Физрук навсегда

Победа складывается из мелочей, и каждая мелочь имеет значение, и любой мелочи может оказаться достаточно, чтобы решить исход боя.

Даже если ты бьешься с самим собой.

Мой противник не был моим точным отражением. Это была версия меня времен нашей схватки в мире Элронда, докрученная и проапгрейженная, но все равно морально устаревшая.

Я сказал Белле: «Беги», надеясь, что она все-таки убежит не слишком далеко, и прыгнул ему навстречу, и он тоже прыгнул, и где-то посередине мы встретились и наши биты скрестились.

Он ударной волны в зданиях вокруг площади вылетели остатки стекол. Клавдия не треснула. Его бита тоже не сломалась.

Жаль.

Мои ноги коснулись площади, выбивая пыль из асфальта, его ноги коснулись площади, проломив асфальт. Он был так тяжел, что провалился чуть ли не по колено, и именно это его и погубило.

В драке мало быть большим и сильным. Нужно быть еще и маневренным.

Я обошел его справа и ударил битой в колено. Любому другому такой удар оторвал бы ногу, как выразился бы Виталик, к хренам, а у этого она только согнулась в обратную сторону.

Ну и ладно.

Я увернулся от удара биты, пнул его в живот, и хотя у меня возникло ощущение, что я пинаю кусок скалы, его все-таки отбросило назад.

Он упал на спину, выронив биту. Попытался подняться, но его подвела сломанная нога, и он только неуклюже встал на четвереньки.

Видимо, какие-то ограничения у аватаров Элронда все-таки есть.

Ну, это пока.

Когда он войдет в силу, никаких ограничений уже не останется. Если, конечно, войдет…

Большой палец машинально нащупал привычную кнопку на привычном месте. Чем черт не шутит, если Система восстановила Клавдию, может быть, она восстановила и это….

Призрачный клинок перестал быть призрачным. Он стал вполне видимым, и, возможно, даже осязаемым. Или это и вовсе бы не он.

Из Клавдии вырвалась струя раскаленной плазмы ярко-малинового цвета. Она ударила в нынешнее воплощение Элронда и оно перестало существовать.

Как и мостовая примерно метров на пять в глубину.

— Ни хрена ж себе, — сказал Виталик, вчитываясь в логи. — Вот это пельмень.

— Что там? — поинтересовался Федор.

— Физрук, — сказал Виталик. — Не знаю, что он там делает, и, тем более, понятия не имею, как он это, сука, делает, но его показатели урона так выросли, что на мгновение я подумал, будто рассматриваю телефонную книгу Эквадора.

— Э? — спросил Федор.

— Если звонить из Москвы, там очень длинные телефонные номера, — пояснил Виталик. — Восемь — код страны — код города — телефон конкретного чувака, с которым ты хочешь поговорить.

— И часто ты из Москвы в Эквадор звонил? — поинтересовался Федор.

— Это по работе, — сказал Виталик.

— За счет государства, значит? — подозрительно сощурил глаза Федор. — А не попахивает ли тут злоупотреблением твоим служебным положением, например?

— Зомби запахи ни хрена не чувствуют, — сообщил Виталик. — Зато прекрасно чувствуют всяческие вибрации. Перестань трястись, Сумкин. Это раздражает.

— Это нервная дрожь, — объяснил Федор. — Ничего не могу с собой поделать. Брюс мерцает, я трясусь, ты несешь всякую фигню про Эквадор, это жизнь и ее надо принять.

— Он опять мерцает?

— Да, и периодичность растет. Наверное, он тоже ничего не может с этим поделать.

— Наверняка.

Я нашел Беллу на ступеньках музея.

От первой ударной волны она не пострадала, но во время нашего столкновения с новым аватаром Элронда ее сбило с ног и немного протащило по асфальту, отчего ее одежда стала еще более потрепанной, и из многочисленных ссадин и царапин текла кровь.

Я материализовал в руке эликсир заживления, заставил ее сделать пару глотков, а остальным щедро полил ее раны.

Эликсир работал, ссадины и царапины заживлялись на глазах. Жаль, для одежды такой штуки не придумали. А может быть, и придумали, но с собой у меня ее точно нет.

— Что происходит? — спросила Белла. — Как ты это делаешь? Кто ты вообще такой?

— Об этом позже, — сказал я, вызывая физрукомобиль. — Я тут не один, я тут с друзьями, и моим друзьям наверняка нужна моя помощь.

Монстр на колесиках подъехал, по-прежнему оставляя огненный след, и услужливо распахнул двери.

— А это что? — спросила Белла.

— Это транспорт, — сказал я. — И я думаю, что в данный момент это самый безопасный транспорт на всей планете.

Конечно, ей было страшно и у нее наверняка был культурный шок от столкновения с новой реальностью, но держалась она неплохо и позволила мне усадить ее на пассажирское сиденье.

А может быть, она просто уже понимала, что деваться ей некуда, и самое безопасное место все равно где-то рядом со мной.

Я сел за руль, потянулся. чтобы закрыть водительскую дверь, и она закрылась сама собой.

Удобно, черт побери.

Почему это в серию не пошло?

— Ты не с нашей планеты, — сказал Белла и это был не вопрос.

— Нет, — сказал я. — Не с вашей.

— И что ты тут делаешь?

Это был очень тонкий вопрос и скользкий момент, и на меня снова навалилось чувство вины, о котором я позабыл в горячке боя.

Не я устроил здесь зомбиапокалипсис, не я притащил в этот мир Систему, но вот Элронд явился сюда исключительно ради меня, и…

— Все сложно, — ответил я Белле статусом из «вконтакта», и, не дожидаясь ее следующего вопроса, нажал на газ. Аккуратно, не так, как я люблю, потому что у меня в машине был пассажир.

На выезде из города нам повстречались еще два физрука. Они перекрывали дорогу и явно на что-то рассчитывали, ошибочно полагая, что возросшая масса и прочие новые ништяки позволят им остановить даже танк, но я-то был не на танке.

Я не стал тормозить, и физрукомобиль, словно прочитав мои намерения, только прибавил скорость, и в последний момент перед тараном мой автомобиль сверкнул золотистым светом, и физруки, разрубленные на куски усовершенствованным зомбисбрасывателем, разлетелись в разные стороны.

А потому что нефиг у меня на дороге стоять.

Когда мы преодолели уже половину дороги, у меня в ухе включилось устройство связи, которое я каким-то чудом умудрился не потерять во время схватки, и о котором я успел совершенно позабыть.

— Физруки! — возопил Магистр мне прямо в мозг. — Они повсюду! Слишком много физруков! Убивайте их!

— А как же наш? — несколько флегматично осведомился Джек Смит.

— Убивайте всех! — отрезал Магистр. — Система разберет, кто был наш.

Я понимал, что это было сказано в горячке боя, и что, скорее всего, в этом высказывании не было ничего личного, и что оно было продиктовано требованиями момента, и что церемониться в такой момент действительно нельзя…

В общем, я все это понимал.

Но на Магистра все равно затаил.

Глава 26

Тащить с собой Беллу в самую гущу схватки было глупо, высаживать ее посреди дороги — тоже глупо, и для решения этой дилеммы мне понадобилось некоторое время, но потом я таки нашел устроивший меня вариант. Он был компромиссным и не особенно рыцарским, но что уж тут.

Мы подъехали к городу, я свернул на обочину и остановил физрукомобиль.

— Понимаю, что мне нужно многое тебе объяснить, — сказал я. — И я обязательно это сделаю, но чуть позже.

— Мне выходить? — спросила она.

— Наоборот, — сказал я. — Выйду я. Отойду по делам, но обязательно вернусь. А ты все это время сиди в машине, что бы ни случилось. Это, наверное, сейчас самое безопасное место в округе.

— Вернешься?

— Обязательно, — повторил я.

— А как я пойму, если это будешь не ты, а другой ты?

— Ты поймешь, — сказал я. — Эта машина слушается только этого меня.

— Ладно, — сказала она.

— Не скучай, — сказал я.

— Удачи, — но голос ее был довольно равнодушным, словно я в булочную за хлебом собирался.

Наверное, это все-таки шок.

Я выбрался из машины, заранее взял биту в правую руку и припустил по направлению к городу, ориентируясь на звуки битвы.