой внешний вид. На мне были легкие белые шелковые шорты с рюшечками по бокам.  Майка на очень тонких бретельках цветом нежного персика, заправленную под завышенные шорты и растрепанные волосы. Я взяла расческу и расчесала их как следует. Концы у меня побелели от той краски, я обесцвечивала волосы, но они как на зло приходили в свой привычный тон спустя пару каких-то месяцев. Еще один минус полу-ангела и демона. Месяц назад меня взбесило это все, и я состригла волосы по лопатки, окрасив их в пепельно-серый цвет. Такими были мои глаза, сама я….  Я тлела изнутри, тлела и все это видели. Расчесав мои прямые волосы, я взяла портфель, в котором лежали все нужное на случай, если Лисе опять приспичит залететь ко мне словно фурии. Надев свои белые босоножки на танетке я встала на носочки, что бы поцеловать его в щечку.

- Жди меня к вечеру. – констатировала я, и подошла к окну. 

- Ты когда уже научишься пользоваться дверью, а, малышка?

Я уже стояла на крыше.

- Мне больше нравится окно, - и спрыгнув, аккуратно, убедившись, что Лисы нигде нет, отправилась в парк.

Бродить по пустынным улицам города, стало моим любимым занятием. Я прихватила с собой альбом и черную гелиевую ручку. Я направилась в свой любимый парк. Но стало тошно от того, что по большей части этот пар занимали мои знакомые нефелимы со школы. Они появлялись каждый раз, когда я приходила сюда.  Видимо их заставили следить за мной. Но это уже чересчур большое внимание к моей персоне.

Укутавшись в свои собственные мыли я и не заметила как пришла в тот самый парк, который находился седи  маленьких ларьков,  и единственного торгово-развлекательного центра Портшлейта. 

Я присела на полянку возле озерца и достала тот самый блокнот. Уже вычерчивая нужные мне линии для будущей картины, меня кто-то позвал. Я не обратила внимания, думала показалось, но голос казался сладко знакомым, он во мне что-то разжег и я не понимала что.

- Аматис, - теперь этот голос звучал довольно близко и тогда я развернулась. Мое тело наполнилось злостью, а кровь прилило к лицу. Так вот что за так знакомый мне голос, так вот, что во мне проснулось. Ненависть. Ненависть к Вилвосу, которого я сейчас прикончу.

- Зря… - Я встала с травы, и кинув уничтожающий взгляд одному из нефелимов. Он понял и быстро начал выводить людей под предлогом, что в нескольких метров нашли бомбу. Очень креативно.

- Зря ты пришел. – Теперь я смотрела на его потрепанный вид. Я поняла, его уронили. Он пал, да так, что с треском о какой-то булыжник я надеюсь. Он выглядел убитым, как я тогда, после аварии, которую он мне и устроил.

- Аматис! Прости меня, прошу тебя! – Он начал отходить, потому что я начала надвигаться на него, не чувствуя земли под ногами, я чувствовала лишь собственную ненависть, что поглощала меня и сжирала живьем. Я точно знаю что сделаю.

- Простить тебя? – я озадаченно взглянула на него, но это была лишь игра с масками, я их быстро меняла. – Видишь ту толпу людей, которые смотрят на тебя словно на жертву? Ну так вот, это нефелимы. И они не хотят твоего прощения. – он громко вздохнул. В его глазах сиял страх.

- Оу, что ты, не бойся. – Я улыбнулась, но эта была натянутая улыбка, не настоящая, за то первая за все эти четыре месяца. –Тебе нужно бояться не их, а меня. – я сделала лицо жестким.

- Прости пеня! Прошу, прости!

- Ты только зря пришел. – Я остановилась и качнула головой. Он остановился следом.  – Ты его не получишь. А теперь беги.

- Что? – он недоуменно взглянул на меня.

- Я сказала беги! Иначе я сейчас же тебя убью.

Он сорвался с места, словно психически-больной. Он бежал не быстро, потому что он хромал на правую ногу. Он бежал и что-то мямлил, просил прощения, молил, но получал под дых одним и тем же словом «НЕТ». Он бежал так, как будто от этого зависела его жизнь, и это было действительно так. Я собирала все свои эмоции: боль, страх, гнев, ненависть, любовь. Я собирала их в один флакон мести, которым я назвала смерть. Я шла медленно, что-то шепча себе под нос, но, когда мне все это надоело, я догнала его и повалила на землю. -  Помнишь, что ты сказал тогда, когда готовился убить моего пса? Когда ты посигнул на самое дорогое у меня в жизни, когда в первый раз сделал ему больно, а когда убивал, ты помнишь, что говорил? Помнишь!? – кричала я, подставив ему под горло ногу.

- Помню, - едва слышно прохрипел он.

- Не слышу!

- Я помню! – вскликнул он и поморщился от невыносимой боли в горле.

- И что же ты сказал?

- Я убью тебя, и тем самым убью эту мразь. – Он повторил в точности те слова, он хрипел и чуть ли не задыхался, но он их говорил.

Я присела на корточки рядом с ним и наклонилась к нему на ухо.

- Знаешь, каждый победитель получает свой кубок, а я приготовила тебе твой.

Я подрываюсь с места и достаю тот самый клинок, чем убивал его Питч. Он тогда выронил клинок, его забрали и спрятали глубоко в подвале, я возвращалась в школу, чтобы забрать его. И после, я всегда носила его с собой, он был спрятан у меня на поясе.

- Помнишь его? Помнишь свой клинок, Вилвос!? – Он быстро закивал головой, а я снова наклонилась к нему, и взглянул ему в глаза. Он испытывал ужас.

- Знаешь, что на самом деле я хотела больше смерти? – Он мотнул головой, наши губы находились в сантиметре, и мое дыхание сбивало его с толку. – Твоей смерти. Держи свой кубок! – прошептала я и вонзила ему этот клинок прямо в сердце, в этот же момент, он закричал и распался на тысячи мелких кусков света.

‍