Страница 194 из 238
Мать тут же бросилась к ней с расспросами и облегченно выдохнула, когда поняла, что ничего страшного не произошло, однако то, что Уолтер хочет уже в скоро времени начать запись песни, ее обеспокоило.
- Ты же не успеешь вернуть голос, - сказала она, теребя браслет, змеей обвивающий ее тонкое запястье.
Диана лишь ухмыльнулась про себя. Естественно, не успеть.
Шесть месяцев – минимум.
- Надо проконсультироваться с доктором, - решила, нервничая, Эмма. - Если ты запишешь всего лишь одну песню – сильно ли этом повредит твоим связками?
Диана все с той же внутренней насмешкой посмотрела на мать. Та ничего не понимала в вокале. Всего лишь одну песню, а потом потерять голос навсегда? Да и вообще, сможет ли она записать эту чертову песню, даже если в ее горло вольют все лекарства мира?
Наверное, у нее был такой взгляд, что Эмма поняла, что сказала глупость.
- Я попытаюсь поговорить с отцом, чтобы тот дал согласие отложить компанию по твоему продвижению, - заявила она
Диана лишь пожала плечами – пусть мать делает то, что хочет. Когда отец узнает правду, он будет в ярости.
Отсрочку отец не дал.
- Что за глупости? – заявил он Эмме на следующее утро. Диана слышала их с матерью разговор, прячась в коридоре. – Чего ради откладывать это все? Слышала, что воду нужно пить, пока она свежая[1]?
- Ты прав, дорогой, - осторожно сказала Эмма. – Но, может быть, Диане пока следует еще немного поучиться, позаниматься вокалом, чтобы усовершенствовать свой голос, прежде чем выходить на большую сцену? Пусть наша дочь…
- Хватит, - резко оборвал ее Николас, который поведение жены истолковал неправильно. – Ты слишком сильно о ней заботишься. Как наседка. Дай ей пожить своей жизнью. Пусть начинает сейчас, не откладывая на полгода или год. Хотела стать певицей – станет. И отработает каждый цент, который я в нее вложил, - Мунлайт был бы сам на себя не похож, если бы не сказал что-то подобное.
Диана, слыша это, была порядком удивлена позицией отца.
- Но, дорогой!
- Ты делаешь из своей дочери…
- Нашей, - тут же поправила его Эмма.
- … бесхребетную идиотку, - продолжил раздраженно Николас. – Которой вздумалось втайне от всех стать певичкой в дешевых барах. А ты этого и не заметила. Сейчас ее воспитанием займусь я.
Диана про себя тут же подумала, что для какого-то там воспитания она уже слишком взрослая, но в следующий момент ей пришлось уйти – судя по шагам, отец собирался выйти из столовой, в которой и находился вместе с Эммой.
У матери ничего не получилось. Давать отсрочку отец не собирался. Диана даже хотела рассказать ему обо всем – несколько часов набиралась смелости, и вся внутренняя сторона ее руки ниже локтя была в мелких и тонких кровоточащих порезах – следах канцелярского ножика. Боль помогала Диане успокоиться и прийти в себя, когда истерика захлестывала ее. Помогала отстраниться от проблем. Помогала забыться. А потом Диана узнала от отцовского секретаря, что тот улетел с деловым визитом в Пекин почти на неделю.
Это известие принесло два противоположных чувства: облегчения - от того, что не придется разговаривать с отцом, и тяжести – от того, что проблема, лежалая на плечах Дианы мертвым грузом, становилась все тяжелее и тяжелее. И она не видела выхода.
В груди было пусто. Но – странное дело – пустота умела грызть изнутри.
Ближе к вечеру позвонил Дастин – и это было единственное хорошее событие за последнее время. Он пригласил Диану на свидание, по крайней мере, так расценила его приглашение сама Диана. Они договорились встретиться в девять часов в ресторане «Жером Лавайе», имевшем три звезды Мишлен. Диана не слишком любила все эти дорогие пафосные места, где столы бронировать нужно было заранее даже людям из ее круга общения. Однако спорить с Дастином она не стала – просто согласилась на встречу.
- Что-то случилось? – спросил актер, прежде чем закончить разговор.
- Нет, - пустым голосом ответила Диана. – Все в порядке.
Кажется, Дастин не слишком поверил ей. Но интерпретировал неправильно.
- Ты уверена? Слушай, Диана, если мое приглашение доставляет тебе неудобство, я…
- Все хорошо, - перебила его Диана, боясь, что он передумает и отложит встречу. – Просто сегодня у меня плохое настроение. Было, - добавила она, - пока ты не позвонил.
К свиданию с Дастином Диана готовилась тщательно: макияж, маникюр, одежда, обувь, духи, украшения – все должно было быть на высшем уровне. Лестерс должен увидеть в ней не просто очередную глупую фанатку, а настоящую леди. Красивую, элегантную, обладающую чувством собственного достоинства…
Не такую пацанку, как Санни Ховард.
Диана и сама не знала, зачем все время вспоминала ее.
Но каждое воспоминание было словно обжигающий лед, приложенный к горящей щеке.
Когда мать поняла, что Диана собирается на встречу с кем-то, то немедленно заявила, что не отпустит ее одну, что моментально вывело девушку из себя – да сколько уже можно?!