Страница 70 из 112
Люмьен молчал.
- Тебя совсем не волнует то, что сказал тебе Бен? – вдруг спросил он. – Я дальтоник, Клементина. Я – Инаковидящий.
- Это совсем не значит, что ты плохой человек. О вас ходят легенды, но не все они – зловещие. Тем более, одна хорошая женщина говорила о вас только лестные вещи. Она работала медсестрой. У меня тоже есть тайна, которую я хочу тебе рассказать. Ты должен знать об этом, если мы собираемся встречаться.
- Говори.
- Я не девственница, Люми. Это будет для тебя проблемой? Потому что, для многих парней это серьезная преграда для начинающихся отношений.
Он засмеялся. Клементина шутливо толкнула его в бок.
- Чего? Я здесь тебе такое рассказываю, а ты смеешься? Знаешь, какая это тема болезненная для нас, девчонок?
- Просто...
- Что, просто? Вот, ты, наверное, ждал девственницу, а появилась я и влюбилась в тебя, дурочка! Всем вам подавай непаханое поле! – она обидчиво отвернулась от него.
Он взял ее за плечи и повернул к себе лицом.
- Это не будет проблемой, солнышко.
Клементина обняла его и спросила:
- А ты?
- А я – девственник.
Она резко отстранилась, и с удивлением посмотрела на него.
- То есть, ты не только дальтоник, которого ищет Правительство, но еще и девственник, которых осталось примерно столько же, сколько и лошадей на Яркой Радуге?
- В точку, красавица. В точку, – засмеялся он.
- Где же ты взялся такой правильный, а? Люми... если серьезно... то мне это очень нравится.
- Что? Что я дальтоник?
Она покраснела.
- Нет. То, что ты девственник.
Клементина обхватила его за шею и притянула к себе.
- Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю! – сказала она ему на ухо и облизнула его.
Глава 3.
Покушение.
Люми стоял в проходе пещеры и вслушивался в темноту. Где-то вдалеке позвякивали мечи и копья.
- Сколько?
- Человек тридцать, отец.
- Я не об этом спрашиваю. Сколько ты уже не принимал препарат? Твои глаза... Сними их. Сними свои очки.
Внезапно пещеру ослепил яркий свет. Филипп взял очки из рук своего сына и прикрыл ими свои глаза.
- Хорошо, что ты их взял. Я бы ослеп сейчас. Так сколько, сын?
Голос Филиппа дрожал. Его до жути напугало приглашение сына. Но еще больше его пугали те глаза. Глаза, горящие огнем. Это уже был не тот маленький ребенок, которого Филипп до смерти боялся и прятал в клетку. Нет, это уже был накачанный, красивый, сильный мужчина, превосходящий ростом своего стареющего отца.
- Я не принимаю препарат больше месяца, отец.
- Святая Триада! Они тебя вычислят! И все наши старания спрятать твою дальтоническую и демоническую душу пойдут прахом.
Внезапно Филипп почувствовал ужасную, режущую боль в висках и застонал.
- Прекрати, пожалуйста. Прости... Я же о тебе беспокоюсь, – взмолился он
- Ты беспокоишься о своей заднице, отец. Заткнись. Они идут.
***
Ларри и Бен замыкали строй. Они шли голыми. Все. Так требовал обряд. Свод пещеры был низким, поэтому им пришлось идти полусогнувшись. Яркие блики огней, исходящих из маленьких свечей, нервно плясали по мокрым стенам пещеры Сан – Бастен. Еще пару лет назад, здесь проходили праздничные литургии посвященные Триаде, но с появлением больших групп повстанцев Инаковидящих, пещеру закрыли. Люк Криспо боялся, что Инаковидящие могут подорвать это место, чтобы снизить авторитет Правительства и Триады Богов. Именно через нее и лежал последний путь заговорщиков против Люмьена Жалле. В соответствии с планом, они должны были пройти ее, дабы освятить свои души этими стенами. Пещера должна была благословить их на тяжелое преступление.
Но она стала их последним пристанищем. Последней молитвой и последней слезой.
***
Филипп копал яму и бросал нервные взгляды на гору трупов у его ног. Здесь пахло смертью. Сожженные тела валялись друг на друге, как мешки с мукой. Люми притащил последнее тело, у которого не было головы и одной руки. Кровавый след трупа, которым оказался Бен, витиевато тянулся от ямы до побоища, откуда ужасно воняло горелой плотью и волосами. Филиппа воротило. Он едва сдерживал свой желудок, который так и норовил выплеснуть из себя все содержимое.
- Это последний, - сказал Люми. Он бросил его к остальным и уселся в лужу крови, рядом с трупами. Он тяжело дышал, а по его лицу струились реки пота.
Филипп оторвал глаза от земли и посмотрел на своего сына. Посмотрел на чудовище. Посмотрел на монстра, который только что сжег тридцать людей.
- Они хотели меня убить, отец. У меня не было выбора, - развел тот руками.
- Выбор есть всегда, – тихо ответил Филипп. – Но, я знаю, что ты ответишь. Ты скажешь, что ты не простой дальтоник.
- Я не простой дальтоник, отец. Я уже понял, кто я. Сейчас перед тобой находится не твой сын, старик. Ты имеешь честь говорить с Великим Инаковидящим. Мое становление закончилось. Внутри меня борются две сущности: добрая и злая. У всех так, правда? Просто сегодня мне пришлось выпустить злую сторону на волю. Они хотели меня убить, отец. Я просто защищался. А так, я не применяю магию.
- Нам с матерью следовало убить тебя еще давно... Тогда, когда тебя еще могла удержать клетка. Или, когда тот маленький монстр впервые заговорил с нами.
Лопата все вгрызалась и вгрызалась в землю. Пещера Сан - Бастен перестала быть священной. Первое тело отправилось в яму. Руки Филиппа обагрились алой кровью.
- Какого она цвета, отец?
- Кто?
- Кровь на твоих руках.
- Красная.