Страница 15 из 36
Конец дня прошел в воспоминаниях.
Марина Михайловна Дронова, бабушка Оли, угощая гостей чаем и вкусными пирогами с вишневым вареньем, приговаривала:
– Ешьте, пейте дорогие гости! Хорошо, что надумали приехать, навестить нас. Много гостей – много новостей!
Вечером, выбрав удобный момент, Оля пригласила Алексея Васильевича погулять, на что он моментально ответил согласием.
Сначала они направились в сад, потом, через некоторое время, вышли за калитку, спустились к реке и там, почти на самом краю села, долго смотрели, как мужики-плотники, не спеша, ставили большой рубленый дом. Все это время Оля так и светилась счастьем.
– Здесь, в этом доме, будет жить Аннушка – моя лучшая подруга. Скоро выходит замуж. Жених сватов присылал. Осенью свадьбу сыграют. Хотите приехать посмотреть?
Алексей Васильевич уклонился от положительного ответа, сославшись на занятость: осенью он должен быть в Архангельске, а потом в Пустозёрске – надо развернуть работы по снаряжению государевой морской экспедиции на Новую Землю.
– Я слышала, что на севере есть такая земля. А что это за земля – не знаю. Расскажите!
Оля взяла руку Алексея Васильевича, крепко сжала ее, да так и не выпустила из своей ладони. Сердце Алексея Васильевича снова забилось, как при первой встрече. Так они, молча, шли по тропинке вдоль речки и не заметили, как оказались за селом. Солнце спряталось за горизонт, и стало темнеть.
– О богатстве Новой Земли ходят легенды… Много водится там красной рыбы, птиц, зверей. Есть горный хрусталь. Говорят, при Иване Грозном новгородцы добывали там серебро.
Алексей Васильевич немного помолчал, будто вспоминая о чем-то самом главном.
– Вот как рассказывают архангельские старики об открытии Новой Земли:
«Когда-то давным-давно в лучах полуночного солнца на поверхность Студёного моря выплыла земля. Словно гигантская змея с отрубленным хвостом, изогнувшись от боли, вытянулась она с юга на север на сотни верст. Прошли годы, а она так и осталась лежать, не шевелясь, под пристальным взглядом Полярной звезды. Поморы, впервые увидевшие эту землю, назвали её Новой».
За разговорами Оля и Алексей не заметили, как ушли от своего дома, а когда вернулись, то увидели в окнах свет. Они вошли в дом, и на них пахнуло сытым духом печеного хлеба. Алексей Васильевич глубоко вздохнул и от удовольствия закрыл глаза.
– Моя бабушка – любительница печь хлебы.
Оля не без гордости посмотрела на Алексея Васильевича и добавила:
– Я тоже люблю печь. И не только хлебы, но и пироги, особенно с яблоками, черной смородиной и вишней.
Было уже поздно и после легкого ужина и непродолжительного чаепития все разошлись на покой. Гостю отвели отдельную комнату, где все было уже приготовлено для отдыха.
Алексей Васильевич поднялся на второй этаж. От неплотно прикрытой двери из комнаты в коридор пролегла узкая полоска света. Входя в комнату, он увидел слабое трепетание горящих свечей на массивных бронзовых канделябрах, стоящих на тумбочках у изголовья широкой кровати. Он осмотрелся. Кругом стояла красивая мебель из ореха и красного дерева – шкаф, два стула и столик, на котором стояли шахматы из слоновой кости. На полу лежал большой ковер красного цвета с оригинальным узбекским орнаментом. На правой от входа стене в золоченых рамках висели два портрета, написанные маслом. Все убранство спальни свидетельствовало о том, что когда-то здесь жили предки княжеского рода Дроновых.
Алексей Васильевич задул свечи, разделся и, ложась в постель, всем телом почувствовал приятный запах свежего белья. Сразу вспомнилось детство, когда мать, укладывая его спать, целуя и крестя, накрывала пуховым одеялом с цветным пододеяльником, от которого шел запах морозного воздуха. Давно уже нет в живых отца, мать живет в своем родовом имении Большая Липовица близ Тамбова, и ему сразу стало как-то грустно и сиротливо. Он повернулся на правый бок и сквозь легкие кружевные шторы увидел серебристый серп луны. Не спалось. В голове бродили разные мысли. Вспомнилось, что когда ему было чуть больше десяти лет, отец повез его с матерью в село Деулино, что в трех верстах от знаменитого Троице-Сергиева монастыря. Это была усадьба его друга воеводы Василия Фёдоровича Дронова.
Алексей Васильевич закрыл глаза, долго так лежал, пытаясь заснуть, но в голове постоянно возникала картина тех детских лет.
Был знойный летний день. Кучер Семён лихо подкатил на тройке к усадьбе Дроновых. За голубым забором стоял большой двухэтажный бревенчатый дом. Кругом чисто, красиво. Деревья и кустарники были аккуратно подстрижены. Вдоль дорожки, ведущей к дому и дальше в сад, гордо подняв свои красные головы, стояли высокие стебли мака. Они напоминали стройных солдат гренадерского полка, стоящих в почетном карауле.
На звон бубенцов из калитки выскочила тоненькая как тростинка девочка лет пяти с прядью золотистых волос на голове.
– Ах ты, рыжая ржавчина! – отец подхватил девочку на руки и высоко поднял над головой. – Вот ты какая вымахала!
Девочка звонко засмеялась, показав ровные и белые, как снег, зубы. Это была она, Оля…
Дни летели как верстовые столбы почтового тракта. Для Оли и Алексея Васильевича наступили дни, когда в народе говорят: «Счастливые часов не наблюдают». Все эти дни они были неразлучны: часто вместе ходили за околицу на речку и там подолгу, как завороженные, смотрели на весенний ледоход; с бабушкой Мариной побывали на кладбище, где похоронены Олины родители; всей компанией съездили в Сергиев монастырь на богомолье.
В воскресенье Оля проспала завтрак.
– Умаялась девка от ночных прогулок, любви и счастья, – пошутила по этому случаю Елизавета Петровна. – Пусть поспит всласть!
Вчера двоюродная сестрица «по секрету» узнала от Оли, что Алексей Васильевич объяснился ей в любви и предложил «руку и сердце».
Проснулась Оля уже ближе к обеду. В нижней половине дома, кроме её любимого кота Васьки, никого не было. Все трое Ховриных уехали в Троице-Сергиев монастырь, чтобы подготовить там достойную встречу царя, а бабушка Марина находилась в соседней комнате.
Оля надела свое самое любимое голубое платье с великолепно вышитым белым воротничком. Именно в этом платье она была в тот день, когда услышала от Алексея Васильевича три заветных слова: «Я Вас люблю»! В тот вечер под этим платьем бешено забилось её сердце от первого, истинно желанного, поцелуя любимого человека. Она поднялась на второй этаж, постучалась и вошла в комнату, где отдыхал Алексей Васильевич.
– Прошу на завтрак! – послав воздушный поцелуй, сказала она и мило улыбнулась. – Жду в столовой.
Входя в столовую, Алексей Васильевич увидел на столе, накрытым ослепительно белой скатертью с длинными золотистыми кистями, заварной чайник, две большие чайные чашки с блюдцами, тарелки, серебряные ножи и вилки. Он сел за стол и стал ждать Олю, вспоминая их ночные прогулки, приятные беседы и поцелуи под луной.
Оля вошла с красивым серебряным подносом в руках, на котором лежали белые куски отварной телятины. От них валом валил сытный запах.
Алексей Васильевич с явным восторгом кивнул в сторону подноса.
– Теперь мне понятна притча о том, что «любовь к мужчине лежит через его желудок».
– Как хочешь, так и понимай! – Оля, довольная похвалой в свой адрес, озорно сверкнула глазами и улыбнулась. – Знай, что хорошее и правильное питание поднимает настроение и удлиняет нашу жизнь. Некоторые старики считают, что если есть свежее отварное мясо и пить чистую ключевую воду, то можно прожить до ста лет.
– Ты права, Оля. Недаром в народе говорят, что вода священна, что вода – это жизнь! Там, где хорошая вода, долго растет кедр – царь сибирских лесов. Некоторые из этих деревьев остаются в расцвете сил не один век.
Разливая чай по чашкам, Оля с любовью смотрела на Алексея, угощая его парной телятиной, медовыми пряниками и пирожками с клубничным вареньем. Сама она ела мало, озорно и весело смотрела своими красивыми глазами на то, как он аппетитно ест, подкладывая иногда в его тарелку ещё «что-нибудь вкусненькое».