Страница 33 из 36
Для апреля на улице оказалось неожиданно холодно. Мужчина накинул на голову капюшон и поспешил вниз по улице. Стоял поздний вечер, но дома неожиданно не оказалось продуктов. Он собирался зайти в круглосуточный магазин неподалёку от дома.
Налетел ветер. В глаза полетела дорожная пыль. На секунду он остановился, чтобы протереть глаза. И внезапно почувствовал страшную боль.
Боль рвалась из груди, становилось нечем дышать. Сначала мужчина упал на колени, а потом обессиленно повалился на землю. Он постарался крикнуть на помощь, но из горла вырвался только бессильный хрип.
Вокруг никого не было. Только ветер шумел среди расцветающих деревьев.
Холод пробирался под кожу. Мира вокруг больше не было. Он ничего не чувствовал. Абсолютно ничего. Он сосредоточился, выплёскивая силы, но ничего не произошло… Больше ничего и не могло произойти. Только живот урчал от голода.
К горлу подступала истерика. Впервые за всю свою долгую жизнь ему хотелось плакать. Как можно существовать таким… ущербным.
Страшно было представить, как миллиарды живут с этим ощущением каждый день. Он не сможет. Он не выживет. Он должен был умереть. Должен!
Всё исчезло. Внутри царила лишь пустота.
Я резко подскочила на постели. И зажмурила глаза, сосредотачиваясь. А потом от облегчения чуть не рассмеялась. Магия была со мной.
Тогда месяц назад я очнулась там же в музее от похлопывания по щекам. Надо мной склонился обеспокоенный айтэр Маев. Музей казался в абсолютном порядке, если бы не тело Артии на полу и отсутствие медальона Кахрейна.
– Ты провела Призрака, Франческа? – его голос был спокоен и холоден.
Я тут же выкрикнула:
– Нет!
– Ты смотрела в глаза бездне, Франческа. Это должно было оставить свой след…
– Нет, это не я. Когда я пришла сюда, здесь уже была Артия. Из неё вылетел страшный туман и…
И тут я поняла. Своими подозрениями он тут же вызвал меня на откровенность. Я готова была рассказать ему всё что угодно, лишь бы айтэр мне поверил. К тому же, я не удивилась его словам о том, что я смотрела в глаза бездне. Он знал, что я всё помню. И он знал, что я знаю, что он знает…
– Призрак хотел забрать медальон Кахрейна. Я порвала цепочку и случился пожар, – сухо закончила я. Но следов пожара в помещении не было. Мне привиделось? Забрал ли Призрак амулет? И зачем он ему вообще был нужен? Какое назначение было у амулета? До сих пор я не встречала описание медальона Кахрейна ни в одной книге.
Айтэр Маев неотрывно смотрел на меня. Да, он в чём-то определённо подозревал меня, но в то же время в его взгляде было и сочувствие, и волнение за меня, и забота. На секунду я почувствовала, как его взгляд пронизывает меня насквозь.
– Я верю тебе, Франческа. Ты можешь встать?
Я попробовала подняться и, к моему удивлению, у меня это получилось. Боли не было.
– Помоги мне отнести Артию в лечебный корпус. Я скрою нас чарами, и никто ничего не узнает. Скажешь, что нашла её в музее без сознания. У неё по всем признакам магическое истощение, очевидно вызванное долгим общением с Призраком.
– Я… могу чем-то ещё помочь? – нерешительно спросила я, осторожно приподнимая безвольное тело Артии. Пульс, вроде, нащупывался.
– Для тебя лучше было бы забыть обо всём. Но как мы уже знаем, заставить тебя забыть о чём-то крайне сложно. Так что в этот раз я прошу тебя забыть о случившимся, – он сделал ударение на слове «прошу».
Я только кивнула. Думать о произошедшем не хотелось. Я мечтала только дойти до своей кровати и провалиться в сон.
Айтэр Маев сказал правду. Никто ничего не узнал. И даже айтэра Фойсин не стала задавать мне лишних вопросов. К тому же в тот день у неё были и другие пациенты – Мэллори, скорее всего, снова ощутившая то, что не могла понять, и Тина, переборщившая с практикой какого-то плетения. В тот момент, когда я вошла, Тина как раз смотрела в пол и бормотала что-то в своё оправдание перед принявшей грозный вид айтэрой. Вид у неё был совсем грустный и погасший. Чем ближе подступал конец года, тем чаще первокурсники (особенно кто-то вроде Лорри или Тины) перенапрягали свои силы.
После этого прошёл долгий месяц, полный учёбы и только учёбы. На дополнительных занятиях с айтэром я теперь чувствовала себя совсем неуютно, но он не поднимал тему о случившимся. Разговаривать ни с кем тоже не хотелось. Ночью мне снилось пламя, которое пожирает меня и пустой взгляд Призрака. Но ожоги, которые я всё-таки обнаружила, покрутившись перед зеркалом, меня совершенно не беспокоили и вскоре исчезли.
Мою замкнутость, возможно, кто-то и заметил, но единственный, кто обратил на это внимание был Эдвин. Он пытался расспрашивать меня, а я отмалчивалась в ответ, стараясь не обидеть его. Но Эд, похоже, всё-таки понял что-то неправильно. Лорри ничего не видела за своими книжками, Даймэник за Адрэйном, а Тина, похоже, не вмешивалась ни во что, что её не касалось.
Артия продолжала ходить на занятия. Было похоже, что она ничего не помнила о произошедшем. Но количество её прогулок с Саласией только увеличилось.