Рыжая

На сговор это не похоже. Показывать публично свои симпатии осуждалось кодексом, поэтому распознать, какого рода отношения связывали двоих, не всегда удавалось. Я прижалась плечом к стене лавки и замерла, сосредоточенно наблюдая за ними. Несмотря на то, что они соблюдали положенную дистанцию, я заметила явный интерес Игната к Джаде: едва уловимый наклон головы, движения плеч, рук, ужимки… Я знаю брата.

Немного постояв под деревом, они прогулочным шагом пошли в сторону парка. Я подобралась и тенью проследила за парой. Но ничего провокационного не увидела. Они просто общались.

Сомневаюсь, что со стороны Джады к Игнату может быть что-то серьезное. Девушки из среднего сословия не вешаются на человеческих парней, если те не симпатичнее столба. А мой брат вовсе не красавец, весь в отца: с бесцветными узкими глазами, русый не русый, с жидкими волосами и уже проявляющимися залысинами на лбу. Слишком острые скулы и подбородок. Был бы рыжим – без слез не взглянуть. Хоть зубы ровные. Но высокий и крепкий, что всегда было для меня угнетающим обстоятельством.

Все бы ничего, но их знакомство могло обернуться против меня. Из-за Кьени Джада могла натравить на меня Игната, сказать, что я веду себя непристойно, связавшись с одним из однокурсников, или он мог узнать о моих успехах в колледже, ведь теперь никто не присылал отчеты об учебе детей родителям. Никто не будет разбираться в справедливости обвинений… Но предпринимать что-либо без ясного понимания ситуации не стала – приняла решение выдержать паузу, даже если последуют удары противника, иначе спешка погубит надежду на победу, и в итоге будет проиграно сразу два боя.

Я стала просто наблюдать и собирать информацию. Но от плана позаниматься микробиологией с Ходоро я на всякий случай отказалась, сославшись, что буду занята семейными делами. Только поэтому решила напрямую обратиться за консультацией к Полу Адриано, которого видела своим будущим наставником.

Адриано не только не оправдал моих надежд, но и разозлил. Он отказался консультировать и даже не дал намека на тему. Серьезный голос в коммуникатор произнес только одно:

– Саша, если ты до сих пор не знаешь, какую выбрать тему для научного исследования, то, вероятно, у меня сложилось ошибочное мнение на твой счет.

«Он сам предлагал помощь тогда, на террасе! Смотрел так тепло… Он что – играл со мной?! Красота… ум… воля – что это был за бред?!»

Я не ожидала такого равнодушия и разочарования во мне. Это задело гордость и подстегнуло к кардинальным решениям. Я дала себе четкую установку, что за день до выбора наставника буду знать не только тему, но и подготовлю тезисы к ее разработке. А Пол Адриано еще пожалеет, что первый не предложил себя в наставники!

* * *

Новый курс начался с новых предметов, сложнее, чем предыдущие. К некоторым я испытывала жуткое сопротивление, и ничего не усваивалось. Пришлось пересмотреть свой режим: теперь программированием я занималась по ночам, а все свободное время посвящала микробиологии.

Было трудно, но я выдерживала нагрузку, несмотря на то, что и работа с Джоном становилась все сложнее. После того как Сара родила дочь и отошла от серьезных заказов, от Тадеско Дворжака все чаще поступали задачи, которым приходилось уделять много времени и ресурсов. Многое менялось в системе безопасности хомони, иногда я не успевала за их обновлениями. Приходилось разбираться всю ночь, а на утро идти на лабораторное занятие и на препарировании трупов не перепутать правую почку с левой. И если ночь пролетала быстро, то одно лабораторное занятие длилось вечность. В такие дни я понимала, что все-таки ненавижу свою специальность. Но приходил новый день, я наступала себе на горло и снова пробивалась вперед.

Понимая, что с каждым фазисом учебы одних стараний мало, мне потребовались более эффективные способы достижения высоких результатов. Незабытые обида и злость на Пола Адриано напомнили его слова о красоте, уме и воле. И сейчас я восприняла их инструкцией к действию.

Философия, история, психология и законы альянса хомони, а кроме всего этого и сама жизнь, давали ясное понимание того, что власть была у сильнейших. Но, если смотреть в корень, то не одно положение играло важную роль.

Да, власть была у хомони, у мужчин… Но и женщины могли добиваться серьезных успехов. Умный мужчина – это сильный мужчина, а вот сила женщины не только в уме, его, как правило, не видно за оболочкой, красота была мощью, которая двигала горы. А красота, помноженная на ум и волю, – и вовсе могла сдвинуть целые миры.

Я не была красавицей хомони, вездесущие веснушки и горбатый нос все же хотелось исключить из уравнения, но Сара, ее муж Басил и Джон часто говорили, что моя внешность, и особенно волосы, многих высокопоставленных мужчин заставят побороться за меня на торгах, если я научусь правильно преподносить себя и выгодно предстану на балу невест.

С женой Джона – Лиирой – мы нашли общую тему для дружеского общения: она женский мастер и умеет любую превратить в красотку. Лиира дала несколько советов несложного ухода за волосами, отчего я почти слышала скрежет зубов у завистницы Кьени, когда та видела мою новую прическу, особенно когда Велар и Ходоро делали комплименты, как, впрочем, и другие однокурсники.

Я и раньше замечала, какое могу оказывать влияние на окружающих, но это были способности по части хитрости. Теперь же я начала активно использовать не только мозги, но и внешность с той степенью непринужденности, что никто не мог прямо заявить о каком-либо нарушении кодекса.

Моя улыбка и взгляд «прилежной скромницы», вовремя сказанная умная фраза открывали двери в новые возможности. Я предпочитала решать все вопросы только с мужским полом, они легко поддавались на внешность и ум, но на ум и волю с удовольствием откликались и женщины преподаватели.

Девчонки с курса завидовали и тайно ненавидели меня, но держались ближе, словно под аурой моего успеха могло и им что-то перепасть.

Однако я училась… училась, как проклятая, используя весь свой потенциал и возможности других, широко шагая вперед, не оглядываясь, не замечая помех, продираясь сквозь косые взгляды и смешки семьи и верных себе «доброжелателей». Я верила в свою цель, а все остальное, как шелуха, осыпалось, не успев приклеиться.

* * *

В первый фазис обучения я получила семь предложений о наставничестве от преподавателей. Всем хотелось иметь такую увлеченную и успешную ученицу, но я деликатно держала паузу до самого дня обозначения темы исследования и назначения наставника.

Я просчитала всех, но только у Пола Адриано все студенты без исключения получали назначение на КНИС. Его рекомендации были самыми надежными для достижения моей цели. Несмотря на то, что он человек, его положение в научных кругах было высоко.

Конечно, мои шансы заполучить Пола Адриано в наставники упали, после того как я заявила о своей несостоятельности в выборе темы. А Адриано вел себя так, будто и не было того разговора на крыше, будто и не собирался меня поддерживать.

Меня мог заменить только Ходоро. А когда узнала о знакомстве Игната и Джады Бер Хезсо, я осторожничала с ним общаться и уже не могла повлиять на его статус успешного студента.

Но поскольку с Веларом у меня сложились довольно забавные отношения (он ходил за мной следом, как подружка, и был самым полезным источником информации), то я намекнула ему, что готова подтянуть его уровень, если уговорить Ходоро подтянуть другого неуспевающего. Велар загорелся этой мыслью и сделал все, как и было задумано. И конечно же в партнеры Ходоро назначили Кьени. Ход был удачным: она успокоилась, и самолюбие Ходоро не было задето. Ведь он мог мне еще пригодиться…

И вот наступил день, когда все учащиеся должны были подать свои научные темы на согласование совету наставников. Я металась между двумя направлениями и все еще размышляла, что принесет больший успех. Ведь в конечном итоге мне все равно, чем заниматься, главное, вывести себя на первую линию и заслужить назначение на КНИС, а там и до МИС недалеко.