Страница 16 из 115
Наряды, которые ей понравились, вызвали бы, как показалось Лёше, у нормального человека отвращение. На пуфе рядом с девочкой лежали шерстяные платья оранжевого, зелёного и красного цветов, а чуть поодаль на полу стояли несколько пар новеньких лакированных туфель противного розового цвета. Но потом, на радость столпившимся покупателям, пришла её мать, и сообщила неприятнейшую, и как выяснилось, неизвестную для дочери правду: «В школе действует строгий этикет. Он предусматривает только темно-синюю мантию, а никак не розовые платья, моя дорогая». Девочка была очень расстроена и в знак полного безразличия доверила выбор одежды маме. Они ушли спустя пять минут, как и полагается с тёмно-синей мантией и именной нашивкой на ней. Хозяин «Мантии и костюмы на все случаи жизни» хлопотал над Лёшей совсем недолго и спустя тоже где-то пять минут они вышли с тремя мантиями в пакете. Анубис объяснил так: «Одна для понедельника и вторника, вторая для среды и четверга, а последняя для пятницы и субботы. Не будешь же ты ходить в одном и том же целую неделю, небось, на первом же уроке алхимии или естествознания поставишь какое-нибудь громадное пятно!»
- Анубис, - вдруг перебил профессора Алёша.
– А на какие деньги я буду жить в школе?
Кот посмотрел на мальчика, выпучив и без того большие глаза.
- Ну, если ты о стоимости обучения, то оно бесплатно.
- Нет, я про вот, это всё, про всё, что мы купили. Если что-то, к примеру, сломается и нужно будет купить новое?
- Ну, ты обратишься ко мне, за это я и отвечаю.
- Ты же не можешь покупать для меня всё, что я хочу вечно.
- Да, не могу, но я и не планирую. У тебя же скоро свои деньги появятся. Не сразу конечно, но думаю, как прознают некоторые, что ты теперь в школе, у нас учишься так и появятся.
- Кто прознает? – Лёша удивился так, что даже перегородил медленно идущему коту дорогу, вынуждая рассказать то, чего он не знал.
- Так! – неожиданно жёстко заговорил Анубис. – Мне вообще не велено было тебе говорить, и так слишком много узнал. Если тебе захотят сказать, то скажут, не беспокойся! Пойдём, нам осталось только купить тебе билет до школы.
- Билет? А ты разве не едешь? – спросил Лёша, он хотел обидеться на кота и не разговаривать с ним, но новость о том, что до школы он будет добираться один, быстро смыла все обиды.
- Нет. Я уезжаю прямо сейчас. – Спокойно ответил рыжий Анубис.
– Я же, кажется, говорил, что у меня ещё остались кое-какие неотложные дела в школе, как и у многих других преподавателей и советников Октавиуса. Ну, вот мы все и уезжаем на день раньше вас - сегодня в девять.
И кот словно залез в какой-то карман – его рука вдруг наполовину исчезла в воздухе.
- А вот они, – и он достал часы на длинной золотой цепочке, некоторые звенья которой были чуть погнуты, а конец скрывался где-то в воздухе
– Ой, да уже полвосьмого. Скорее, скорее.
И подтолкнув Лёшу, Анубус взлетел и помчался вперёд.
Алёша, о котором, наверное, вообще забыли, ели поспевал с кучей тяжёлых сумок за улетающим котом.
Разок он даже потерялся. Пока он бежал из одного пакета выпали все перья для письма, он лишь на секундочку остановился, чтобы их поднять, а Анубис уже исчез из виду. Он рванул, что есть мочи туда, где видел его вот только что и побежал. Побежал, пробиваясь через толпу. Со стороны он казался, мягко скажем «странным»: с криком «Постой, Анубис! Не убегай!» он бежал невесть за кем по улицам, бульварам и площадям. И как же ему повезло, что весь занятой поиском своего провожатого, он не видел, как на него смотрели окружающие. Вдруг он выскочил на какую-то небольшую аллейку и увидел одинокое, очень ухоженное здание, невообразимо высокое по меркам магической архитектуры, любящей строится вширь, а не ввысь. Задыхаясь, он подошёл ближе и прочёл написанное, крупными, золотыми буквами: «Центр регистрации волшебных перемещений при Министерстве магического транспорта и путей», а ещё ниже, совсем маленькими буквами «Выдача билетов преподавателям и ученикам Арнадора и Фурэдора».
- А вот ты где! – послышался сзади, мурлычущий голос кота Анубиса.
– А я уж думал, что ты где-то потерялся.
Лёша опешил и повернулся. Как это он мог, не зная пути прибыть сюда раньше его? Он как раз планировал спросить это, но неожиданно даже для себя передумал и выпалил: «А что такое Фурэдор?».
- Фурэдор? Да, это румынская школа магии, где-то в глуши, румыны прячут её и берегут, как зеницу ока. Просто в нашей-то переполнение скоро будет, вот и решили часть в Румынию переправить, эта самая ближняя к нам школа магии за границей. Её основал двоюродный брат нашего самого первого директора, Карл Фурэдор.
Кот опустился на задние лапы, поднялся по мраморным ступеням, и они вошли в длинный слабо освещённый коридор лишь в самом конце, которого теплился свет. Эхо подхватывало и разносило их шаги повсюду так, что те, кто сидели в сияющем зале, точно их слышали. Они вошли в него, внутри всё было ярким, светлым, абсолютной противоположностью лавки мистера Борсова. Круглый зал устилали мраморные, белые плиты. У стен, по кругу возвышалась колоннада. Несколько десятков дубовых, письменных столов у самых колонн освещало солнце, пронзающее окна между ними и громадный стеклянный купол, усыпанный витражом. Из зала помимо входа, через который только, что вошли посетители, вели ещё два высоких проёма по бокам от входного, закрытых золотыми воротами. Прямо перед вошедшими, за самым крупным и длинным столом сидела пожилая дама. Её волосы, взятые в крепкий пучок, у корней чуть поблёскивали сединой. Стремительно проглядывая бумаги, плотно покрывающие весь её стол, она что-то в них помечала карандашом. Вдруг её глаза поднялись поверх тоненьких прямоугольных очков и вперились сначала в кота, потом, словно оценивая, в Лёшу.