Страница 21 из 85
- Лизочка, доброе утро. А можно мне твой безумно вкусный кофе? – я улыбаюсь и с удивлением поглядываю на секретаршу, когда та кивает в сторону кресла позади меня. Я оборачиваюсь. – Максим Олегович, не заметила. И вам доброе утро.
- Здравствуйте, Марина Дмитриевна, - отвечает он и улыбается. Боже мой, да сегодня снег растает и дождь пойдет.
- Ого, вы меня удивляете! – я признаюсь в этом и благодарю Лизу, потому что она уже сварила кофе.
- Что ж, я рад, что могу вас чем-то удивить.
Я прищуриваюсь и смотрю на него внимательно.
- Вы просмотрели дело? – спрашиваю я.
- Незачем. Не думаю, что вы провели какую-то другую работу.
А, так вот в чем дело! Я снова мысленно закатила глаза.
- Тогда до встречи в суде.
Я выхожу из приемной с чашкой в руках, слышу, как хлопает дверь в его кабинет и улыбаюсь.
В кабинете я допиваю кофе, еще раз просматриваю папку с документами и понимаю, что нервничаю. А все потому, что Максим чересчур уверен в своем выигрыше. И эта уверенность сводит меня с ума.
Перед заседанием я встречаюсь с Михаилом и классным руководителем его сына. Мы еще раз обговариваем детали, но о самом важном условии я не говорю клиенту. Когда нас приглашают в зал, мы занимаем места. Я сажусь слева от судьи, а Максим сидит прямо напротив меня. Он спокоен, даже вытянулся на стуле. Зал наполняется на четверть. За столом секретаря сидит девушка из приемной. Я раскладываю на столе документы, говорю Михаилу, чтобы он успокоился, а сама начинаю переживать. В зал входит судья, и мы встаем. Женщине на вид около сорока лет, но выглядит она хорошо. Я мало видела людей, которым мантия судьи подходила бы идеально, но на ней она сидит, как влитая. Я немного завидую.
Начинается слушание. Поскольку дело передавал Максим, то начинает он. Он рассказывает о своей клиентке, а та для убедительности начинает плакать, когда речь заходит об их отношениях с мужем. Затем слово дается ей. Анна рассказывает все то, что рассказала мне. Она говорит, что не виновата, что влюбилась в другого. Что из-за этого не обязательно разводиться. Но потом она говорит совершенно иное.
- Ваша честь, я поняла, что совершила ошибку. Я изменила мужу, сознаюсь, но я люблю его. И люблю нашего сына.
У меня вытягивается лицо. Я смотрю на Макса, а тот улыбается улыбкой победителя. Слово предоставляется мне. Теперь я рассказываю про своего клиента, пересказываю то, что написано в деле: какой он хороший муж, как жалуются на его жену соседи и тому подобное. Слово предоставляется Михаилу. Он не отходит от нашего плана. Не упоминает про свою любовницу и даже не смотрит в ее сторону. Но когда Максиму дают право задать вопрос, он указывает на классного руководителя и сообщает всем о том, что они спят. Лицо мальчика бледнеет, а жена чуть с ума не сходит, узнав имя любовницы мужа. Я была готова к этому, потому что это – единственный аргумент со стороны Максима. Когда слово предоставляется мне, я начинаю то, что готовила всю неделю.
- Ваша честь, да, про любовницу было известно с самого начала. Как правильно указал Максим Олегович, это классный руководитель Антона. Я с ней поговорила и поняла, что она искренне переживает за судьбу мальчика. Алина Николаевна поведала мне очень интересную историю. И с вашего позволения я вам ее расскажу.
Антон в пятницу, 3 марта, пришел в школу с плохим самочувствием. Его в течение всего учебного дня тошнило, а потом поднялась температура. Как и положено в таких ситуациях, мальчика отвели в медпункт. Там его осмотрела медсестра, и ее заключение вы можете видеть у себя. – Максим садится прямо и смотрит на меня с подозрением. Михаил дергает меня за руку, спрашивая, что я задумала. – Для тех, кто не знаком с заключением, я поясню: у мальчика сотрясение мозга и множественные синяки по всему телу. С ним провели беседу, из которой выяснили, что у Антона проблемы в семье. Его избил кто-то из родителей. Отец, скажете вы? Но вы ошибаетесь. Отец в ребенке души не чает, а вот мать, как узнала Алина Николаевна, изрядно выпивает и не скупается на нежности со своей стороны. В последний раз она избила своего ребенка.
- Что вы несете? – шепчет Михаил. Я оставляю его вопрос без ответа.
- Есть у вас доказательства вашим словам? – спрашивает меня судья. Максим смотрит на меня в ожидании.
- В папке представлены результаты судмедэкспертизы. Не остается сомнений, что Анна приложила руку к появлению синяков и сотрясению мозга у своего ребенка.
В зале проносится вздох удивления. Максим сидит на месте, но он вжался руками в стол, взгляд у него сосредоточен. Он понимает, к чему это ведет. Судья объявляет перерыв для вынесения приговора. Анна начинает плакать. Она подходит к сыну, а тот непонимающе качает головой. Алина Николаевна выходит из зала суда. Михаил начинает меня обвинять, что я все неправильно делаю. Я говорю, что это моя работа. Он отвечает, что я неправа. Я с подозрением смотрю на него, но он замолкает. Во мне зарождается маленькое зернышко сомнения.
Максим складывает бумаги на своем столе. Он все еще сосредоточен. Челюсти сжаты, на меня даже не смотрит. Я представляю, что будет после суда, но мне плевать. Главное, что почти добилась, чего хотела.
Перерыв закончен. Мы встаем в ожидании приговора. В зал входит судья. Она зачитывает обычные слова и потом уточняет, есть ли у нас какие-то вопросы перед тем, как она произнесет приговор. Все молчат. Как только она открывает рот, Михаил обрывает ее: