Лучшие подруги

Дождь разошелся не на шутку, плавно переходя в ливень. Лера припарковал машину вблизи общежития и, спешно подхватив сумку, захлопнул дверцу автомобиля, включив сигнализацию, бросился к входу в здание. Резкий порыв ветра заставил поежиться от холода, а мокрые волосы неприятно хлестанули по щекам. Он мысленно выругался на изменчивую погоду и, наконец, вбежав в теплое нутро вестибюля, облегченно выдохнул.

Пригладил потемневшие от влаги волосы и направился к вахте, непосредственно к Антонине Аркадьевне местному вахтеру общаги, которая обязана следить за порядком и не пропускать на территорию ей подконтрольную всяких подозрительных личностей. Лера поприветствовал дремлющую на рабочем месте старушку и пошел в сторону лестницы, по пути встретив множество знакомых. В общежитие его знали многие, так как второго такого индивида не имелось.

Дверь в комнату оказалась незапертой, чему он не удивился. Юлька редко задерживалась допоздна. Исключения составляли те редкие случаи, когда она оставалась у Артема, что бывало нечасто. Тогда девушка обязательно звонила и предупреждала друга, чтобы он не волновался. Собственно, Лера сильно и не переживал, полагаясь на разумность соседки по комнате, в чем не раз убеждался.

Открыв дверь, он заметил темный силуэт девушки, сидящей в изголовье кровати.

- Ты чего сидишь одна в темноте? – спросил Ларин, параллельно щелкая выключателем.

Но едва комнату залил яркий свет, как Юля уткнулась лицом в подушку, но Лера успел заметить блеснувшие на щеках слезы. Отбросив свои вещи в сторону и, закрыв дверь, он поспешил к подруге.

- Юль, что случилось? – задал Лера вопрос, присаживаясь рядом. – Неужели не сдала зачет? Или тебя кто-то обидел?

Вариант с зачетом был вполне вероятен, так как едва ли не маниакальное отношение Юли к учебе и порой не достижение ожидаемых результатов сильно её расстраивали, хотя плакала она крайне редко. За все время их знакомства слезы на глазах подруги и соседки по комнате он видел от силы пару-тройку раз. Плаксой эта девушка точно не являлась.

Юля отрицательно покачала головой.

- Тогда в чем дело? Надеюсь это не связано с твоим, идеальным во всех отношениях, парнем? – хмыкнул Ларин.

Но появившаяся гримаса страдания на лице подруги тут же заставила пожалеть его о последних необдуманных словах.

- Он меня бросил, - постаралась как можно спокойнее сказать Юля, но непроизвольный всхлип сильно испортил впечатление.

- Юльк…, - протянул Лера и обнял, притянув к своей груди, пытаясь как-то успокоить девушку, мысленно костеря Артема последними словами и «козёл» среди них было самым приличным.

Она вкратце поведала другу о произошедшем, стараясь не расплакаться вновь.

- Юленька, он не стоит твоих слез, - ласково говорил Лера.

- Может и так. Однако же ты предпочитаешь быть девушкой супротив своего рождения. Почему? Нет, я понимаю, что тебя влечет к собственному полу в сексуальном плане, но далеко не все мужчины, находясь в тех же условиях и испытывая подобные чувства, решаются изменить себя настолько кардинально.

Раньше Юля не решалась задать столь личный вопрос, несмотря на их близкие дружеские отношения, но сейчас ей было настолько плохо, что она мало задумывалась о моральной стороне вопроса и, что Лера не захочет раскрывать душу даже перед лучшей подругой.

- А ты не задумывалась, что мне так не нравится в мужчинах, что я предпочитаю быть девушкой?

- Ты передергиваешь, - всхлипнула Юля, но в словах слышался намек на улыбку, и Лера довольно улыбнулся.

Юля тяжело вздохнула, так и не дождавшись ответа, но повторять вопрос не стала. Прижалась опухшей щекой к теплой груди друга, ощущая успокаивающие поглаживания по голове и прислушиваясь к его ровному сердцебиению, Юля почувствовала, как тугие тиски, сжимавшие грудь, ослабевают. Сердцебиение замедлилось, дыхание стало выравниваться, и Юля задремала. Сквозь сон она ощутила, как руки Леры положили её удобнее и бережно укрыли одеялом.

За окном громыхнуло и сверкнула молния, яркой вспышкой осветив комнату, и девушка резко распахнула глаза. Под головой вместо твердой груди Леры оказалась мягкость подушки, а вдоль позвоночника разливалось приятное расслабляющее тепло, подобно которому способно дать только тепло тела другого человека рядом.

Лера не ушел. Он был по-прежнему рядом с ней и, судя по тому, как, перекинув руку через её талию, он перебирал, поглаживая пальцы Юли и прижимаясь к её спине, сосед не спал.

Где-то в отдалении послышались раскаты грома. Находясь в глубокой задумчивости, Лера непроизвольно вздрогнул всем телом. Он с детства не любил завывания ветра, яростно бьющего в стекло, а замедленный (с оттяжкой), но неотвратимо последующий грохот после вспышки когда-то пугал маленького мальчика чуть ли не до слез. Тут же он почувствовал, как пальцы Юли переплелись с его собственными, слегка сжав, успокаивая и неся в прикосновениях необходимую поддержку.

Дождь за окном то усиливался, то вновь стихал. Но в комнате царила приятная полутьма, окутывающая обоих словно покрывало, лишь иногда разрываемая гигантским природным электрическим искровым разрядом в атмосфере. В комнате вновь стихло, не считая звука капель дождя, барабанящих по стеклу и металлическому отливу. Лера крепче прижался к Юле, а пальцы нежно защекотали её ладонь. Девушка улыбнулась про себя и ответила таким же поддразниванием. Их пальцы сплетались в причудливые узоры и узлы, и расплетались вновь, перемежаясь едва уловимыми поглаживаниями.