Рыжая

Наставник казался уверенным, но каким-то задумчивым и отстраненным. Он весь прием смотрел на меня издалека, но так и не подошел. Я старательно делала вид, что интересуюсь исследованиями своих будущих коллег из других колледжей и не смотрела в его сторону. Однако, только заметив рядом с Адриано пышногрудую русоволосую женщину – человека, с которой он разговаривал очень дружелюбно и слишком долго задерживал взгляд на ее глазах, я перестала улавливать, что говорят коллеги и стала перемещаться по залу от одного к другому, чтобы оказаться ближе к паре. Они смеялись и шутили…

На челнок я садилась раздраженная, но молчаливая. Адриано завел с группой научную беседу на какую-то спорную тему, звучало много новых гипотез и смеха, он и от меня ждал участия, но я лишь равнодушно отводила взгляд к иллюминатору.

«Ненавижу космос… Пустой, холодный, бездонный… Как можно в нем жить и работать? Когда-нибудь у меня будет маленький уютный дом и тидовый сад… И никого лишнего вокруг».

* * *

– Ну и как слетали на Зорун? Всех очаровала?– колко прозвучало в мой адрес, когда я появилась на занятиях.

Счастливо улыбнувшись вечной завистнице Кьени, я не удержалась, чтобы не подразнить ее:

– Сам хорд Кард Гейшел Бон Сновард был поражен результатами всей группы наставника Адриано…

А Велар добавил яда:

– А еще он восхищался твоими роскошным волосами, Саша,– затем повернулся к мерзавке и непринужденно заметил:– Жаль, тебя там не было. Ах да, тебя же не пригласили… Ты бы не отлипала от Ходоро, а то и экзамены не сдашь…

Кьени чуть не вспыхнула от ненависти к нам обоим.

– Велар, как ты можешь так говорить?– возмутилась я.– Кьени старается…

– Угу, все соки из меня выжимает,– беззлобно заметил проходящий мимо Ходоро и театрально горестно вздохнул:– Почему ты меня бросила, Саша? Мы идеальные партнеры на лабораторных…

– Разве не ты сам запросил смену партнера у администратора курса?– удивленно ответила я.

Ходоро скептически скосил глаза на краснеющую девчонку и выдохнул с едва сдерживаемым мучением:

– Ты хоть готовилась к лабораторной по генетике?

– Я… я… лекции потеряла,– растерялась та и сжала свой визор пальцами, будто желая его «придушить».

Несчастные глаза Ходоро были красноречивее слов. Я едва подавила ухмылку, но сухо кашлянула и села рядом с Веларом за другой стол.

«Думаешь, избавилась от веснушек и стала красавицей?»– написала мне Кьени через минуту, как началось занятие.

«Как же ты мне надоела, мошка назойливая»,– но злиться на нее уже не могла – смешно. И написала в ответ:

«Честное слово, Кьени, я не понимаю, почему мы с тобой не подруги?»– а обернувшись к ней, выдавила сожалеющий вздох.

Что-то вспыхнуло в ее глазах, но я не придала этому значения.

* * *

Период экзаменов для меня оказался напряженным, но не потому, что были сложности с материалом: Джада улетела куда-то с родителями, и Игнат в свободные от смен вечера проводил дома. У меня практически не было личного времени, только когда работала курьером.

Лекции и лабораторные меня уже не беспокоили. Я лениво повторяла и без того от зубов отскакивающие формулы, спокойно сдала кодекс и основные законы хомони, историю альянса, генетику и все больше занималась изучением новых способов программирования. Но не хватало свободного пространства, где мне в затылок не дышали бы ни отец, ни брат.

Перед одним из экзаменов в холле меня поймал Пол Адриано.

– Саша, я никак не могу с тобой поговорить. Это даже странно,– посетовал он.

– Извините, но я не могу уделить вам много времени, наставник,– сухо ответила я, не глядя на него. Он не любил, когда я игнорировала его взгляд. Но я помнила его флирт с русоволосой на Зоруне. И мне не хотелось быть вежливой с ним. Не сейчас.– Вы можете написать мне…

Адриано сдержанно вздохнул и завел руки за спину. Волновался.

– Ты совсем не заходишь в лабораторию. Потеряла интерес?

Я оглянулась на него и, не мигая, медленно, с расстановкой проговорила:

– Моя научная работа завершена. Начинать новую пока некогда: я работаю у отца, у меня экзамены. Да и вы мне показались слишком занятым, чтобы отвлекать вас…

Он даже тряхнул головой в несогласии, но сдержал эмоции и тихо проговорил:

– Саша, я всего лишь хотел сообщить, что предварительный список стажеров на КНИС утвержден.

Я даже перестала дышать. В его взгляде не читалось то, что я жаждала услышать. Но мысленно посчитав до пяти, спокойно опустила глаза и отстраненно заметила:

– Вероятно, вы сообщили мне это не просто из вежливости?

И тут Адриано не выдержал и сделал шаг ближе, чуть склонил голову ко мне и объявил:

– Ты в списках стажеров на КНИС,– и я расслышала нотки гордости в его голосе.– Но есть условие: ты должна сдать итоговый тест на максимальное количество баллов.

– Это всего лишь сто,– невозмутимо вздернула одну бровь я, а внутри заплясало и заискрилось.– Вы во мне сомневаетесь?

– Нет,– уверенно качнул головой наставник и отступил, так как в пустой до этого момента холл сразу из нескольких тестовых кабинетов вышли однокурсники.– Только ставлю тебя в известность об условиях. Не расслабляйся, Саша. Это важно…

«Ты даже не представляешь, как!»– вздохнула я, отворачиваясь и спеша в один из кабинетов.

У двери я коротко оглянулась и поймала взгляд наставника. Теплый и взволнованный. Я быстро кивнула ему и захлопнула дверь за собой.

«Сто баллов? Мой предел выше!»

Я запретила думать себе обо всем: о КНИС, о программировании, даже о незнакомой женщине, кокетничавшей с моим Полом Адриано. Все силы были направлены на медицинскую микробиологию.

Каждый последующий экзамен я сдала ровно на сто баллов, всего лишь тренируясь перед главным испытанием.

* * *

В вечер перед выходным, за которым следовал мой последний экзамен, Игнат и отец улетели на Кетару. Я вздохнула спокойно и завтра собиралась поехать к Лефарам, а потом заглянуть к Саманти, чтобы подготовить платье к предстоящему балу невест.

Ни то, ни другое не получилось. Отец через служащего своей мастерской оставил много заказов на доставку. Весь выходной я потратила на поездки по соседним городам. А вечером, когда вернулась домой, чтобы, наконец, поесть, то застала в столовой Игната и Джаду. Явно отца не было дома. И, вероятно, не будет.

Ужинать в их компании сразу перехотелось, хоть и выглядели они странно веселыми. Глаза ошалелые какие-то. Но Игнат великодушно разрешил взять, что нужно, и убираться к себе, чтобы не шарила по шкафам ночью.

«Только бы после торгов Джады не видеть их обоих»,– спокойно отвела глаза я от неестественного взгляда гамони: она смотрела будто сквозь меня.

Но Джада вдруг заговорила со мной очень мягким, дружелюбным голосом:

– Я принесла вкусный напиток,– и, налив в чистый стакан жидкость приятно зеленого цвета, подвинула его мне.

Я мельком взглянула в ее лицо и вежливо сказала:

– Спасибо. Не хочу перебивать аппетит,– и, взяв контейнер с запеканкой, повернулась к выходу.

– Пе-ей, когда-а тебя-а угоща-а-ют,– протягивая гласные, не своим голосом велел Игнат, и привстал, но, не устояв на ногах, снова сел.

Такой мелочи не было смысла сопротивляться, чтобы не злить его при Джаде. Я снова взглянула на повеселевшую гамони, повернулась лицом к брату и демонстративно отпила из стакана ровно три глотка. Напиток был и впрямь вкусным. Я смягчилась и под непрерывным, но каким-то стеклянным взглядом брата выпила до половины.

– Спасибо, вкусно,– тихо произнесла я и отнесла стакан в мойку.

– А теперь вали-и к себе-е и не мешай на-ам,– удовлетворенно откинувшись на спинку стула, засмеялся Игнат. Джада тоже захихикала.

Что-то не давало покоя, когда поднималась к себе: то ли их стеклянные взгляды, то ли зловещие смешки Игната…

«Напились они чего, что ли?»

Но после душа отлегло. Я села на кровать и, прислонившись спиной к изголовью, стала просматривать настройки своей программы для входа в закрытую А-сеть на балу. Не то чтобы так уж хотела на бал невест, я переросла мысль, что от мужа будет польза. Но торгов не избежать, а значит, нужно было проработать запасной вариант укрепить свое будущее. Самих женихов на бал не приглашают, но мне достаточно проявить себя для тех семей, союз с которыми был бы наиболее выгоден. КНИС уже впереди, но нельзя пускать на самотек то, что определено системой хомони.