Дюна

— О заговоре против вас среди Свободных.

— Почему он не пришел сам? — спросил Баннарджи. Она продолжала смотреть на Пола.

— Мой отец не может прийти сюда: заговорщики подозревают его. Он не перенесет пути.

— Почему он не мог сообщить подробности через вас, раз уж он доверил такое сообщение дочери? — спросил Баннарджи.

— Подробности заключены в дистрансе, который может открыть только Муаддиб, — сказала она. — Больше я ничего не знаю.

— Почему бы не прислать дистранс сюда? — поинтересовался Пол.

— Это — человек-дистранс.

— Тогда я пойду, — сказал Пол, — но пойду один.

— Чани должна идти вместе с вами.

— Чани ждет ребенка.

— Когда это было, чтобы женщина-Свободная отказывалась выполнять свои обязанности?

— Мои враги давали ей яд, — сказал Пол. — Роды будут трудными. Здоровье не позволяет ей сопровождать меня.

Прежде чем Скайтейл успел справиться с собой, странные чувства отразились на лице девушки: раздражение, гнев. Скайтейл сказал себе, что у каждой жертвы должен быть путь к спасению, даже у Муаддиба, Заговор еще не провалился: Атридес остается в сети. Он застыл в определенном образе и скорее убьет себя, чем примет другой. Так было некогда с квизатцем хедерахом тлелаксу. Так будет и с этим. И тогда выступит на сцену гхола.

— Позвольте мне попросить саму Чани решить это, — сказала девушка.

— Я уже решил, — возразил Пол. — Вместо Чани меня будешь сопровождать ты.

— Нужна сайадина!

— Но разве ты не друг Чани?

«Может, он что-нибудь заподозрил? — подумал Скайтейл. — Нет, это просто предосторожность Свободного. И ведь противозачаточное средство — факт. Что ж, существуют другие пути».

— Отец велел мне не возвращаться домой, а остаться у вас. Он сказал, что вы не захотите рисковать мной и дадите мне приют.

Пол кивнул. Все было так: он не мог отказать в убежище, а она должна подчиниться приказу отца.

— Тогда я возьму с собой жену Стилгара, Хару, — сказал Пол. — Ты расскажешь, как пройти к твоему отцу?

— Почему вы думаете, что можно доверять жене Стилгара?

— Я знаю это.

— Но я не знаю.

Пол покусал губы и спросил:

— Жива ли твоя мать?

— Моя настоящая мать ушла к Шаи-Хулуду. Ее сестра, моя вторая мать, жива и заботится об отце.

— Она сейчас в сьетче Табр?

— Да.

— Я помню ее, — сказал Пол. — Она заменит Чани. — Он подозвал Баннарджи. — Пусть адъютанты отведут дочь Отхейма Лачму в ее помещение.

Баннарджи кивнул. Адъютанты… Это ключевое слово означало, что вестницу надо держать под особой охраной. Он взял ее за руку. Она вырвалась.

— Как же вы пойдете к моему отцу?

— Ты опишешь путь Баннарджи, — пояснил Пол. — Он мой друг.

— Нет! Отец приказал!.. Я не могу!

Пол вопросительно посмотрел на Баннарджи. Тот порылся в своей энциклопедической памяти.

— Я знаю проводника, который отведет вас к Отхейму, — сказал он.

— Я пойду один.

— Сир, вы…

— Отхейм хочет, чтобы было именно так, — сказал Пол, почти не скрывая иронии.

— Сир, это слишком опасно, — запротестовал Баннарджи.

— Даже император должен иногда идти на риск, — ответил Пол. — Решение принято. Выполняйте!

Баннарджи неохотно вывел лицевого танцора из комнаты.

Пол повернулся к черному экрану за своим столом. Он поймал себя на том, что ждет падения камня с высоты.

Должен ли он сказать Баннарджи о подлинной природе вестницы? Нет! Такой инцидент не записан на экране его видения. А каждое отклонение грозит целым водопадом насилия. Можно найти точку приложения сил, то место, где он мог вырваться из видения.

Если только такое место вообще существует…