В свободном поиске

Со временем перестаю разбирать, в каком именно месте мы находимся - за окном ничего не видно, кроме снега. И как только этот Сергей умудряется вести машину? Очень сомнительно, что сегодня нам удастся добраться до места без происшествий.

Да уж, назвать эту поездку благополучной сложно. Нет, в аварию мы не попадали, в сугробе не увязли, и даже не занесло ни разу, только вот приехали не ко мне домой, вернее, не к Ларисе, а в поселок прямиком к дому Артема, в такую погоду выглядевшему еще более волшебно и притягательно. Хозяин уже ждал в воротах.

- Ты знаешь, что киднепинг - уголовное преступление? - не собираюсь скрывать своего недовольства.

- А ты знаешь, что ты давно уже не кид? - ничуть не смущаясь, парирует Всеславский и, перехватив мою дорожную сумку, направляется к дому. Мне остается только следовать за ним, возмущаясь мысленно - открывать рот при такой погоде неразумно. Я скажу все, что думаю о нем и о ситуации внутри, в теплом помещении. И чая потребую в качестве компенсации за моральный ущерб.

Только дар речи я теряю непосредственно после того, как ступила в дом. Несложно потерять голос, если встречаешь того, кого никак не думал увидеть в это время в этом месте. Мне навстречу шагнула моя любимая бабуля!

Вся такая красивая: снова чуть поправившаяся (в больнице она исхудала так, что без слез не взглянешь), лицо обрело краски, глаза - живость, и, главное, в новом ярком платье. Не то, чтобы мы держали бабулю в черном теле, и у нее не было возможности одеваться в новые вещи. Мы часто дарили ей что-то симпатичное, только она категорически не соглашалась носить ничего, кроме старого потрепанного халата. Уж не знаю, в чем крылась причина такого поведения. А теперь... бабуля сияла красотой, как елочный шарик! У нее даже волосы были подкрашены и морщинок, кажется, стало меньше.

Но больше всего поразило меня то, что вела себя она как раньше. Как лет пять назад, когда никаких признаков болезни еще не было и близко. Она расспрашивала меня о родителях, не путалась в именах, с энтузиазмом рассматривала фотографии, настойчиво накладывала еду мне и Артему, в общем, ко мне вернулась моя бабушка, которую все в семье звали заботливым диктатором.

Артем тоже изменился. Он не был сегодня таким собранным и сосредоточенным, каким я привыкла его видеть. Он расслабился и добродушно подшучивал над бабушкой, тщательно игнорируя меня. В первый раз за все время нашего общения я увидела, что он по-настоящему дома.

Часов в восемь вечера представительница старшего поколения сообщила, что у нее начинается любимый сериал, а потом она будет спать - она всегда рано ложилась и рано вставала. Пожелав нам спокойной ночи, она добавила перед уходом:

- Тёмочка у тебя такой хороший мальчик!

Меня передернуло, как будто я пальцы в розетку сунула: с чего это он у меня?! Мало того, что моя бабуля планирует ночевать у этого типа, а я-то наивно полагала, что он специально привез нас поужинать вместе, так еще и 'у тебя'! Ну, ничего, сейчас будет допрос с пристрастием!

Когда бабушка поднялась на второй этаж, я так и сидела, напряженная, не знающая с чего начать, да, что говорить, я была в легкой прострации. Выйти из комы помогли руки Артема на моих плечах. Я снова дернулась, на этот раз, пытаясь вырваться из захвата сзади. Артем прижал сильнее, останавливая мои трепыхания, хорошо, между нашими телами была спинка стула.

- Ну, что с тобой? Какая-то ты нервная приехала из дома... - ласково сказал он, успокаивающе поглаживая меня по голове.

- Всеславский! Давай, поговорим начистоту!

- Давай! Говори! - Артем выпустил меня из объятий и сел на соседний стул, развернув меня так, что мы сидели лицом к лицу.

Я вздохнула: находясь так близко от него, да еще и гладя в глаза, мне было очень сложно выяснять отношения. Надо собраться и взять себя в руки!

- Что делает здесь бабуля?

- Живет, - спокойно пожал плечами хозяин дома, будто это было само собой разумеющимся делом.

- Давно? - меня уже начала раздражать его позиция.

- Почти все время, пока тебя не было.

Так... это что же творится? Чужой мужик забирает мою бабушку к себе жить, а мне об этом даже сказать не соизволили?!

- Как на эту авантюру согласилась Лариса?

- Я умею уговаривать, не заметила?

- Хорошо. Объясни, пожалуйста, мне, такой недалекой, зачем! Зачем тебе понадобилась психически нестабильная, мягко выражаясь, женщина в собственном доме?!

- Мне не нравится, как о ней заботятся твои родные, - твердо ответил он, - здесь ей лучше, разве ты не видишь?

- Вижу. Только, знаешь, в Санкт-Петербурге, наверное, три четверть населения живет так, что им здесь будет намного лучше. Поселишь их всех? - я уже почти не сдерживала гнева, и не орать меня заставляла только мысль о том, что нас может услышать бабушка.

- Как еще я мог вынудить тебя остаться? Ты же не слушаешь никаких доводов! - теперь злился и он. Я так и застыла с открытым ртом. Остаться?! В каком это смысле?

- Зачем остаться? - смогла, наконец, выдавить я.

- Я хочу, чтобы ты жила здесь! Постоянно.

- В каком качестве?

- В каком хочешь.

- Я ни в каком не хочу, - выговорила я жалобно. - Я хочу домой!

- Это не правда. Я знаю, что ты хочешь быть со мной, но ты боишься. Пожалуйста, останься! - он уже не указывал, он умолял, и я с ужасом подумала, что может и на колени упасть.

- Как я в институт буду ездить? - привела я последний аргумент, означавший мою капитуляцию.

- Я отвезу тебя, Сергей заберет, а потом научишься водить, купим машину. Не бойся, все будет хорошо.

- Я пойду пока спать. Я устала сегодня и плохо соображаю, закончим разговор позже, - потерянно произнесла я, вставая со стула. - Только уберу со стола.

- Иди наверх. Твоя комната справа от моей, вещи там. Я сам все уберу, ты все равно не умеешь пользоваться посудомойкой.