Страница 147 из 215
Верка права: на короля было оказано воздействие. Кто мог это сделать она правильно очертила: или наш штатный менталист, или приезжий, или ведьма.
Вер, а где можно почитать про ментальные практики ведьм?
А нигде. Они считаются тайной и передаются или в семье от матери к дочери, или от наставницы ученице. Говорят, в Элидиане на факультете ведовства этому учат, но тоже не по учебникам.
Зои! Надо ей написать и посоветоваться! Она умная, что-нибудь подскажет. Письма идут долго, но ведь есть и экстренная магическая почта. Если оплатить Зои срочный ответ, то уже послезавтра можно будет получить информацию.
Я поблагодарила помощницу за ценное обсуждение и попросила её подумать над этим вопросом: вдруг что-то в голову придет.
Затем каждая из нас вернулась к своим делам. Верка сверяла ведомости и заносила задолжников в журнал отработок.
Мне тоже надо было заняться делами школы, а я плюнула на них и погрузилась в первый попавшийся учебник. Это был тот, по которому учил студентов Гесперий.
К счастью, это была не математика, где каждый крючок имеет значение. Толстая книга оказалась на девяносто процентов состоящей из воды. Первая часть посвящалась чтению мыслей и эмпатии, вторая — внушению и воздействию на сознание и эмоции. Естественно, первое мне было без надобности, я прочитала оттуда только вводную главу. А вот про внушение стоило изучить все. На полноценное чтение ушло бы слишком много времени, я решила просто пробежать глазами: что-то да удастся выцепить.
Каждый параграф я просматривала по диагонали, стараясь только ухватить, с какой целью применяется тот или иной прием. Учебник для этой цели представлял достаточно удобства: в конце каждого параграфа были краткие выводы. Когда я это заметила, работать стало значительно проще. Если что-то меня интересовало, я просто выписывала на листочек номер параграфа: потом почитаю.
Верка закончила работу и ушла, а я все сидела. Во второй части книги было сорок восемь параграфов, я просмотрела тридцать два, когда Конрад закрыл книгу перед моим носом.
Марта, сколько можно тут сидеть? Мы с Пином ждём тебя на ужин, а ты зачиталась. И чем, позволь тебя спросить?
Я показала ему обложку. У Кона глаза на лоб вылезли:
Девочка моя, зачем тебе?
Я тут же вытащила свои диаграммы и записки и хотела начать объяснения, но он сгрёб все листочки со стола и сложил в папку.
Марта, пошли ужинать. Я есть хочу как не знаю что. Поедим и ты всё мне расскажешь.
Голос разума имеет на меня огромное влияние, поэтому я не стала сопротивляться. Действительно, сначала надо подкрепиться, а затем уже переходить к делу. Но мне не терпелось привлечь Кона к расследованию и я попыталась что-то сказать по дороге. Он меня одернул.
Марта, давай, потерпи немного. Здесь не место для таких разговоров.
Не зря Кон у нас безопасностью ведает. Я подумала, что не знаю, кто заморочил голову королю, значит, можно подозревать любого. А в коридорах, между прочим, полно народа. Тут и преподаватели, и студенты, и вспомогательный персонал. Даже если нашего злодея тут нет, есть вероятность,что кто-то что-то услышит, запомнит и перескажет. Пусть неправильно, пусть все переврёт, но тому, кто начеку, достаточно полунамека.
С сегодняшнего дня о деле только в закрытых от подслушивания помещениях. К счастью, мой кабинет и наша квартира как раз к таким относятся.
После ужина, за которым Пин не позволял заниматься посторонними делами, я разложила свои записи и показала Кону. Он смотрел долго и внимательно, переспрашивал, откуда взялось то или иное утверждение, затем резюмировал:
Выходит, мы прошляпили какой-то заговор. Не знаю, в чём он заключается, ясно одно: всё это не вчера началось. А еще я вижу, что мои методы работы устарели. Вся моя магия не дала мне столько информации, сколько твоё простое рассуждение и наблюдательность.
При чем тут моя наблюдательность? Я просто людей расспрашивала, они мне рассказали. Почему они ничего не сообщали Конраду7 Это и так ясно: для него собрать информацию опросом не представляется возможным. Все в этой стране его боятся, кроме меня.
Марта, я не говорил именно о твоей наблюдательности, в данном случае я имел в виду принцессу Лилиану. Я видел, что Горан всё время выходит из себя, но придавал этому совсем другое значение. Смотрел через призму своей ревности. А надо было мозги включить. Выходит, с королём что-то сделали здесь, в школе, в время празднества. А я был с тобой, решал проблемы личной жизни и не понял, что произошло. Это моя вина.
Ну вот, сейчас будет бить себя в грудь и казниться. Во-первых, не мог он всего предвидеть, да и глупо сейчас выяснять кто виноват. На повестке дня другой вопрос: что делать? Поэтому я сказала:
Думаю, не твоя. Ты же не можешь ходить за королём по пятам и следить каждую минуту? Ты ему не нянька. Да он тебе и не позволит, - и тут, желая успокоить Конрада, я спонтанно выдала мысль, ценность которой сначала сама не поняла, - Если на Горана воздействовали на празднике, то готовить это должны были начать давно и в полной тайне.
У него заблестели глаза:
Марта, ты правда так думаешь? Тогда... Надо понять, это здешний заговор или нити тянутся за границу. А ещё... Леокадия сама по себе или приехала поучаствовать как действующее лицо?
Я удивилась:
Ты думаешь, она могла сюда прибыть по своим личным делам? Какие они у неё? Я вижу два варианта: или она хочет развода, или она хочет реанимировать ваш брак. Почему она тогда болтается в городе, знакомится с королём и проникает во дворец, вместо того, чтоб искать тебя и пытаться с тобой договориться?