Страница 37 из 75
Диквей проснулся с головной болью, язык был чужим, тело ныло.Теплые лучи солнца назойливо пробивались сквозь плотные занавески и длинными щупальцами тянулись вглубь комнаты, окутанной сумраком. На оконном стекле сверкали и переливались капельки воды, оставшиеся от ночного косого дождя. Стоило парню открыть глаза, как над ним возникло сердитое лицо Оскара.— Ничего не хочешь мне рассказать? — Строгим тоном спросил тот.Он сидел на краю широкой кровати. Кэлум медленно перевернулся на бок, в сторону главы службы безопасности. Яркий свет резанул по глазам, и резкая боль ударила в голову, напоминая о вчерашнем вечере. Изобразив на лице отвратительную гримасу, Дик натянул на голову одеяло, прячась и от Леонса, и от столь нелюбимого утреннего солнца.— Я понимаю, у тебя своя жизнь, но хоть изредка думай об отце. Его здоровье оставляет желать лучшего. Представь себе, что случилось бы, будь он дома. Тебя нашли без сознания на обочине дороги, — отчитывать и поучать Диквея входило в обязанности Леонса в отсутствии отца.Нравоучительный тон Оскара всегда раздражал Каэлума. Копирует папочку, который за постоянными разъездами, конференциями, корпоративами и не заметил, как вырос единственный сын. Ему было достаточно знать, что сын учится и не водится с сомнительными компаниями, которых в городе хватало. Диквей сердился на отца за его равнодушие, холодность, за то, что ставил бизнес выше семьи. Они даже праздники отмечали врознь. От мыслей об отце, навеянных словами Леонса, парень сжал кулаки, у него появилось желание разбить что-нибудь или ударить кого-нибудь. Давние обиды и недовольство уже успели перерасти в злость и отвращение.— Спасибо, что именно сейчас рассказал о здоровье отца, — сквозь зубы выдавил Кэлум.Оскар привык мириться с несносным характером парня и пропустил укол мимо ушей.— Что вчера произошло? Как ты оказался перед воротами?До этого момента Диквей и не думал о вчерашнем дне, но осознал, что ему до чертиков интересно знать, каким чудом он вообще добрался до дома, потому что он кое-как помнил лишь то, что происходило в клубе, а дальше… черная дыра в памяти. Может быть он слишком много выпил или алкоголь оказался паленым или Лим успел подсунуть какую-нибудь дурь? Но итог был один — провал в памяти, раскалывающаяся голова, ужасный сушняк и необходимость быть на парах в университете. От последнего Кэлум решил-таки отказаться. Не зря же отец отдает немалые деньги на обучение. И становиться неважно на скольких занятиях ты присутствуешь и сколько зачетов сдаешь. Главное, чтоб отец не узнал о прогулах. Однако Дик только сейчас понял, что ему, откровенно говоря, плевать, закончит он академию или нет. На худой конец есть верные друзья и неплохая бойцовская команда, сбитая на скорую руку. А перспектива сдохнуть лет в двадцать пять в драке, Кэлума уже не так пугала, как раньше.— Диквей! — Позвал Оскар, догадываясь, что Кэлум подниматься явно не собирается и опять засыпает.Не дождавшись ответа, Леонс стащил с наследника одеяло и сильно тряхнул парня за плечи. За что тут же получил по руке, за столь непочтительное обращение с привилегированной особой. Несмотря на слабость во всем теле, Дик ударил сильно и, недолго думая, накрыл голову подушкой.— Ведешь себя, как баба! — Рявкнул Оскар и, не став дожидаться, пока Кэлум встанет, покинул комнату, — поднимайся, к тебе полицейские пришли по поводу вчерашнего.«А что было-то?» Дик лежал на кровати, в попытке вновь провалится в сон, не видеть этот свет, не ощущать боль, но все оказалось тщетно. Рука сама потянулась за стаканом с водой, очень кстати стоявшем на тумбочке у кровати. Каэлум наблюдал за разноцветными бликами, игравшими на стекле, находя это занятие весьма увлекательным. Цвета менялись на каждой грани, растягивались, расплывались, а розовый, казался ему самым интересным. «Что я делаю?» — задался, наконец, веским вопросом. Все произошедшее в последнее время показалось ему серым и однообразным, по сравнению с яркими разноцветными бликами в стакане и особой с необычным цветом волос. Неожиданно он выплеснул воду себе на лицо, уничтожив все до единого цветные лучики. Приятная прохлада растеклась по коже, а с ней появились и силы. Диквей сполз с кровати и, пошатываясь, побрел из спальни.В зале уже целый час пребывали двое полицейских. Один тощий, длинный, небрежно одетый с всклокоченной ярко-рыжей шевелюрой, оканчивающейся тонким хвостом нагло растянулся в кожаном кресле. Рядом стоял высокий, крепко сложенный лысый мужчина в темных очках, больше напоминавший агента спецслужб, нежели обычного полицейского. Оба с удивлением рассматривали вошедшего парня. На лице рыжего отразилось нескрываемое недовольство, когда к ним вышел сын крупного бизнесмена. Ждать молодого хлыща так долго, никому не хотелось.— Диквей Люцис Кэлум, я детектив Руд, это детектив Рено. — Представился высокий мужчина в очках.Дик облокотился о подоконник, бровь взмыла вверх. «Бог мой, какая честь!» — Кэлум пребывал в одном шаге от того, чтобы съязвить.— Чем обязан? — он постарался придать голосу твердость, ведь язык его с самого утра не слушался.— Недавно в городе проводилась сходка банд с участием студентов вашей академии, вам что-нибудь об этом известно? — Прокашлявшись, изложил суть дела детектив Руд.— Нет, — Диквей отвернулся к окну, понимая, то ничего интересного полицейские ему не скажут, и это очередной плановый обход возможных случайных свидетелей для «галочки». Вот только какого черта они лезут в его дом, ведь стражи порядка на милю не приближались к особняку Кэлумов. Отца дома не было. И парню открылась истина — по-настоящему боятся лишь Региса, в его же отсутствии можно безнаказанно проникать в запретный дом, как крысам на кухню, когда уходят повара. Недобрая ухмылка коснулась лица Диквея, для себя он запомнил имена детективов, чтоб в будущем припомнить нанесенное оскорбление.За окном шелестели листья клена. Игра света. Они вспыхивали стоило лучу солнца коснуться поверхности. Чистейшее бледно-голубое небо без единого серого пятна, покой которого высоко-высоко нарушали стаи птиц. Воздух уже сполна пропитался жарким солнцем. И жизнь не так уж и плоха, если отпустить неуместную в голове боль.— А имя Даниэль Лайтинг, вам случайно не знакомо? — Голос детектива вернул Диквея в комнату, давящую своей вычурной отделкой. Перед ним на подоконник упало несколько снимков из следственного дела, На всех изображена одна и та же девушка, не слишком высокая, но невероятно длинноногая, хрупкая, с бледной кожей и розовыми волосами.Парень немного растерялся, хоть и не позволил присутствующим этого заметить. Для них, одной частичкой души, он пребывал за пределами дома — лежал в куче опавших листьев и упивался видом безмятежного неба —, получалось не слишком учтиво, впрочем, как и всегда. — Кажется, мы учимся в одной академии, — протянул Диквей, пытаясь не вникать в суть вопроса, но сам ответ, а именно, за каким чертом девчонка понадобилась легавым, его все таки взволновал.Детектив слегка смутился, он, похоже, ожидал услышать другой ответ. Именно сейчас Руда решил поддержать напарник. Рено не спеша, вразвалочку приближался к окну. Губы лысого неожиданно растянулись в неимоверно широкую улыбку, открывая ровные ряды зубов. Кэлума аж передернуло. «Значит, это еще не все». В голову закрались сомнения. Оскар говорил, что детективы пришли по поводу вчерашнего, но сами они еще и словом не обмолвились о том, какое отношение ко всему имеет он. Рено медленно опустил на подоконник кипу фотографий. Кадры с камер видеонаблюдения, с разных ракурсов и из разных мест. Диквей с удивлением обнаружил на снимках свою машину и розововолосую девушку за рулем. В его голове начали всплывать смутные картины.