Закон чувств

- И вам доброе утро, Максим Олегович. Шеф приехал.

Лиза прошептала последнюю фразу и для убеждения кивнула головой в сторону кабинета шефа. Если приехал шеф, значит, что-то случилось. Черт. А утро так хорошо начиналось.

- Ой, Максим Олегович, звонила жена доктора этого. Просила передать вам, что суд перенесли на седьмое число.

- Черт, Лиза, но я же просил, чтобы раньше назначили, - я беру бумагу с номером жены доктора и набираю ее телефон. – Алло, Алена Эдуардовна, доброе утро. Это Максим Олегович. Мне сказали, что слушание перенесли? Да, но я в отпуск ухожу, а ваше дело кроме меня никто не знает. Но что тут можно придумать? Хорошо, я понял. Да, хорошо. Я попробую. Можно, в принципе, перенести мой отпуск. Да, не за что. Созвонимся.

- Дурдом какой-то, - говорит Лиза.

Я иду в свой кабинет, кладу припасенные бумаги с делом одной семейной пары, которая хочет развестись, и приготавливаюсь к работе. Сегодня я пришел раньше на пятнадцать минут, но это совсем не значит, что и уйду раньше. Работы очень много. В последнее время навалилось столько дел, что я работаю даже на выходных. Со сверхурочными, конечно, но суть не меняется.

Слышу, как в коридор выходит шеф и говорит всем, что через десять минут назначается планерка. Нас шеф собирает только тогда, когда либо к нам едет какая-нибудь шишка из какого-нибудь министерства, либо… Да собственно все. Одна причина.

Я откладываю бумаги в сторону, делаю глоток кофе, сваренного Лизой, выключаю звук на мобильном и выхожу в коридор, где собрались мои коллеги.

- Нам нужно в конференц-зал, - говорит Игорь, мой друг, который, к слову, сегодня неважно выглядит.

Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж, где нас встречают открытые двери в конференц-зал. Кто-то уже занял места на мягких кожаных креслах вокруг стола, кто-то толпится возле кулера с водой, а кто-то стоит в дверях, не решаясь войти. Они боятся, что шеф будет их отчитывать, потому что дело нужно было уже закрыть, а его еще до сих пор мусолят.

Я занял место с другого конца круглого стола,  прямо напротив места шефа. Ровно в девять приходит он. Заходит в кабинет с какой-то женщиной, которую я вижу первый раз. На нем идеально выглаженный черный костюм, белая рубашка и серый галстук. На ней бордовое платье до колен, высокие каблуки и волосы, собранные в пучок. Мой друг тихонько присвистнул.

- Доброе утро, коллеги, – начал босс, отодвигая стул для женщины. – Я бы хотел представить вам Плясовскую Марину Дмитриевну. Мариночка работала у нас еще тогда, когда мы не были такой крупной компанией. Была моей ученицей, и очень толковой, знаете ли. После одного успешно выигранного дела Марину Дмитриевну пригласили в США на стажировку. Там она показала себя, как настоящий специалист, который знает свое дело, и ей предложили остаться в Вашингтоне. И вот, спустя шесть с половиной лет, Марина Дмитриевна Плясовская снова вернулась к нам, в Россию. Прошу любить и жаловать.

В зале все молчали.

- Анатолий Геннадьевич, не стоило произносить такую речь из-за меня, - Марина улыбнулась нам. – Я такой же специалист, как и все. Моя стажировка в Америке ничего и не значит толком. К тому же по своей родине я безумно скучала.

- На чем вы специализируетесь, Марина Дмитриевна? – спрашивает мой друг.

- Давайте договоримся, что между собой вы будете называть меня просто – Марина. Я специалист по семейному праву.

Я во все глаза смотрю на босса и ловлю его взгляд.

- Прошу прощения, Марина, - я поднимаюсь со стула. – Анатолий Геннадьевич, и что это значит?

- Максим, не переживай, я тебя не увольняю, - шеф посмеялся, и все поддержали его веселье. – Я слышал, у тебя много работы, вот и решил, что еще один специалист по семейному праву нам не помешает. Ты же работаешь без выходных, а отдыхать когда-то нужно. Обо всем подробнее поговорим в моем кабинете.

Я даже не сел обратно. Я работаю на эту компанию четыре чертовых года. И я всегда работал один, всегда справлялся со всеми делами. Шеф сомневается в моих силах? Я ведь не жаловался ему никогда, даже намека не подавал, что мне может быть тяжело. В конце концов, у меня есть помощница, которой я доверяю некоторые дела, так что я не так уж и загружен.

После того, как Марина рассказала о себе и познакомилась с некоторыми из моих коллег, все разошлись по кабинетам. А я пошел в  кабинет шефа.

- Максим, присядь. Мариночка, занимайте любое удобное для вас место. Итак, у нас большая компания, и второй специалист по семейному праву нам не помешает. К тому же с таким опытом, как у Марины, не каждый подвернется под руку. – Я хотел что-то вставить, но шеф меня перебил. – Это не значит, что ты останешься не при делах. Все будет как обычно, только у тебя появится больше времени.

- Максим, - вставила Марина, но я перебил ее.

- Олегович.

- Что? – с непониманием переспросила она.

- Максим Олегович, говорю. Имя и отчество.

Она секунду смотрела на меня с удивлением, а потом улыбнулась.

- Конечно, как вам будет угодно, Максим Олегович. Так вот, вы можете передать мне самые легкие дела, которые можно решить за несколько дней. Вам они особой погоды не сделают, а я хоть втянусь немного. И постараюсь набить себе клиентскую базу.

- А из Вашингтона вы с собой клиентов не привезли? – спрашиваю я, ловля на себе грозный взгляд шефа.

- Вы знаете, они отказались со мной лететь, потому что знали, что им здесь не понравится, - отвечает Марина, а шеф тем временем хлопает в ладоши и вскакивает с кресла.

- Что ж, я думаю, вы сработаетесь. Мариночка, пойдемте, я покажу вам ваш новый кабинет. Он, конечно, не такой, как в Америке, но, надеюсь, вам понравится…

- Анатолий Геннадьевич, можно вас на минутку? – я подхожу к шефу. – Я отдам ей два дела, которые нужно решить как можно скорее. Если она справится, получит еще одно, но только если справится. Это моя работа, Анатолий Геннадьевич, и я трудился над ней последние четыре года.