Страница 39 из 85
Уже час дня, и я отправилась на обед. На Алексее сегодня серый приталенный костюм. Разглядывая его, я думаю, что он не выглядит на свой возраст.
- Да, мне, пожалуйста, сок апельсиновый и штрудель, - говорю официанту, а потом поясняю своему спутнику: - времени просто не много.
Когда официант принимает заказ, я могу расслабиться. Алексей уже заказал себе кофе.
- Вы хотели поговорить со мной, - напоминаю я.
- Сначала расскажите, что известно вам.
Я с минуту молчу, но потом принимаю решение все выложить. Не думаю, что Алексей мне враг в этом деле, поэтому доверяюсь ему. Рассказываю все выводы, к которым я пришла за последние два дня. Алексей полностью с ними соглашается.
- Понимаете, для моей жены то, что случилось с нашей дочерью, трагедия. Мы знаем, что изнасилования не было, но Лидия не согласилась бы просто замять это. Сначала мы слезно умоляли Илью взять в жены нашу дочь, но он говорил, что не хочет торопиться. Тогда Лидия пошла на такое кошмарное преступление. Она подкупила лечащего врача, чтобы та подделала результаты анализов. Тогда Лидия стала угрожать Илье. И в итоге все вышло так, как она и хотела. И семь лет все были спокойны. Пока Лидия не узнала, что Илья изменяет Даше.
- Разве Лидия не могла предусмотреть, что это дело никак не повлияет на Илью? От этого не сажают, потому что прошло уже семь лет. И, в конце концов, они расписались, и Даша родила ему ребенка.
- Поверьте, она бы этого добилась. Даша уговорила ее, что она может просто с ним развестись, и Лидия согласилась. До поры, до времени. Она все же решила обнародовать эти результаты анализов.
- Я знаю, что результаты поддельные. Вчера разговаривала с Анной Владимировной. Она готова дать показания в суде.
- Что ж, вы сделали даже больше, чем могли.
Алексей допивает кофе. Я думаю, что он уйдет, но ошибаюсь, тогда я решаюсь озвучить свои мысли.
- За время своего рассказа вы постоянно напоминали, что все, что произошло, дело рук вашей жены. Вы говорили, что все сделала только она. Разве ваше участие не очевидно? Разве вашей вины здесь нет?
Алексей смотрит на меня так, словно впервые видит.
- Нет, я не отрицаю свою вину. Да, пусть прямого отношения я к этому не имел, но я даже не пытался ее отговорить, хотя должен был. Я понимаю, что в случае этого суда моя девочка сломается, а наш внук будет думать, что его отец – ужасный человек.
- Ну, он не такой и хороший, - говорю я.
Я рассказываю Алексею о том, что сказала мне Дарья. Когда он слышит, что Илья изменял своей жене с несовершеннолетними девочками, я думаю, что он откажется от своих слов и пойдет помогать жене, но он удивляет меня, утверждая, что теперь тем более нужно их развести. А сажать его или нет – уже дело полиции. Я благодарю его за понимание. Сую ему листок, на котором прошу записать все, что он сейчас рассказал мне. Алексей медлит долю секунды, потом глубоко вздыхает и принимается переписывать свой монолог. Я довольна. Разве что не улыбаюсь до ушей. Остается совсем немного. И к вечеру дело будет в суде.
Алексей настаивает на том, чтобы расплатиться самому, но я отказываюсь. Более того, я предлагаю сама оплатить счет, объясняя это тем, что благодаря его показаниям, чувства его дочери и его внука не будут задеты, а мне это очень важно. В итоге, он соглашается. Правда, всю дорогу до моего офиса говорит, что ему очень неудобно. Я отмахиваюсь, благодарю за проведенный вместе обед и за наш разговор и прощаюсь. По дороге в кабинет созваниваюсь с Дарьей и объясняю все, что удалось узнать. Она радуется. Я говорю ей, что помогу развести ее с мужем без особых усилий, но это будет хорошо только для нее. Илью ждет наказание за его действия, только это уже не в моей компетенции. Дарья соглашается со мной, и мы договариваемся, что после того, как дело я передам в суд, мы еще раз встретимся и все обговорим.
Печатаю на компьютере обращение к суду, чтобы мое дело приняли раньше. В обращении указываю причину такой спешки, добавляю некоторые факты (что Дарья должна уехать, а если дело затянется, то у нее ничего не получится). Конечно, я могла бы и без этого обращения ускорить бракоразводный процесс (через Максима), но к этому я прибегать не собираюсь. Кстати, о нем. Не видела его со вчерашнего дня. Как будто он вообще в офисе не появлялся.
Итак, обращение составлено. Прошу Лизу, чтобы она отправила это обращение по факсу. Когда все сделано, я решаю, что можно и кофе попить, о чем, собственно, и прошу Лизу. За чашкой кофе я рассказываю секретарше Максима об успехах в деле с изнасилованной женой. Лиза удивляется, когда все оказывается так очевидно. На языке вертится вопрос: «как Максим Олегович ведет себя со вчерашнего вечера?», но я не озвучиваю его. И как раз вовремя, потому что Лиза вдруг начинает улыбаться и хватает меня за руку.
- Представляешь, Максим сегодня подарил мне коробку конфет.
- Да ты что? А в честь чего это?
- Не знаю. Сказал, что очень ценит меня, как сотрудника.
Я поперхнулась. Надо бы что-то ответить, но я даже не знаю, что и сказать.
- Ну, я поздравляю. Вечером куда-то идете? – в итоге выдавливаю я.
- Нет, конечно, - Лиза хмурится. – И не надо пока. Может, попозже?
Я энергично киваю. Хочу сказать, чтобы она была осторожней как раз в тот момент, когда в приемную входит ее начальник.
- Добрый день, Марина Дмитриевна, - бросает он. Я не успеваю ничего ответить, потому что он сразу же скрывается за дверьми в своем кабинете.
- У него целый день с настроением что-то не то? – спрашиваю я Лизу.
- Не знаю, не замечала.
Я чуть было не бросила ей, что она, поди-ка, после коробки конфет вообще ничего не заметила, но сдерживаюсь. Собираюсь уже уходить, когда Макс снова выходит из кабинета и, заметив меня в дверях приемной, открывает рот, чтобы что-то сказать мне, но потом улыбается и смотрит на Лизу.