Страница 12 из 58
Харпер
Я просыпаюсь, когда тонкие холодные лучи зимнего солнца касаются моего лица. Вся комната заполнена тусклым светом, и я жалею, что ещё вечером не закрыла шторы. Это мой единственный за всю неделю выходной, так какого чёрта я должна просыпаться раньше?
Поворачиваюсь на бок. Под приятным грузом теплого одеяла, чувствую себя в безопасности. Когда я не нахожу рядом с собой Тома, то даже радуюсь. Честно говоря, за эти дни он мне изрядно поднадоел. Он везде! Том практически живет в моем доме уже на протяжении нескольких недель. Поскорее бы он уже доделал свой дурацкий бизнес-план и снова уехал к себе. Терпеть не могу постоянный контроль, особенно в своем же доме.
Чувствую себя подростком, когда прячу сигареты от Тома. Использую почти всю упаковку жвачек с черничным вкусом, только бы он не учуял запаха того, что убило его отца. Ненавижу это. Разве его отец вообще курил до того, как умер от рака легких?
Но сейчас, пока Тома здесь нет, не хочу думать о нем. Я вытянулась в постели и просто лежала, глядя в окно, за которым медленно проплывала жизнь. Я буквально замечала, как ветер движет облаками, безвольными скоплениями газов. Раньше я умудрялась в них что-то видеть — какие-то надежды и мечты, но сейчас я вижу всего лишь облака, и ничего с этим сделать не могу. Я просто застряла здесь, посреди этой комнаты, на этой кровати, и не знаю, как сдвинуться с места.
Но когда мои мышцы сводит, я решаю всё же подняться с кровати. Который сейчас час? Десять утра или уже двенадцать?
Резко сдергиваю с себя одеяло, после чего меня обдает холодом. Какого чёрта я вообще плачу деньги за отопление, если мне так холодно? На носочках подхожу к комоду, достаю старый колючий свитер в полоску и спортивные брюки, которым на днях уже исполнится три года. Удобно и практично.
На комоде лежит мой телефон. Снимаю блокировку и замечаю несколько пропущенных звонов с номера Стюарта Фостера. Неожиданно. Я думала, что мы во всем разобрались, когда встретились впервые, но, может, он хочет выйти из игры? Не могу позволить ему этого сделать, кажется, он начал нравиться Эйприл. Я заметила это по её розовым щекам и опущенному взгляду, когда Стюарт появился в магазине. Это определенно влюбленность. И Стюарт самый подходящий для первой влюбленности парень. В отличие от его брата.
Набираю его номер, когда прохожу на кухню. Сразу же зажигаю все конфорки. На одну из них ставлю чайник. Мне нужно несколько чашек с кофе. Перед уходом Том мог бы мне оставить термос с кофе. Такая мелочь заставляет меня лишний раз подумать о нем.
Пока на той стороне телефона слышатся лишь длинные гудки, я подхожу к холодильнику. Нахожу здесь лазанью в маленьком пластиковом контейнере — работа Тима. Радуюсь тому, что оставила это на сегодня, а не съела всё вчера. Это было весьма предусмотрительно даже для меня.
— Вообще-то у меня сейчас занятия, — слышу голос Стюарта, что сменяет гудки, и у меня едва ли не выпадает из рук контейнер с лазаньей.
— Ты мне звонил?
— Да… Просто дело в том, что Эйприл нет в школе. И на звонки она не отвечает. Поэтому я не знаю… Решил позвонить тебе, — он говорит шепотом, так как скорее всего находится в пустом школьном коридоре. Его голос звучит взволновано. Это заставляет и меня начать волноваться.
— Вообще не появлялась? То есть… У вас был общий первый урок? — чайник начинает кипеть, но я игнорирую его свист.
— Нет, но я хотел встретить её после урока. И её не было там.
Я молчу. Свистящий чайник начинает меня уже раздражать. Выключаю его, после чего направляюсь быстрым шагом в комнату Эйприл, наверх.
— Я разберусь с этим. И сообщу тебе. Спасибо, что беспокоишься, — сказала я, прежде чем первой прервать звонок. Я молюсь о том, чтобы не найти Эйприл лежащей в кровати с пустым взглядом, направленным в никуда. Она кажется уязвимой в таком состоянии, но в действительности, её душа далеко от тела. И я знаю, каково это — погружаться в себя настолько, что перестаешь чувствовать собственное тело. Надеюсь, что её отсутствие в школе не связано с постом той сучки на Фейсбуке. То есть, у Эйприл были потрясения и сильнее этого. Это ведь того не стоит. К тому же, не зря же я вышла на связь с братом моего бывшего бойфренда, который показался мне вполне милым парнем, способным вытащить мою сестру из депрессии.
Стараюсь не быть слишком резкой, поэтому открываю двери тихо. Всё равно знаю, что Эйприл слышит каждое моё движение, но она не должна думать, будто я нарушаю её личное пространство (хоть я ненароком уже сделала это).
Но все мои усилия сводятся к нулю, когда я не обнаруживаю никого в комнате. Рюкзак Эйприл лежит у её кровати, открытый. Ноутбук выключен. Телефон её лежит на той стороне кровати, где она не спит. Теперь ясно, почему Стюарт не мог дозвониться ей. Беру его и зажимаю в одной руке вместе со своим. Заглядываю под подушку, но пижамы там нет. С облегчением выдыхаю. Она хотя бы дома.
Это занимает немного времени — догадаться, где она может быть. С двумя телефонами зажатыми крепко в ладони, я спускаюсь с подвал, где замечаю тусклый свет той самой лампочки на голом проводе. Захожу, к моему же удивлению, бесшумно, но уверена, она заметила меня, хотя и не подает виду.
Эйприл сидит на стуле напротив последнего моего «произведения». Она смотрит в усталые глаза девушки на холсте, и клянусь, я вижу в этой девушке саму Эйприл. Она поджала одну ногу к себе, положив на коленку свой подбородок. Розовые волосы раскинулись по всей спине. Я почувствовала холодок, что пробежал по моей коже, но холод, кажется, не смущал Эйприл, что сидела здесь в одних шортах и майке.
— Будешь теперь меня ругать? — сухо спрашивает она и не отводит своего взгляда от картины. Мне это не нравится. Я подхожу ближе. Становлюсь со спины, кладу свои руки ей на плечи и смотрю туда же, куда и она. Но я не нахожу в этих безгранично грустных глазах своего отображения. Меня здесь нет.
— Иди наверх и собирайся, — хлопаю её по плечу, чтобы она поднялась с места.
— Я не хочу идти в школу, — девушка поднимает голову вверх. Океан её глубоких глаз такой холодный. Предвещает шторм.
— Я не собираюсь тебя сегодня отправлять в школу. Собирайся!
Мы собираемся довольно быстро как для девочек. Нам хватает на это всего лишь пятнадцать минут. Я оделась быстрее, даже успела привести свои волосы в порядок, а затем просто подгоняла Эйприл, что вовсе не торопилась. Я почти уверена, что знаю, что ей может помочь. Этого рода терапия помогает только девушкам Голди. По крайней мере, когда-то помогала.
Мы добираемся до этого места автобусом. Я трачу свои последние деньги, но думаю, это должно того стоит. Жаль только, что обратно придется идти пешком.
Когда мы садимся в автобус, что держит путь в соседний городок, я уверена, что Эйприл понимает, куда мы направляемся, хотя и энтузиазма она по-прежнему не проявляет. Прижимается лбом к холодному стеклу. Уголки её губ опущены вниз, в глазах будто стоят слёзы. Что я ещё могу сделать, чтобы всё было в порядке?
— Ты такая предсказуемая, — первое, что произносит девушка впервые за долгое время. Мы вышли, едва выехав из города. Большое пустынное поле, покрытое давно высохшей травой. Земля совсем промерзла от зимней непогоды, поэтому когда я ступаю, то слышу тихий хруст. Мне даже не нужно оборачиваться, я и без того знаю, что Эйприл идет за мной, опустив свою розовую макушку вниз и сунув руки в карманы.
Я чувствую неподдельное ощущение настоящего счастья. Развожу руки, поднимаю голову вверх к небесам и вдыхаю морозный воздух, что буквально сковывает мои легкие. Чувствую, будто я бегу нога в ногу со своей молодостью. Сама даже не замечаю, как просто ускоряю шаг, а затем и вовсе бегу вперед. Чувствую себя птицей. Свободной птицей, что неподдана никаким силам природы.
— Ты сошла с ума, — усмехается Эйприл, когда я хватаю её за обе руки и тащу за собой. Она должна бежать. Бежать вперед, не останавливаясь ни на секунду. Этот город съедает и тело, и душу, и, оказавшись едва за его пределами, мы дышим, не ограничены людьми, домами, машинами, деньгами… Ничем!
Когда мы подходим к горизонту, казалось бы, бесконечного поля, я замечаю издалека места, которые я бы могла назвать домом. Это был наш дом. Издалека замечаю сгоревшие стены помещения, где когда-то была жизнь, где когда-то были счастливы.
Сгоревший сад, который я замечаю, возвращает меня мысленно в детство. Беззаботную пору, когда и бежать не нужно было никуда. Ты окружен иллюзией счастья, в оболочке которой так безопасно. И эта оболочка окружает тебя до той поры, пока один из твоих родителей не умирает у тебя на глазах, истекая кровью, что бьет ключом из изувеченных вен.
Нет, я не хочу думать о плохом. Точно не здесь.
— На перегонки? — спрашивает Эйприл, внезапно ожившая. Я киваю, и мы бежим. Поток холодного воздуха забивает мои легкие, растворяя сигаретный дым, которым, казалось, уже было пропитано всё моё тело. Но я не чувствую этой тяги к курению здесь. Я не горю, я поджигаю.
Я позволяю Эйприл первой прижать свою ладонь к коре дуба. На её лице светится улыбка. Только это и заставляет меня двигаться дальше в том потоке дерьма, в котором я застряла. Эта улыбка, которая означает лишь то, что я делаю всё правильно.
Эйприл залезает на дерево, а я сажусь на качели. Странно, что под моим весом они ещё даже не скрипят. Тем не менее, веревка не кажется мне крепкой, поэтому я не раскачиваюсь.
Некоторое время мы молчим. Не знаю, с чего бы начать разговор, поэтому просто его не начинаю. Но я не думаю, что эта тишина давит на Эйприл так же сильно, как и на меня. Её она скорее лечит, поэтому я даю ей время.
— Почему ты никогда не рассказывала, что встречалась со старшим братом Стюарта? — внезапно Эйприл сама нарушает тишину. И её вопрос сразу же вводит меня в ступор. Это странный вопрос.
— Ты никогда не спрашивала, — ответ настолько банальный, что меня саму воротит от него.
— Почему вы расстались? — следующий вопрос появляется гораздо быстрее, нежели я того ожидала. И вопрос этот точно не из списка тех, на которые мне бы хотелось отвечать. Стоило всё же первой нападать.
— Ну, мы начали встречаться в десятом классе. Патрик был довольно симпатичным, поэтому, когда он предложил мне отношения, я подумала «Почему бы и нет?». Я не пожалела ни на секунду, что сказала ему тогда «да». Патрик был первым, к кому я пришла после… После того, что случилось. Он меня поддерживал, всегда давал дельные советы. Мне нравилось это в нем. Нравилось чувствовать защиту, заботу. Чувствовать крепкое плечо, на котором я могу поплакать… — Я подняла взгляд вверх, пока мимо моих глаз проносились картинки такого, казалось бы, беззаботного времени. Чувствовала ли я уже тогда, будто что-то упускаю в жизни?
— Но вы всё же расстались… — чёрт, в этом же и была суть вопроса.
— Мм, да… Летом на одной из вечеринок, он переспал с Сесилией Паркер. Она забеременела от него, поэтому он, как истинный джентльмен, женился на ней. Ничего нового, — улыбаюсь, пытаясь придать голосу больше уверенности, чтобы не вызвать у Эйприл сочувствия. Правду говоря, я не чувствую, будто любила Патрика. У меня были к нему чувства, но вовсе не такие, какие девушка должна испытывать к парню. Скорее я чувствовала себя его младшей сестрой, которую он опекал. Мне даже не жаль, что мы расстались. — Так что происходит между тобой и Стюартом? — спросила я невзначай. Кажется, мы всё равно уже свернули на улицу Фостеров.
— Такой же придурок, как и его старший брат, — фыркнула Эйприл. Я едва подавила улыбку, что так и просилась наружу. Если девушка называет парня «придурком», это уже определенно о чем-то свидетельствует. Например, о том, что она в него влюблена. Только боюсь, что такого рода предположение не очень понравится Эйприл.
— Я не говорила, что Патрик придурок…
— Об этом говорит его поступок.
Да уж, здесь нет смысла спорить.
— Ладно, что между вами произошло? Давай решим эту проблему вместе, — предложила я. В конце концов, нельзя же так сильно расстраиваться из-за парня. Тем более, зная Стюарта, он не мог сделать что-то очень плохое. Уверена, что это пустяки.
— Он… Он сделал то, чего я от него не ожидала. В неком смысле этого слова, он предал меня… — Эйприл выдавливала из себя по слову, постоянно запинаясь от волнения. Думаю, это было бы гораздо легче, если бы она не принимала меня, как своего родителя. Теперь я начинаю волноваться о том, не сильно ли я её напрягаю.
— Если бы ты рассказала мне немного больше, я могла бы тебе хотя бы немного помочь, — осторожно произношу я, в надежде не спугнуть её. Ощущение, будто я ступаю босиком по натянутому канату над высотой в сотни метров.
Но я понимаю, что оступилась, когда Эйприл качает отрицательно головой в ответ. Она не собирается мне рассказывать. Для неё я ещё один взрослый, которому «точно не понять». И лишь в этом я её понимаю. Хотя, когда я была подростком, не было со мной рядом взрослого, который даже хотел бы меня слушать. Поэтому я хочу помочь. Отсутствие возможности сказать хуже отсутствия понимания у человека, с которым ты говоришь. Тот хотя бы может попытаться понять или сделать вид, что понял.
У меня нет опыта в успокаивании других людей (если не считать Брук, у которой каждое событие в жизни либо как праздник, либо как трагедия), но я стараюсь разобраться с хаосом своих мыслей и всё же сказать что-то вразумительное, что могло бы спасти ситуацию.
Я поднимаюсь с места. Эйприл расположилась не так уж и высоко от меня. Об этом стоило догадаться, когда её голос звучал не так и далеко от меня. Хотя, ощущение отчуждение друг от друга почему-то ещё сильнее захватило меня в свой мучительный плен.
Я взяла сестру за руку. Для этого мне пришлось встать на цыпочки. Не совсем удобно, но мне нужно было сделать это. Для себя. Я начала крутить кольца на её пальцах, не отрывая своих глаз от них.
— Люди совершают ошибки, Эйприл. И, что бы не сделал Стюарт, я считаю, что ты должна дать ему шанс. Я знаю его ещё со времени, когда ему было двенадцать. Он хороший парень. Не сомневаюсь, каким он был, таким и остался, — я поднимаю глаза вверх и встречаюсь с задумчивым взглядом девушки. Грусть никуда так и не делась. — Он тот человек, которого ты заслуживаешь…
— Но ему ещё далеко до такого идеального парня, как Том, — в уголках её глаз появляются морщинки, а на лице оживает улыбка. Я смеюсь в ответ. Не хочу развеивать её иллюзию о том, будто я люблю Тома. Он просто улучшенная версия Патрика. Ещё спокойней, ещё комфортнее, ещё безопасней. Могла бы я мечтать о лучшем?
— Том правда хороший. И вообще, тот факт, что он помогает своей бывшей…
— Прости, что? — спрашиваю я, когда Эйприл вспоминает об этой стерве. — Ты имеешь в виду Джоди? Джоди Чепмен? — это имя впечатано в мою кожу вместе с ногтями, которые она вонзила в мою руку. Кажется, у меня до сих виднеются следы в виде полумесяцев.
Мы были в Шрусбере. Гуляли по городу, чувствовали себя влюбленными и очарованными друг другом. В то время мне ещё казалось, будто я влюблена в него. К сожалению, влюбленность не так долговечна.
Джоди напала на меня, когда мы случайно встретились в супермаркете. Она подошла к нам, чтобы совсем неправдоподобно удивиться и заодно поздороваться. Мы уже стояли в очереди (что была такой большой, словно мы были у входа в Лувр), когда я заметила её. Джоди стреляла своими накрашенными зелеными тенями глазами в Тома, в попытке очаровать или хотя бы привлечь его внимание, но, по-моему, впечатление она произвела только на меня. Без капли смущения я показала ей средний палец. И она взорвалась.
В том супермаркете меня больше никогда не видели. А я больше не видела Джоди. И, честно говоря, надеялась больше не видеть её.
Эйприл отпрянула от меня. Она закрыла свой рот обеими ладонями, что могло означать лишь то, что она обмолвилась. Меня ведь возмущает больше даже не тот факт, что это бывшая девушка Тома, а что это чокнутая Джоди Чепмен, которая едва ли не разодрала своими когтями половину моего лица.
— Прости, — тихо произносит Эйприл. Похоже, она должна была держать это в секрете от меня. Тем не менее, я не собираюсь рассказывать об этом Тому. Пока что.
— Я разберусь с этим, — выдавливаю из себя улыбку. Это дается мне тяжело, но мне кажется, что у меня получается сделать это вполне убедительно. Нет, я определенно не хочу об этом задумываться даже на секунду. Не в этом святом месте.