Страница 45 из 75
Они молчали. Шли по двору академии, позволяя всем любопытным, всем сплетницам и сплетникам разглядывать их. Наконец, они свернули в сторону парка, вышли на аллею. И тогда Диквей, державший руки, равно как и слова, при себе, протянул ладонь девушке. Он ненавязчиво коснулся пальцев опущенной руки, предлагая взять его за руку. Стелла испуганно обернулась, но лицо Кэлума было по-прежнему отрешенным. Флерет недолго колебалась: ладонь была жесткой, но теплой, а не так давно она все-таки решила простить его. Парень несильно сжал ее ладонь, так, что не вырваться лишь. И теперь они шли наравне и по-прежнему молчали.Академия осталась далеко позади, как и ее бессмысленные уроки, проблемы и непреходящий, надоедливый шум. Тогда только Кэлум остановился, и Стелла замерла вместе с ним. Он нашел другую ее ладонь и так же сжал. Стелла только посмотрела вниз, на руку, чтобы убедиться, что происходящее – реально. Она никак не могла поверить, что этому парню вообще может быть нужна чья-то рука, что он захочет не из необходимости к кому-нибудь прикасаться.Видимо, ему было тяжело говорить первым. Он не смущался, не краснел и не мычал, как обычно признаются в любви неопытные, чувствительные юноши. Возможно, у него был именно дар объяснять что-то через действия и прикосновения. Когда не нужно слов вообще. Стелла просто поняла, что он ее выбрал. И что он постарается не навредить ей в дальнейшем, хотя не даст никакой воли. Поэтому он крепко сжимал ее руки, аккуратно, но крепко.Воля, вся ее выдержка трещала по швам, обращалась в ничто. Стелла поняла, что предательская слеза вышла за оправу глаза, как выходит из оправы жемчуг, и покатилась по щеке, расчерчивая путь скорби. —Так не поступают, — глотая слезы, шепотом заявила она, — Это неправильно, Диквей! — здесь она уже сорвалась практически на крик, а потом горько зарыдала. Девушка опустила голову, и золотые волосы прилипли к мокрым щекам, наполовину скрывая лицо. Только морщинки на лбу, как у людей очень эмоциональных, но с тонкой кожей, были заметны Кэлуму.Кажется, он был в замешательстве. Диквей не нашел иного выхода, кроме как обнять ее. Он просто позволил ей затихнуть где-то у груди, а сам ждал, напряженно думая, что следует сказать или сделать затем.— Ты вообще ничего не понимаешь. — глухо, практически невнятно заявила Стелла, когда ей удалось немного успокоиться. Это было странно, слышать человека где-то у самого своего сердца. — Ты…Либо ты жестокий, либо расчетливый, либо просто невероятно глупый! — истеричные нотки вновь зазвучали в голосе, но слез уже не было. Флерет несколько успокоилась, а потому продолжила:— Зачем тебе я? Ты ведешь себя так глупо, потому что никого не любишь!Хорошо, что Стелла не видела лицо Кэлума. Потому что боль исказила его черты. Он любил. Он сильно любил, но не мог получить ответной любви. И отказался от борьбы за нее. Для Стеллы он снова не нашел ответа.— Скажи что-нибудь, — жалобно попросила девушка, уже не надеясь на какой-либо ответ, на признание или хотя бы извинения.Парень заговорил, холодно и просто, выдал ту самую единственную, заготовленную фразу, которая объясняла и заменяла все:— Я жду тебя и твоих родителей у нас. Вероятно, следует предварительно обсудить кое-какие детали. Думаю, проблем не возникнет, ведь наши отношения можно распланированы на многие годы вперед. Почему-то Стелле хотелось смеяться. Конечно, ждать пылких признаний было бессмысленно. Но так расчетливо еще никто не предлагал свою любовь. Впрочем, Кэлум входил в тот редкий процент, а ныне совсем вымерший вид парней или мужчин, что, обесчестив девушку, все-таки берет ее замуж.— И будь осторожна. Не хочу видеть тебя в банде или где-то поблизости. Забудь об этом, — потребовал Кэлум, закончив свою краткую речь.Это почему-то разозлило Стеллу. Она вырвалась из объятий и, когда Диквей все-таки попытался удержать ее за плечи, скинула руки:— А ты прекрати третировать школу! Это опасно! Тебя могут сильно избить! Ты вообще можешь умереть там! Ты всегда весь в крови! И все либо боятся тебя, либо ненавидят. — Стелла не заметила, как разошлась, как стала обвинять парня, так, что практически мгновенно довела его до бешенства. Но Диквей сдержался. Он только сжал кулаки, так что хрустнули суставы.—Это не твое дело, — медленно и жестко заметил он, — Я не могу всегда… контролировать людей. Я предупредил тебя, чтобы ты не вмешивалась. Иначе я не смогу.., - Кэлум замолчал.Но Стелла поняла, что он имел в виду. И ей стало страшно. Он ничего не обещает ей, никакой защиты, если она не будет полностью, безоговорочно подчиняться ему. И что сама девушка – лишь некое завоевание, предмет, вещь, необходимая этому молодому человеку, как еще одно доказательство статуса.— Хорошо, я поняла тебя, — безжизненный голос Стеллы говорил только о том, что ей уже все равно. Она не заметила, как Кэлум шагнул к ней и, как награду, взял у нее поцелуй. Странный подарок, когда даешь его, отбирая. На этот раз Диквей был несколько мягче и осторожнее. Впервые у Стеллы не распухли и не болели губы. Но и радости никакой не было.