Целитель

В городе еще кипит жизнь. Выхожу возле кинотеатра, там полно народа. Куда теперь? К Илоне? Смысла нет, если подозрение на меня падет, алиби не спасет. Отпечатки пальцев не изменишь. К Юре посоветоваться? Ничем он не поможет. В бега я не собираюсь. К Насте, попрощаться на всякий случай. Сажусь на автобус, следующий до больницы, проезжаю одну остановку и выхожу. Нельзя к ней в таком состоянии. Это во-первых. А во-вторых еще не хватало, чтобы меня пришли задерживать у неё на глазах. Или пойти сдаться самому? Какая вероятность, что на меня выйдут? Большая. Пожалуй, только один человек может дать правильный совет. Сергей Николаевич. Как-никак я за его дочь мстил. Вопрос, где он – дома или у Насти. Сначала домой попробую, туда ближе.

Угадал, он оказался дома.

- Что с тобой? Выглядишь как будто собаки за тобой гнались – он недалек от истины. Прохожу в комнату, сажусь в кресло – ноги тоже дрожат.

- Я убил Тимура

- Что???

- Я застрелил Тимура Селезнёва, который изнасиловал Настю. Я не хотел, но так получилось. Есть еще второй – Олег Марочко.

- Рассказывай подробно. Где, как. – несмотря на ошеломленный вид  вопросы по существу.

Рассказываю всё в деталях. Задав несколько уточняющих вопросов, Сергей Николаевич задумался надолго. Я молчу, от меня пока ничего не зависит.

- И почему ты мне сразу не рассказал. Я бы превратил их жизнь в ад, они сами сдохнуть хотели бы. А теперь….

- Есть шанс, что меня не найдут? Если та женщина меня не знает….

- Нет у тебя шанса. Твои отпечатки есть у нас в базе данных. Когда в милиции по своим проверят, отправят к нам запрос. Я удалить их не смогу. Так что самое позднее завтра тебя будут искать. Где пистолет взял?

- Неофициальная версия – купил на рынке.

- Не пройдет. Но для тебя большой роли это не играет. Как минимум десятка светит, но могут и 15 натянуть. За явку с повинной может чуть скостят. Время еще есть подумать. Сейчас попробую узнать, некоторые контакты остались.

Звонит по нескольким номерам, везде видимо новости неутешительные, хмурится еще больше. Заканчивает разговор, закуривает.

- Нет у нас времени. Тебя уже ищут, он назвал тебя той девке, что в машине была, перед тем как выйти. Нужно сдаваться Саша. Добровольная явка учтется. Я сделаю всё, чтобы доказать факт изнасилования. Смягчающим это для тебя не будет, но судья уже по-другому будет смотреть. Только не падай духом – жизнь не кончилась. Добьемся минимального срока, половину отбудешь и вытащу.

- Выбора у меня нет. Поеду сдаваться.

- Я отвезу. И проконтролирую, чтобы правильно оформили. Ничего не бойся, я буду держать всё под контролем. Выпрошу еще пару недель отпуска.

Дежурный в УВД даже не удивился. Я думал, мне сразу наручники наденут и в камеру. Нет, сижу за столом, пишу признание. Спокойно так, как будто на работу устраиваюсь….на 10 лет. Дописал, расписался в журнале, попрощался с Сергеем Николаевичем.

- До утра в КПЗ посидишь, завтра со следователем будешь общаться – после очистки содержимого карманов дежурный лейтенант отводит в камеру. Там три человека спит. Ложусь, пытаюсь уснуть. Не получается, мысли стучат в голову. Тюрьма, зона, ничего не изменишь. Прощай учеба, врачом мне не быть. И всё из-за своей тупости. Не смог даже отомстить как надо. Только к утру немного задремал. К следователю повели рано, не терпится им преступника допросить.

Заводят в кабинет, три стола, четверо человек, все в гражданке, одна из них женщина. Смотрят на меня с интересом.

- Садитесь сюда – указывает один, самый старший на вид. – я следователь Костюк Иван Андреевич, буду вести ваше дело. Вы обвиняетесь в преступлении согласно статьи 101 УК УССР.

Допрос продолжался часа два. Я ничего не скрывал, кроме происхождения пистолета. Мою версию о покупке на рынке следователь записал без возражений, попросил уточнить место и приметы продавца. И вообще вел себя со мной предельно вежливо, что вызывало неясную тревогу. Просто задавал вопросы и записывал всё, как я скажу. Потом будут ловить на несоответствиях. Чтобы не подставлять эксперта, сказал, что результат экспертизы узнал от Сергея Николаевича. С ним мы этот момент обговорили заранее. Рассказал про Юлю и где её искать. Мне дали подписать, я внимательно всё прочёл. Дословно.

От следователя ведут уже не в КПЗ. Проходим через подземный переход в другое здание, вероятно СИЗО (следственный изолятор) меня записывают, заставляют догола раздеться, обыскивают одежду, заглядывают в рот и в задницу. Потом ведут к врачу. Осмотр ограничивается поиском вшей и вопросом о жалобах. Дальше выдают постельное и конвоир ведёт в камеру. Почему-то я ожидал, что поведут вниз, в подвал. Наоборот, поднимаемся на третий этаж. Везде решетки, замки. Угнетающе. Возле камеры команда «к стене», открывает дверь. Я замешкался, вспомнилось читанное когда-то, как при входе в камеру стелют перед новичками полотенце и нужно вытереть об него обувь. В результате получил сильный толчок в спину и в камеру буквально влетел. Оглядываюсь назад – никакого полотенца нет.

- Здравствуйте ….- Второе слово на ум не пришло. Товарищи не скажешь, мужики для кого-то обидно будет. Никто не ответил, хотя все смотрят на меня. Камера большая, три ряда двухярусных нар, человек 20 примерно. Что дальше делать? Робость показывать нельзя.

- Где мне можно расположиться?

- Ты думаешь, что на пляже? Расположиться! – ржет один, длинноносый, на голом торсе уйма татуировок. Смех подхватывает еще несколько человек, но не все. – Вот где стоишь и располагайся, поближе к параше.

Со словами тут нужно осторожно. За неправильное слово и убить могут. Пытаюсь вспомнить как на сленге старший в камере. Смотрящий? Староста?

- Кто старший? – не вспомнив решаю не умничать. Всё равно видно, что первоходок.