Страница 12 из 183
- Итак, сеньор Шиманьски…
- Шимановский, – автоматически поправил я, за что не был удостоен даже беглого взгляда.
- …Расскажите аудитории причины, по которым наша страна принципиально не подписывает конвенции «О запрете глобальных противостояний» и «О запрете бомбардировок гражданских объектов». В чем вообще суть вопроса. А то, вот, сеньора Долорес совершенно не представляет себе этого! А также, не представляет, какие нормативные документы сопутствуют этим конвенциям, время и место их подписания.
Ага, чувак спросил дуру Долорес, высоченную смуглую сисястую куклу с дыркой в башке, через которую улетают все умные мысли, и теперь вымещается на мне. Конечно, Хулио Долорес – главный управитель коммунального хозяйства одного из городских районов, царь и бог подкупольной жизни для почти двух миллионов человек! Эмму, тронуть, конечно можно… Но не нужно.
Коммунальная система под слоем защитного аэрогеля и металлопластика, отделяющих город от сумасшедших условий поверхности, а именно: вода, воздух, хладагенты и энергия – это власть, и немалая. Это распределение воздушных потоков, регенераторов, фильтров, терморегуляторов и прочего, без чего жизнь станет очень грустной. Например, что такое плохие фильтры? Кашель, удушье, болезни. Из-за дыр в санитарном законе, можно сделать такой поток воздуха, который будет соответствовать всем нормам, вот только дышать им сможет далеко не каждый. То же и с водой, и с терморегуляцией. Каково это, жить на сковородке, когда температура в квартире плюс сорок - пятьдесят градусов? Или холод около нуля? А что, провод жидкого азота рядом проходит, согласно проекту, ничего не можем поделать…
Коммунальная власть – это возможность давать избирательно блага и так же избирательно их забирать. С коммунальными боссами лучше дружить, если ты не Феррейра. Быть таковым боссом предполагает наличие у тебя знакомых, связей, связей и ещё раз связей, а это в свою очередь значит, что командор никогда не сорвется на шпалу, даже если та будет нести полную ахинею. А если она завалит контрольные тесты, её протащат на следующий год обучения за уши. В отличие от меня, титуляра.
Конвенции военного сдерживания... Этот вопрос я знал, и неплохо. Вот только с командором нельзя так, «знать и неплохо». Когда он не в духе, ответишь одно - спросит другое. А потом третье. И четвертое – солдафон грёбанный. Пока не завалит. А это баллы. Поэтому, если не хочу потом бегать с пеной у рта, пересдавая много–много тестов, а я не хочу, надо дать сеньору Ривейра шанс вызвериться, выпустить пар. Причем не на себе. Лучше всего поднять его любимые темы, на которые он клюнет и «раскроется». Проблема только в том, как перейти к ним незаметно, не заваливая основной ответ? Ладно, как говорил один из военачальников прошлого, ввяжемся в бой, а там посмотрим.
Я вздохнул. План ответа в голове начерно проявился. Но отвечать придется долго, очень долго!
<i>«А ты куда-то спешишь?»</i> - иронично хмыкнул мой внутренний «я».
Через несколько секунд я, театрально улыбнувшись (спасибо куратору), прокашлялся, набрал в грудь воздуха и начал повествование, будто нахожусь на конкурсе дикторов или чтецов литературного клуба:
- Как все знают, Земля уже много лет истощена. На ней, даже под водой, почти не осталось минеральных ресурсов. Те же, что использовать можно, находятся либо в слишком труднодоступных формах, рентабельность добычи которых пока очень низка, либо их контролируют страны, плотно окопавшиеся вокруг них, вставшие намертво, и не дающие чужакам контроля за месторождениями. Например, Россия и Канада.
Командор кивнул. Это, конечно, элементарщина, но только не для его атрофированных солдатских мозгов. Я же почувствовал эйфорию - сейчас или я его сделаю, или он лопухнет меня. Азарт борьбы, победа или поражение, когда всё зависит от тебя, твоего ответа, твоего старания… Это возбуждает! Я воспрял духом:
- В связи с освободительными революциями в колониях и образованием Космического Альянса, государства Земли потеряли контроль и над поставками сырья из космоса, оказавшись в безвыходной ситуации…
Дальше я начал вносить в речь цветастые обороты, словно артист перед камерой, рассказывая в общем-то известные всем вещи. Но главное было не ЧТО, а КАК я говорю. Командор аж заслушался, сердце простого вояки потеплело. Его задача - объяснить нам, кто и почему может на нас напасть, и за что мы будем воевать, не более, и с нею он справлялся.
А суть моей речи можно было изложить в двух словах: мы не подписываем конвенции потому, что правила игры земных держав не для нас. У нас не те экологические и географические условия, и совсем иное геополитическое положение. Если они начнут бомбить друг друга, произойдет глобальная экологическая катастрофа, которая потянет за собой все остальные: экономическую, социальную и прочие. То есть, произойдет апокалипсис. Нехорошо это, бомбя кого-то уничтожать самого себя, грустно. Нас же сколько ни бомби – никому на Земле плохо не станет.
То есть, пока мы не скованы конвенциями, можем нанести любому агрессору ответный удар апокалиптического масштаба... И всё! Но только пока не взяли на себя обязательств таковой не наносить. Но два слова при желании всегда можно растянуть в три, а три - в двадцать три.