Друзья по падению

 - Мама, мне очень срочно нужны все мои документы и наработки по Хамелеону, - без приветствия сразу перешла к делу я, зная, что нет смысла начинать с ней любезничать. Ни она, ни я этого не любили.

 - Эмили, он мёртв, - напомнила мне мама, однако на её лице не было написано такой уверенности, как в голосе. Мы обе прекрасно знали, за что он получил такое прозвище.

 - Да? – переспросила я, подходя к маркерной доске и переключая камеру, чтобы теперь она могла видеть наше расследование. – Я в этом не уверена. Вчера я получила от него приветствие, а сегодня сообщение о том, как он рад, что я опять в игре.

 - Не может быть, - ахнула мама, а я пощипала себя за переносицу, чтобы успокоиться. Все удивлённо смотрели на меня, а в глазах Артура также присутствовало волнение. – Но ты…

 - Я знаю, мама, - резко оборвала её я, чувствуя в интонации знакомые стальные нотки, которые обычно проскальзывали в её голосе. Кажется, не такие мы и разные. – Но он здесь. И как обычно на шаг впереди.

 - Назови номер факса, я попрошу своего помощника выслать документы как можно скорее, - спохватилась мама, и я продиктовала номер факса, который стоял в кабинете. – И Эмили… будь аккуратнее.

 С этими словами она закончила звонок. Я присела на угол стола и спрятала лицо в руках, несколько раз вдыхая и выдыхая. Мне было просто чертовски страшно.

 Я не смогу справиться с ним.

 Только не сейчас.

 Я не готова.

 Провела рукой по волосам, откидывая их назад, чувствуя, как в лёгких начинает не хватать воздуха. Лишь бы не паническая атака у всех на глазах.

 Я почувствовала рядом тепло чьего-то тела, а затем рука мягко провела у меня по спине, вызывая мурашки своим прикосновением. Такую реакцию вызывал только Артур.

 - Что происходит? – шёпотом спросил он, чуть наклоняясь ко мне, чтобы его дыхание коснулось моего уха.

 - Обещай, что не запрёшь меня дома под замком после моего рассказа, - так же шёпотом попросила я, открывая глаза и перехватывая его взгляд. Он не кивнул, но я заметила смирение в его взгляде. Ну да, он знал меня достаточно, чтобы осознавать, что я в любом случае сделаю по-своему.

 Брюс и Лео как раз вернулись с ещё одной маркерной доской, что означало, что пора рассказать всем о моём самом долгом деле в Лондоне. О моём персональном Аду.

 Я решительно подошла к новой маркерной доске и прямо по центру крупно вывела единственное слово, которое заставляло все внутренние органы сжиматься: ХАМЕЛЕОН.

 - Я тогда только начинала работать в полиции, - начала я, мысленно возвращаясь к тем дням. – Нам с напарницей досталось дело, с виду оно было не слишком сложное: ночью на улице семью ножевыми ранениями убили мужчину. Они были расположены хаотично, похоже на то, что кто-то подошёл к человеку, схватил его за плечо и нанёс семь ударов в область живота. Только после третьего такого убийства мы поняли, что шесть из ударов действительно находятся в хаотичном порядке, но седьмой, который на самом деле был первым, всегда приходится прямо в печень, чтобы человека нельзя было спасти.

 Я резко дернулась, когда факс ожил, начиная пересылать все материалы по делу. Артур, заметив мою нервозность, встал рядом со мной, не слишком рядом, чтобы кто-нибудь мог что-нибудь заподозрить, но я всё равно чувствовала его присутствие.

 - Совсем скоро это дело получило широкую огласку в СМИ, - продолжила я, слушая, как всё больше и больше листов оказывается на столе рядом с факсом. – Много людей начали приходить на места преступлений, в фейбуке даже была создана страничка, посвящённая этому убийце. Мы, в надежде, что кто-нибудь мог видеть хотя бы что-нибудь, начали опрашивать зевак, и в день последнего убийства, которых, к слову, было уже восемь, я опрашивала мужчину. Он был высоким, в густой светлой бородой и волосами, спрятанными под зелёной шапкой. Его звали Рой.

 Я усмехнулась и покачала головой.

 - И после этого убийства резко прекратились, - пожимая плечами, заявила я, оглядывая каждого находившегося в комнате по очереди: Артур, капитан Майлз, Лео, Кевин, Брюс. Я подошла к самой интересной части этой истории. – Но я начала получать странные записки прямо на работу, в некоторых проскальзывало слово «Щелкунчик». «Ты сегодня выглядишь потрясающе», «Отличная работа», «Твои ярко-красные губы притягивают мой взгляд».

 Ткнув в ближайшую ко мне фотографию крышечкой от маркера, я выразительно обвела всех мужчин, но лишь в лице Артура увидела полное понимание ситуации. Он смотрел осознанно, ловил каждое моё слово.

 - Лишь спустя полгода он объявился вновь, - набрав в лёгкие побольше воздуха, сказала я, прикрывая глаза. – Кто-то душил девушек грубым кожаным ремнём с железными вставками. Губы каждой из них были выкрашены в ярко-красной цвет одной и той же помадой. От Dior.

 - Твою мать, - вновь прошептал Артур и потёр руками лицо. Он уже понимал, куда я веду свой рассказ. Внимательно глядя на маркерную доску с нашими жертвами, его глаза были сужены, а губы едва заметно двигались, словно он тихо говорил.

 - Пять убийств, и вновь тишина, - тихо сказала я, не в силах говорить громче. – Следом пять убийств из пистолета с глушителем, гильзы были выкрашены в красный уже после выстрела. Пять якобы случайных самоубийств, но рядом с каждым из тел была найдена галочка, сделанная красной помадой. Пять убийств девушек с перерезанным горлом от уха до уха, и опять-таки губы каждой из них были выкрашены в красный. Только спустя много времени, вновь пересматривая эти дела, до меня дошло…

 - Он писал твоё имя! – воскликнул Артур, подходя и выхватывая у меня из рук маркер и обводя первые буквы имён: Эмма, Милена, Индия, Лили, Иззи, а я ещё раз просматривала причины смерти: семь ножевых ранений, задушена, застрелена, самоубийство, перерезано горло. Пять совершенно не связанных между собой убийств, но достаточно знакомых, чтобы понять намёк: «Я иду за тобой». – И все эти девушки… это ты.

 Впервые за последние два дня я почувствовала уверенность, что это дело точно станет последним. Вместе с Артуром мы сможем опередить его, просчитать шаги наперёд.

 - И он писал моё имя подобным образом на каждом своём убийстве, - как ни в чём не бывало продолжила я и слабо улыбнулась Артуру, когда он отдал мне обратно маркер. – Ладно, отойдём от его убийств и перейдём к его связи со мной. Следом за записками, которые я получала в участок, пошли сообщения на телефон. Начали приходить странные фотографии. Мои фотографии. Номер телефона было не отследить, он проходил через какую-то сеть, которая давала сразу несколько сигналов в разных частях света. Позже он признался, что, как только увидев меня тогда, когда представился мне Роем, я сразу же заинтересовала его, а от моих ярко-красных губ было невозможно оторваться. Он просмотрел мои достижения за время работы в полиции и понял, что я щёлкаю дела как Щелкунчик. И предложил поиграть в одну увлекательную игру под названием «Кто сдохнет первым?». Я должна была найти его, выследить и убить, пока он не придумает для меня идеальное убийство, которое войдёт в историю, как самое жестокое.

 Все начали переглядываться между домой и только Артур смотрел прямо перед собой, его лицо было мрачнее грозовой тучи. А следом я заметила знакомый жест, потому что он был моим: он приложил большой палец к губам.

 - Я долго гонялась за ним, но каждый раз он оказывался на шаг впереди, уходя из ловушки в последний момент, - со злобой сказала я, вспоминая все свои тщетные попытки, за которыми следовали долгие крики мамы о том, что я вновь в пустую потратила бюджет. – Он психопат с тягой к убийствам. Ему доставляет удовольствие эта игра, и это только вопрос времени, когда он меня достанет. В последний раз я лично выстрелила ему в грудь пять раз. Да, специально. Я видела его тело. И он точно был мёртв. Но вот, он вновь объявился, живой и здоровый. Вот только я больше не в состоянии бегать за ним.

 В комнате повисла напряженная тишина, каждый думал о чём-то своём. Я терпеливо ждала, потому что сама знала, как много времени необходимо для осмысления всех моих слов. У меня у самой ушло немало времени, чтобы разложить всё это по полочкам.