Страница 120 из 132
Осмотрелась в темноте. Приказала комнате:
–Свет! – И помещение утонуло в ровном свете. – Кирилл, ее нет.
В дверях возник офицер. Катя спохватилась.
–Ой, простите, майор.
–Кого?
–Ани. Ее нет.
Из-за спин раздался надтреснутый голос:
–Толя поздно ночью ее сам в карантин принес.
Катя обернулась на старичка:
–Что-о?
Майор погрузился в удивлённое облачко фиалки.
–Мы поговорили и он ушел. Через пять минут вбежал весь бледный. – Старичок одернул полы халата. Засопел, – Аню сильно знобило и мы на всякий случай поместили ее в карантин.
Во время монолога старичка синие глаза Кати становились все шире. Девушка в ужасе прикрыла ладонью рот. Запричитала:
–Боже мой... Бо-оже мой...
Эдельман поморщился:
–Если бы он был, дорогая, ни с тобой, ни с ней этого бы не случилась.
В немой тишине майор недоуменно переводит взгляд с девушки на профессора и обратно.
Наконец Катя выдохнула:
–Нет, я не верю... Не может быть...
Рука в кителе легла на кобуру:
–Сдается мне, тут кто-то что-то не договаривает. Где директор?
Старичок поморщился и надтреснуто выдал:
–В карантинной зоне. Весь остаток ночи там, на детей смотрит и моим людям работать мешает. – Профессор почесал седую бородку и добавил, – может, хоть вы его урезоните?
–Сделаю. – Майор развернулся и как танк напролом двинул в исследовательский сектор. Рявкнул, – Катя – в каюту!
–Ну, уж нет! – По коридору торопливо зацокали шпильки.
Эдельман разочаровано покачал седой головой.
Коридор рявкнул сталью?
–Об этом уже знают? Катя, не глупи! В каюту!
–А сами как думаете? – кприкрикнул Эдельман вдогонку. – Пятеро уже в карцере. Слух ползет.
Старичок развернулся и поспешил к себе под удаляющийся перестук шпилек.
Коридор рыкнул:
–В каюту, сказал! Не гоупи!
II
Спустя несколько минут взъерошенный майор влетел в карантинную зону и замер. Щека горит от звонкой пощечины. Рука на парализаторе. За спиной смолк нервный перестук шпилек. Из-за плеча настороженно выглянула Катя. Шепнула на ухо:
–Майор, что там?
Стальной взгляд осмотрелся из-под рассеченных бровей: стены боксов задымлены, чтобы обитатели не видели друг друга. Наблюдатели оставили прозрачными только передние стекла. В правый бокс карантинщики вносят техника. В среднем, у самого стекла Фиршвиц приложил к руке дрожащей девочки тестер и внимательно следит за бегущими огоньками. Аня в пижаме с львятами испуганно, недоуменно скачет зеленым взглядом с черного шлема Фиршвица на отца и обратно. В левом боксе корчится на койке рыжий парень.
Майор придержал несущегося мимо пухленького китайца. Тот настороженно обернулся.
–В правом боксе был абориген полковника.
–Выпустили. – Ли покосился на синий кант кителя. – Здоров.
–В среднем тоже.
–А-а...
–Не испытывай моего терпения, – очень тихо прошипел офицер, все еще ощущая жжение от звонкой пощечины.
–Ее кремировали.
Сзади тихо пискнула Катя. Майор развернулся:
–Иди к себе.
Катя прижала планшет. Губы сжались. Решительно помотала головой:
–Нет.
–Мне что, лейтенантов звать?
–Зови. – Синие глаза схлестнулись со сталью. Майор засопел и отвернулся.
–Тогда все время стой за спиной. – И про себя добавил, – н-да, не драться же с ней.
Катя кивнула.
В утробе бокса тестер пискнул, и директор скрестил на груди руки. Сжал кулаки – красный.
Майор отпустил халат китайца. Потребовал:
–Это плохо?
–Боюсь, будет хуже. В соседнем зале еще двое.
Аня из-за стекла шмыгнула носом, смотрит на отца – писк тестера и снова красный. Ридгер медленно сглотнул. Сжатый кулак начал мелко подрагивать от напряжения, костяшки пальцев побелели.