Страница 105 из 126
- Не в чем мне признаваться, - угрюмо ответил Таш. – Ксалтэр пару раз сказал отнести в город какие-то свертки и спрятать за ящиками или в щелях. Что за вещи, для кого – Урд знает. Это нарочно делалось, чтобы я не мог никого выдать, если меня поймают. Кто там пожары устраивает, я тоже понятия не имею. Ксалтэр обещал, что не будет никакого восстания и крови, все пройдет мирно.
Направленный из-под сдвинутых бровей взгляд хозяина был темным. Что-то решив для себя, эс-Мирд снова двинулся вперед. Лица Таш не видел – они как раз проходили мимо домов, где никто не зажег фонари на ночь. Зато тон господина стал миролюбивее.
- А эта способность – поджигать людей без огня? Давно она у тебя? Как ты ее скрыл от тинатов?
Таш насторожился. Зачем он задает эти вопросы – прикидывает, как сдать раба в обитель? У него там брат, наверняка эс-Мирд хорошо знает, как разделываться с подобными Ташу. Но и врать шерд тоже смысла не видел.
- Никак. У меня никогда не было способностей к магии. Я только на днях понял, что могу как-то зажигать огонь. Но как, объяснить не могу. Единственное, что я выяснил, - это что огонь появляется только с приступами ашарея. Может, это и не магия вовсе.
- Значит, это началось не в то время, как ухудшилась погода? – продолжал выспрашивать эс-Мирд.
Таш собрался четко сказать «нет» - и вдруг осознал, что на самом деле не уверен в ответе. Если подумать, то ведь первый ашарей случился вскоре после того, как прекратилось биение Сердца мира, а в столицу понеслись гонцы с жалобами от землевладельцев на постоянные бури. Проклятый извращенец Эссис эс-Мерт потому и оказался в Каледхаре, что его отослали в провинцию под предлогом оценить ущерб, который понесет королевская казна из-за неудачного сезона.
- Я не знаю. Может быть, это всего лишь совпадение, - вслух произнес Таш. – Почему вы решили, что это началось именно тогда?
- Просто так. Не обращай внимания.
Для такого человека, как эс-Мирд, ответ прозвучал слишком скомканно. Таш с подозрением взглянул на него, но выражение лица, как и раньше, было не разобрать.
- Слышишь? Что там такое? – как будто пытаясь перевести тему, сказал хозяин.
У него получилось – Таш отвлекся на шум, забыв о странных вопросах.
Северные ворота из Внутреннего кольца были уже близко. Факелы на их стенах сияли маяком для тех, кто слишком поздно возвращался домой с затянувшегося пира у состоятельных друзей, хотя предназначались для стражников. Они досматривали всех, кто пытался проникнуть ночью в богатые кварталы, - а мало ли это вор или убийца? Сейчас там стояло больше людей, чем обычно. Судя по мрачным и зевающим рожам, ночному назначению, да еще в такой беспокойный час, радовались далеко не все.
За воротами, похоже, собралась толпа. На одной стороне площади вещал проповедник – мужчина взывал к имени Создателя характерными для жрецов подвывающими интонациями. Ташу они показались знакомыми. Не этот ли человек обзывал жителей Внутреннего кольца кровопийцами в тот раз, когда Лаана отправила рабов за ллитской мазью?
В стороне, как будто чуть дальше – а может, потому что голос оказался не настолько сильным, как у проповедника, - горожан пытался успокоить стражник. «Расходитесь!» - без особой уверенности призывал он. Таш усмехнулся. Кто бы там ни стоял, взволнованный народ одними воплями не усмирить.
- Пойдем другим путем? – спросил Таш господина.
Тот покачал головой.
- Придется обойти полгорода. Лавку за это время ограбят раз пять.
Через ворота их пропустили легко. Стражники вспомнили эс-Мирда и сразу загремели увесистыми ключами от небольшой двери, прорубленной в створке. Главный на посту (от остальных его отличал разве что получше начищенный нагрудник) напоследок по-товарищески посоветовал эс-Мирду вернуться и отсидеться дома. У стражника даже хватило честности признаться, что если господину понадобится помощь, то он вряд ли ее получит. У воинов на службе города есть приказы поважнее.
Хозяин скупо ответил, что способен сам постоять за себя. А Таш мысленно закончил слова караульного так: «…эти приказы – спасти шкуры приспешников эс-Наста». И вряд ли такой чести они удостоились хоть за что-то кроме лизания графского зада.
Маленькая дверь, прорезанная в воротах, отворилась, выпуская двух человек во Внешнее кольцо. Огни на площади резали глаза, а от ударившего в нос смрада разлагающейся плоти захотелось согнуться. Толпа собралась, словно в будний день, и в то же время все было совсем иначе. Таш впервые попал на площадь ночью, но сразу ощутил разницу между обычной уличной кутерьмой и тем, что происходило сейчас.
Днем здесь всегда стоял гам от глашатаев, разносчиков, возниц и уличных артистов. Последние обычно оказывались самыми шумными, пытаясь декламацией стихов или игрой на музыкальных инструментах привлечь аристократов, купцов и вообще всех, кто способен платить деньги. Если этот веселый гам и прерывался громкими скандалами из-за столкнувшихся экипажей, он сглаживался общей ровной, никогда не прекращающейся болтовней. Площадь не затихала, даже когда на ней вешали очередного разбойника. Всегда находился кто-то, кто превращал трагедию в спектакль, который хоть кого-то да развлекал.