Страница 116 из 215
Да, если сравнивать с моими братцами... Все равно что кузнечный молот сравнить с драгоценным боевым оружием особой закалки.
Своевременно напавший на меня ступор не позволил опозориться и облизнуться на такую красоту, которая, к тому же, была непозволительно близко, только руку протяни. Я просто молчала и таращилась, не в силах вымолвить ни слова. Тишину нарушил голос Конрада:
Прости.
Что? Прости? Мужчина оказывается со мной в одной постели и вместо признания в любви такое мне говорит?! Он совсем спятил или это я с ума сошла?
От возмущения я пришла в себя, снова получив власть над собственным телом. Это за что он прощение просит?! Если сейчас скажет, что он тут по ошибке или зашёл по делам, а пуще того попробует намекнуть, что я его не так поняла, убью гада на месте. Хотя, учитывая, что он ас в области защиты, убиться придётся мне. Веником.
Я села и каким-то чудом отодвинулась от Конрада на другой край кровати, радуясь, что она у меня широченная. Пытаясь успокоиться, тяжело задышала и обвела взглядом комнату. Наступил очередной шок.
Накануне я в кои-то веки поленилась и не стала убирать вещи в шкаф перед сном. Мое «глициниевое» платье так и осталось валяться на кресле. Рядом с ним на полу притулились мужские сапоги. Ладно, пусть. На столике валялись камзол, рубаха и бархатные штаны. Тоже ничего. Не в верхней же одежде лезть на простыни. Но поверх моего платья нагло раскинулись мужские подштанники!
Это, выходит, он со мной под одним одеялом голый лежит?! Совсем! А я... Вчера я надела свою ночнушку. Она у меня красивая, с вышивкой и кружевом, длиной в пол. Но это когда стоишь. Стоит лечь в постель, рубашка начинает свое путешествие и к утру оказывается в лучшем случае на талии, а чаще всего собирается валиком под грудью.
Сейчас до утра далеко, так что она ещё не забралась чересчур высоко, но попа уже ничем не прикрыта.
Я испуганно дернула одеяло к себе, забыв, что оно у нас одно на двоих. Конрад схватил убегающий кусок ткани и не дал себя раскрыть. Соображает: сам-то под ним вообще безо всего. Затем снова повторил это идиотское слово:
Прости.
За что? - хрипло выдохнула я.
Прости, я не успел тебя предупредить и действовал без твоего согласия.
Понимая, что я ничего не понимаю, он продолжил очень быстро:
Марта, после того как ты ушла к себе, пришел Горан. Он искал тебя. Не нашёл и отправился проверить, одна ли ты.
Что-то у меня не сошлось. Ключа от всех дверей школы у короля не было.
Он не смог бы сюда войти.
Марта, он король и имеет право войти в любую дверь. Да, ключа у него нет, но он потребовал от Рика, чтобы тот его впустил. Рик не смог отказаться, только задержать немного. Я еле успел.
Что ты успел?
Прибежал сюда, погрузил тебя в глубокий сон, чтобы не волновать, а сам разделся и лег рядом, изображая, что мы любовники. Да, для правдоподобия я расплел твои косы.
Подняла руку, ощупывая голову. Действительно, сейчас волосы рассыпались по плечами, ничем не сдерживаемые, и уже успели перепутаться. Ужас! Я их всегда заплетаю на ночь, иначе утром мои кудри превратятся в валяную кудель, которую возьмут только ножницы.
Но сейчас это не имело ни малейшего значения. Вся ситуация напоминала какой-то кошмарный сон, от которого не получается проснуться. Он сказал «прости», а это значит, что всё, что я про него себе напридумывала — не более чем бред. Я ему не нужна. Тогда какой смысл изображать недотрогу и уклоняться от объятий короля?
Хотелось топать, плакать и ругаться, но я молчала. Тогда Конрад снова заговорил:
Потом ворвался король. Я специально так лёг, чтобы прикрыть тебя своим телом, ему была видна только твоя макушка и пряди волос. Горан, увидел нас, не стал ругаться, просто извинился и ушёл очень злой. Теперь он отстанет от тебя, Марта.
Я задала один простой вопрос:
Зачем?
В смысле? - не понял Кон.
Я спрашиваю: зачем ты это сделал? Хотел мне помочь? Защитить бедную сослуживицу от домогательств короля? Зачем, Конрад?!
Он вдруг наклонился вперёд, схватил меня за плечи и яростно зашептал, да так, что казалось: он орёт:
А ты не понимаешь? Дурочка, я люблю тебя! Я с ума по тебе схожу! Мне никто, кроме тебя не нужен! Я жизни не мыслю без тебя! И не допущу, чтобы развратный мальчишка ради своей прихоти сделал тебя несчастной!
Сказал-таки! Выговорил! От облегчения я закрыла глаза и стала вдруг заваливаться назад, сама не зная почему. Так как Конрад всё еще держал меня за плечи, он опустился прямо на меня, но не стал этим ограничиваться, а впился в мои губы таким поцелуем, что я тут же забыла, как он меня целовал, стремясь излечить от магии короля.
Я вообще обо всём на свете забыла. Голова отключилась напрочь, а ведь я всегда была уверена, что она этого не умеет. Я самозабвенно целовалась с Конрадом ар Герионом, совсем забыв о том, что мои волосы могут спутаться, а рубашка непристойно задралась до талии. Даже начала тереться об него и потихонечку мурлыкать от удовольствия, как кошка.
Вдруг он отстранился и хриплым от возбуждения голосом произнес:
Марта, нам нужно серьезно поговорить.
Он с ума сошел? Какие разговоры? У меня сейчас кроме мурчания и рычания никаких связных звуков не получится. Я приподнялась на локтях и потёрлась лицом о его грудь, затем снова уронила на себя, чтобы оплести руками. Все это происходило на сплошных инстинктах, без участия мозга. Только изумлённый наблюдатель где-то на самом дальнем чердаке сознания лицезрел мое нетипичное поведение и диву давался.