Страница 24 из 98
На тот момент Сергей знал о моем увлечении к курению, даже пытаясь пристыдить, но указывать мне просто не мог и не смел. Наша связь была не достаточно крепка, он боялся не ловким поведением сломать еще непонятные, но доверительные отношения. Приближался тропический Новогодний праздник. Мы все ближе становились друг к другу, и было не понятным, ни мне, ни ему - толи любовь нас связывала тогда, или просто взаимная привязанность и общие интересы?! Каждый вечер, сломя голову, мы мчались, друг к другу на встречу.
Экипаж не удивлялся таким веселым и не озабоченным отношениям, позитивно воспринимая наши действия, нормально реагируя на пару, запросто сидевшую в обнимку, за просмотром ежедневного кино, в столовой экипажа. Стармех, человек в возрасте, которого все с уважением называли дедом, как-то обратил в нашу сторону фразу: «все у вас будет хорошо, и вы поженитесь».
Но, кое-кто из состава, от недостатка женского внимания в длительных рейсах, ревностно кидал реплики в адрес Сергея, на что тот давал решительный отпор. Ему дважды пришлось, по-мужски решать вопрос, сначала с одним из ребят, а после, яростно схватиться в настоящей борьбе со своим непосредственным начальником. Электромеханик невежливо бросил упрек Сергею, по поводу его общения с «чернью». Тогда мой друг доказал свое «Я», и в свою очередь мною обуревала гордость за его решительные мужские действия. Но он был чуточку ревнив, мог случайно и не навязчиво разбудить во мне ревность своим поведением, от чего я злилась и страдала. Мы ссорились и вновь мирились.
После Вьетнама наш путь лежал на Филиппины. За время пребывания там нашего судна, я удивлялась жизни местного населения, и всему окружающему. На борту нашего теплохода постоянно находились с десяток военных, так как рядом находилась военная база. Как мне объясняли ребята, со стороны нас веяла «Советская угроза». Но для меня лично, ничто не было чуждым, пограничники казались такими же обычными людьми, мы пытались объясняться и общаться. Покидая берега Филиппин, в моих мыслях осела некая неудовлетворенность. Эта страна, где нам не разрешалось ничто и никак, так и осталась для меня не изведанной загадкой. Но помнится, меня очень удивляли местные ребята-подростки, подплывавшие близко к нашему теплоходу на джонках. Своим пакостными действиями сексуального характера, изображая непристойные движения, они все же вызывали смех и улыбку.
На обратном пути вновь предстояла очередная встреча с Вьетнамом, после Северная Корея, где Сергей решил пойти в Интерклуб, мне почему-то не захотелось больше туда идти, не было интереса и настроения.
Вечером, сидя в своей каюте, я услышала веселый и взбудораженный голос вернувшегося Сергея. Он сразу зашел ко мне, довольный и отдохнувший, неся с собой купленный на берегу, первый для меня подарок, красивую неваляшку. Его внимание было приятным.
После Кореи нас направили на Японию.
Встреча с Токио, Осака и Нагоя оставили в моей памяти навсегда незабываемый восторг и удивление, от столь развитой жизни, наиумнейших жителей Японии. Мы гуляли по городу, Сергей, имея навыки фотографа-любителя, много фотографировался. Но меня захватывал в кадр не часто, от чего было немного досадно. Но меж тем, как все старались поскорее обежать магазины, где был в изобилии любой товар, я пыталась как можно больше все увидеть, ознакомиться, интересным было все. Но от загазованности, не ощутимой на запах, к вечеру появилась сильная головная боль. Тут уж призадумаешься - как же люди-то там живут? Ведь это так тяжело.
Приближалось 8 марта. Большую часть валюты я тратила на различные сувениры. Приобрела большой альбом для фотографий, что у нас в Союзе тогда был в большом дефиците, и, который до сих пор, единственной памятью о Японии, хранится у моего сына. Очень нравилось мороженое, не шедшее ни в какое сравнение, с тем, что мне приходилось отведать по жизни.
Нам, на каждого члена экипажа, во время рейса ежедневно выдавалось тропическое довольствие – белое вино. Иногда я брала его, так на «всякий случай», порой меняла на бутылку сока, который шел в охотку из-за жары и постоянной жажды. В каждом из переходов, всем выдавали по ящику яблок или апельсин, а так же бананы, мороженое, арбузы и манго, по тем временам не слыханная роскошь. Моему наслаждению не было предела.
На праздник, всех женщин на судне заменили в работе ребята, предоставив день на отдых, как бы в подарок. Вместо меня работал судовой доктор, которого мы ласково величали «Василич». Нас торжественно поздравили, подарив живые цветы и грамоты, а Сергей не подарил мне ничего, так, только себя. Мы начинали понемногу ссориться.
А впереди Магадан, от которого я была не в восторге, город мне совсем не понравился, очень грязный, с постоянно жуткими и пронизывающими ветрами.
Мы вместе с ребятами иногда ездили в кино. Как-то на пути нам повстречался спекулянт, он торговал тюльпанами, которые держал в дипломате. Сергей замешкался, несколько раз останавливаясь, не решаясь купить, так как цена по тем временам неизмеримо кусалась - 8 рублей за три цветка, в то время как во Владивостоке цена держалась от трех рублей за отличный букет. Было не очень приятно наблюдать сцену его действий. Лучше бы он тогда просто прошел мимо. Потянув за руку, я отговаривала его от покупки, но наконец, решившись, он все же купил цветы. Мне было как бы и приятно, но в душе остался какой-то необъяснимый негативный осадок. Про что шел тот фильм, куда все пошли, уж не помню. Мы с Сергеем сидели на заднем ряду, казалось, кроме нас двоих ничего не существовало. Не обращая внимания на сидевших рядом зрителей, сжимая от нежности и ласки руки, мы не сводили глаз друг от друга. Тогда Сергей как-то неожиданно для себя отметил вслух, что я самая лучшая, что он меня обожает. Возможно, то была необъяснимая любовь.
Там же, в Магадане нам предоставили возможность отдохнуть в «Солнечной долине». Мы, как и всегда, сидели рядом в автобусе, а на одной из остановок Сергей вышел. Вернувшись, протянул мне маленькую шоколадку за 20 копеек. Было приятно, но в тот же миг он вынул из кармана еще несколько штук, и угостил остальных девчат. Стало немного обидно и неприятно, его умысел был ясен - чуточку ущемить мое достоинство. Мы вновь поссорились.