Страница 29 из 101
Он шумно отхлебнул кофе и продолжил шуршать листками, нанизанными на спирали толстенной папки. Взгляд пробегал по строчкам, чернильная ручка подчёркивала слова и оставляла галочки. Господь Бог обделил Короля внешностью. А на старости лет, небось, сам Люцифер жаждал поскорее заполучить эдакого помощника и совсем опоганил особу голубых кровей. Большая голова оторочена пучками седых волос. На лысине коричневые возрастные пятна. Сеть морщин накинута на небритое лицо. Глазищи как у ящерицы, да на левом ещё и бельмо. Длинные узловатые пальцы туго обтянуты пергаментной кожей. На мизинцах перстни с изумрудом и рубином. Шитый золотой листвой халат распахнут, обнажая грудь, кудрявившуюся рыжеватыми волосами.
Как для персоны такого уровня, Генрих скромно обставил просторный кабинет. Шкафы красного дерева, массивный ореховый стол, журнальный столик, пара чёрных кожаных кресел. Лежащем на полу бело-красным персидским ковром Король гордился больше, чем двумя лесными пейзажами XIX века в золотистых рамах. По правде сказать, Генрих не был стопроцентно уверен, что именно этот ковёр видел пресловутую тегеранскую встречу Сталина, Черчилля и Рузвельта. Однако ковёр служил своеобразным талисманом. Король по двадцать часов в сутки просиживал в кабинете и частенько миловался мудрёным переплетением узоров. Дивно то, что и по прошествии полувека Перс не переставал удивлять хозяина. Вот и на прошлой неделе тот нашёл сходство с мечами - кровавыми мечами. Нехороший знак. Очень нехороший...
Генрих перевернул листок и заразно зевнул. Стареет. Уже нет сил подолгу сидеть над бумагами. Впрочем, гораздо больше тревожило не это. На кого оставить бизнес, выпестованное детище, королевство тайных связей и денежных потоков? Оба сына выросли непутёвыми. Старшему уже под пятьдесят и больше половины из них он просидел в доме для умалишённых. Младший, тридцатилетний, только и мог что транжирить. Отец осознавал свою ошибку, но уже ничего не воротишь. Слишком много сил и времени он отдал, выращивая своё любимое чадо - бизнес. А жена - чтоб ей неповадно на том свете было - не сумела воспитать настоящих мужчин. Да и что с неё возьмёшь? Баба есть баба.
В дверь постучали.
- Войдите, - осипшим голосом разрешил Генрих.
Похожий на тролля здоровяк еле-еле протиснулся в дверной проём. Таких гренадеров у самого Петра Великого не было. Одежду на гиганта найти не просто. Перешьёшь его белую рубаху - и хватит на дюжину первоклашек. Кожаные штаны и жилет, мягко говоря, не нравились Королю, но пускай у телохранителя будет хоть какая-то радость в жизни. Ну любит Кнут кожу, что уж тут поделаешь. Даже браслет на левом запястье из переплетённых косичками чёрных и коричневых ленточек.
- К вам гость, - огласил телохранитель, словно камни перекатились.
- Поздно уже, - буркнул Генрих. - Спать хочу.
Кнут вытаращился на Короля. Тот оторвал взгляд от папки и, отложив ручку, признался тихо:
- Устал я. Мне скоро восемьдесят стукнет.
Здоровяк переварил слова босса и уведомил:
- Это Липова привезли.
- Так что же ты сразу не сказал? - встрепенулся Генрих. - А ну живо давай эту гниду сюда!
- Есть! - отчеканил Кнут и гаркнул за дверь: - Заноси!
Двое бритоголовых плечистых молодчиков втащили под руки плюгавенького, тощего мужичонку. Его коричневый глянцевитый костюм от кутюр в пыли. Измятая шляпа покосилась. Ручки прижимают к груди портфель, будто в нём само сердце. Бугаи грубо швырнули пленника на пол. По ковру покатилась шляпа. Король поморщился, точно хлебнул рыбьего жира. Привстав, поинтересовался:
- Ну и кто это тут у нас?
Мужичонка ещё сильнее стиснул портфель и затравленно посмотрел на Генриха.
- Кто?! - возвысил голос тот.
- Это недоразумение, - как мышонок пропищал гость.
- Что? - Король приложил ладошку к уху. - Не слышу. - Деланно всмотрелся и всплеснул руками: - Мать честная! Кого я вижу?! Так ведь это же сам Липов. - Выбежал из-за стола. - Батюшки! Аркадий Поликарпович! Сколько лет, сколько зим! Дорогой вы наш!
Генрих подскочил к стоящему на коленях, сконфуженному гостю и лихорадочно затряс его за руку.
- Вставайте, вставайте, - елейно попросил Король и даже помог подняться.
Липов вжал портфель в грудь и диковато оглянулся. Бритоголовые молодчики улыбнулись по-волчьи.
- А не сильно ли вас измяли, дорогой вы наш? - нарочито полюбопытствовал Генрих.
Гость пожевал губами и пробурчал:
- По мне видно...
- Ну так, любезнейший, времена ж нынче такие.
- Такие, - согласился мужичонка.
Король всмотрелся в потолок и вздохнул.
- А припоминаете Одессу? Какие времена были...
В глазах Липова сверкнул ужас. Из скошенного рта посыпались слова:
- Там вышло недоразумение. Это всё из-за Жука. Это он...
Генрих двинул кулаком в живот гостю, обрывая болтовню. Тот согнулся и упал на колени. Стоило Королю вскинуть бровь, амбалы под руки подняли стонущего пленника.
- Ну не хорошо это, - нравоучительно заговорил Генрих, массируя кулак. - Валить всё на мёртвых... Э-эх, Аркадий Поликарпович, разочаровываете вы меня. А я-то думал, что за эти годы вы, дорогой мой, поумнели.
Мужичонка, стоя на четвереньках, хекал.
- Что вы там говорите? - вслушался Король. - Не слышу... Ну да ладно, - махнул рукой и сел за стол.
Липов наконец-то отдышался и с трудом встал. Огромный Кнут поднял шляпу и услужливо напялил её на мужичонку, выровнял.