Страница 79 из 112
Клементина налила ему кофе и положила булочку рядом с чашкой. Шварц всегда был голодным.
- Какие это пары, Колин? – перебила его она. Ей нравилось называть его Колин, хотя Шварцу жутко не нравилось значение его имени. Только ей он разрешал произносить его.
- Я помню историю с лихорадкой. Я помню, как вы меня приютили. Люми затащил меня в общагу и вылечил, – речь Шварца, как и он сам была невероятно медленной, тягучей как смола.
- Шварц...- вот уже несколько месяцев, как администрация общежития выделила нам с Клементиной отдельную комнату. Это была привилегия для немногих везунчиков, среди которых оказался и я. Спустя какое-то время после этого, Колина выбросили из общежития как побитую собаку, и только я втащил его в нашу комнату, хотя он бросал камушки в окна не только нам. Тогда он болел жуткой лихорадкой, и мы вылечили его. - Не только я тебя лечил. Это все Клеменс, – она села мне на руки и поцеловала меня.
- Вот видите! Вы всегда друг за друга горой. Я вижу огонь в ваших глазах, когда вы смотрите друг на друга, и знаете что?
- Что? – Клементина встала, принесла еще одну булочку и через пару укусов она исчезла во рту Колина. Она снова поцеловала меня и внимательно посмотрела на Шварца. – Тебе пора бросать курить, Шварц. Мы с Люми волнуемся за тебя, - добавила она, пока он медленно жевал.
- Древние источники, которые я изучал, гласят, что свет в глазах партнеров и есть их любовь.
Мы прыснули от смеха.
- Шварц! – я пощелкал пальцами перед его лицом. – Нам конечно приятно, но, черт возьми, что за ересь ты мелешь?
- А насчет травы, моя дорогая Клементина, то разве Люми тебе не рассказывал, как сам пробовал?
«Идиот».
- Твою мать, парень. Зачем? – я посмотрел на Клеменс. Ее глаза пылали яростью. Да, она не знала.
- Это было всего восемь раз, милая.
- ВОСЕМЬ раз?
«Неверное движение, сраный пехотинец. Ты взорвался. А все этот Шварц!».
Потом случился серьезный скандал. Это была наша первая, по-настоящему большая ссора. Колин смеялся, а я выслушивал ее нотации о том, что из-за травы у меня ухудшится и так паршивое зрение. Когда все успокоилось, и я получил свою первую (но не последнюю) пощечину, я попросил у нее прощение, и она меня простила. А потом она вынудила Шварца рассказать, как все это было, и как я впервые столкнулся с травой и смесями. Как я его не отговаривал, он сдал меня с потрохами. Потом он объяснил мне, что я должен быть всегда честным с Клементиной, ведь это залог крепких отношений, и после той истории так и было. Ну, почти всегда. Он преподнес мне хороший жизненный урок: всегда будь правдивым и откровенным со своей половинкой, не таи от нее секретов, а всегда делись своими планами и идеями. Такая пара продержится долго. Наша продержалась долго.
- До поступления сюда, – начал свой рассказ Колин, принимаясь уже за третью булочку и вторую чашку кофе, - я занимался анализом и переработкой старого архива, помогая Правительству расширять спектр их знаний про прошлую жизнь Матушки – Земли. Там я и столкнулся с записями о некой марихуане и других травах. Вы, наверное, прекрасно помните, что нашим предкам удалось забрать с Земли лишь немногие вещи. Все правильно, когда тебе угрожает катаклизм, грозящий стереть тебя с лица Земли, причем вместе с ней, то ты быстренько сваливаешь оттуда, забывая обо всем, кроме своей шкуры. Но, предприимчивые наркоманы все же успели унести свой драгоценный клад. Конечно, прошло уже много времени, и на Яркой Радуге практически не осталось той радости, которую они с собой привезли. И все же, если постараться, то траву и другую наркоту можно с легкостью найти. Я люблю стараться. Я уже и не мечтал стать массажистом, пока в один прекрасный день мне не позвонили отсюда и не предложили занять долгожданное место студента. Как же я радовался, друзья! А после знакомства с вами, так вообще душой побывал на Величественной Радуге!
- Ты стал хорошим массажистом, – сказал я, потирая покрасневшую правую щеку. Клементина снова сидела у меня на коленях. Сегодня на ней была короткая, клетчатая юбка, и белая блузка с короткими рукавами. Я чувствовал ее ягодицы на своем члене, смотрел на ее грудь и все мое бушующее либидо начало подниматься. Она пощелкала пальцами перед моим носом, и подняла мою голову так, чтобы я смотрел на Шварца, а не на ее грудь.