Страница 33 из 115
- Верно! «Пять», Федотов.
Мальчик, улыбнувшись ещё шире и выпятив грудь, довольно оглядел класс. Звонок прозвенел как раз в тот момент, когда Лёша уже дописывал последнюю строчку конспекта – «… и поэтому корни и соцветия хлюпстера трогать нельзя, если вы, конечно, не хотите покрыться зелёными волдырями».
***
Вернувшись с перемены, которую профессор попросила провести за дверью её кабинета, Макс, Лёша и Мишель обнаружили на доске надпись «Зверь-Хранитель», а у дальней стены целый зверинец.
- Наконец-то! – Возбуждённо воскликнула Мишель, садясь за их стол. В кабинете столы были устроены так, что рассчитывались на четверых одновременно – для групповых работ. Правда, за столом их было только трое – дриголинцев в этом году набралось меньше, чем в предшествующие годы и во всех кабинетах, то и дело выявлялись свободные места.
- И так, как я вчера говорила, сегодняшний день мы посветим вашим хранителям. Кто же это такие, хранители?
Федотов поднял руку, но профессор жестом повелела опустить её.
- Вопрос риторический в ответе не нуждается. – Заявила Мартенс и продолжила: - Эти существа будут вашей опорой, вашими друзьями и товарищами до конца жизни. Хранитель не живёт сам по себе – с момента, как вы его выбираете, а он выбирает вас, вы с ним становитесь единым целым.
Тут профессор пожала самой себе руку, усиливая эффект слов.
- Ваш хранитель будет жить, пока будете жить вы, он не знает ни боли, ни болезней, ни неестественной смерти. Он является вашим зеркалом – отражает ваше настроение, мысли и чувства. У каждого хранителя есть одна-две магические способности. Он применяет их, чтобы помогать вам, быть вашим щитом и слугой. В ответ он не просит ничего: ни еды, ни воды, ни сна. Хотя иногда они могут есть, пить и спать – это лишь бессмысленные процессы, их прихоть. Ну да ладно, что я вам рассказываю, вы сами всё это знаете или узнаете, так сказать, по ходу общения. А сейчас все, кто желает обзавестись хранителем, по одному будут подходить ко мне. Прошу, вы, да вы. – Сказала профессор Мартенс, рукой маня застенчиво притихшего Куото. – Ну, вы что же не хотите маленького миленького пушистика?
От последних слов, да ещё и произнесённых приторным голосом профессора, Лёшу скоробило.
Невысокий темнокожий мальчишка с кудрявою головой подошёл к профессору, стоящей у клеток с животными.
- А что мне делать? – Спросил он.
Профессор театрально закинула голову.
- Подходи к тем животным, что тебе нравятся, и смотри на реакцию, дорогой мой.
Куото так и сделал, первой к кому он подошел, оказалась огненно-рыжая белка, с роскошным пушистым хвостом, который она держала лапками. Завидев его, она… вообще-то она ничего не сделала, как стояла на задних лапах, так и осталась.
- Что это значит? – Спросил он.
- Это значит, что мой предмет вам не подходит по определению – вы не чувствуете, а ждёте пока вам дадут в лоб готовым фактом, но это так… заметки скорее для меня, а для вас это значит, что зверь вас не выбрал. Идите дальше! – Возмутилась непонятливостью Мартенс.
Клетка за клеткой, зверь за зверем, но все были равнодушны к Куото.
- Осталась мышь, невезучий, вы, мой! – Сказала профессор, у которой уже не было сил негодовать и она, сидя в кресле, разглядывала стеклянный потолок.
Мальчик подошёл к маленькой клетке, в которой на опилках тихо посапывала маленькая, лысая мышка с крохотными, почти прозрачными ушками. Длиной она была с треть ладони Куото. Её нос шевельнулся, ухватив его запах, и она открыла глаза. Как потом пошутил Макс – «это была любовь с первого нюха». Звери покидали клетки один за другим. Джону Пэйну, ученику по обмену, прибывшему в Арнадор на два года, досталась миниатюрная, размерам чуть меньше шотландского терьера, росомаха, такая же сильная и неугомонная, как и он сам. Братья Святослав и Владислав Орловы заполучили по сине-зелёному ужу каждый, под стать характеру, оба были изворотливы и уж если брались за что-то, то доводили дело конца самыми разными способами, пусть даже и не очень честными. Кате Юшкиной достался маленький, обречённый никогда не вырасти пятнистый оленёнок, такой же неловкий, но добродушный, как и его хозяйка. Федотову Никите – зелённая игуана со спокойным, отрешённым взглядом. Большие клетки и маленькие клетушки пустели.
- Мольти. – Позвала профессор.
- Эээ. Профессор, я думаю, что обойдусь и без хранителя.
Макс увидел, как все обернулись к нему, и почувствовал, как те, кто сидят сзади начали усердно прожигать его взглядами.
- Нет, мне по правде не нужно хранителя. У меня е… - Начал, было, Макс, но Лёша ткнул его локтем, не дав договорить.