Черный глаз

Да, это точно, сказал я себе несколькими часами позже в другом месте и другой компании, что-то обязательно должно случиться. Слепитель может устроить массовое побоище, теракт, взрыв в центре города, начать новую извращенную закономерность, а может и исчезнуть навеки, оставив горожан, полицию и ФСБ в недоумении. Криминальная хроника помнит много серийных убийц, которые никогда не были пойманы. Признаться, последний вариант устраивал меня меньше всего, как бы это шокирующе не звучало. Азарт во мне достиг предела. Будь у меня шанс, я вцепился бы в Слепителя зубами, забыв о страхе перед мистикой, но не дал бы ему уйти.

– О чем ты думаешь? – прозвучал рядом мелодичный, но холодноватый голос.

Я повернул голову к Наташе. Она лежала рядом со мной в постели, и ее длинные черные волосы рассыпались по мятой подушке. За окном бушевала гроза, но нам после энергичных упражнений было жарко: тонкое одеяло почти не прикрывало Наташину грудь – небольшую, как у всех топ-моделей, но красивой формы.

– О Слепителе, – сказал я честно.

Посвящать Наташу в подробности нашего с Лирой участия в расследовании, памятуя просьбу (или приказ?) Валова, я не намеревался. Сейчас большинство жителей города думало о Слепителе и его зверствах, так что в моем ответе не усматривалось ничего удивительного.

– Перестань, Женя, – сказала Наташа. – Мне начинает казаться, что ты немного зациклен на этом Слепителе. Надеюсь, его поймают и казнят, пусть даже в нашем государстве нет смертной казни… Сделают исключение… И вообще, как ты можешь думать об этом сейчас? Ты и пять минут назад о нем думал?

– Пять минут назад я ни о чем не думал, – хмыкнул я.

Припухшие губы Наташи призывно раскрылись, я потянулся к подруге, но она в последний миг отодвинулась и, откинув одеяло, встала. В репертуаре ее бесконечных женских штучек была такая фишка: дразниться. Раньше это меня неимоверно заводило, а сегодня я просто откинулся на подушку с некоторым облегчением. У меня не было желания продолжать кувыркания на кровати – то ли я постарел, то ли Слепитель стал моей идеей-фикс, и я просто был не в состоянии сконцентрироваться на чем-то другом, даже на сексе с фотомоделью. Наташа приехала после обеда без предупреждения, набросилась на меня, как в кино, отшвырнув мокрый зонт под полку с обувью, и я сообразить ничего не успел, как очутился вместе с ней в постели. Но даже в минуты страсти, глядя в ее затуманившиеся глаза, я думал совсем о других глазах – тех, которые Слепитель выковыривал ложечкой, как мякоть из разрезанного вдоль плода киви…

– Я в душ. Потом сварю кофе, – сообщила Наташа, набрасывая мою старую клетчатую рубашку. Бесшумно переступая босыми ногами, она удалилась в ванную.

Неужели я действительно зациклился на Слепителе и не могу избавиться от мыслей о нем? После всего услышанного сегодня от Валова у меня плавился мозг. Одинаковые видения ослепленных людей, липкий взгляд черного искусственного глаза, невероятная хитрость маньяка, с помощью которой он столько времени водит вокруг пальца полицейских и безопасников, – неужто всё это происходит на самом деле?

Ближе к вечеру Наташа ушла, и, словно бы дождавшись ее ухода, позвонила Кира. Я мимолетно подумал, что дуракам (то есть мне) везет: позвони Кира чуть раньше, мне пришлось бы отклонить или проигнорировать вызов. Разговор у нас вышел длинный и по степени напряженности и мелодраматичности не уступал лучшим латиноамериканским мыльным операм. В итоге мы помирились, Кира обещала заскочить ко мне завтра вечером, скорее всего, с ночевкой. Едва я положил трубку, позвонил Глеб Литвинов, мой друг и бывший одногруппник. Он и еще два моих друга, Димка Пономарёв и Юрка Виртанен планировали собраться в «Китеже», нашем излюбленном кафе, на следующей неделе и звали меня. Я ответил, что приду.

После ужина звонила мать, интересовалась, сижу ли я дома, как она мне наказывала. Я соврал, что за два дня не высунул носа на лестничную площадку. Мама похвалила и передала трубку папе. Отец выразил надежду, что Слепителя скоро поймают, мама успокоится за ненаглядное чадо и разрешит мне, наконец, выйти на работу. Напоследок отец намекнул, что пришлет мне кое-какую работу по электронной почте, чтобы я сильно не расслаблялся.

После разговора с родителями наступило затишье. Вечер тянулся долго, нудно и муторно. Я смотрел телик, сидел в интернете, пытался читать какой-то разрекламированный роман, скачанный бесплатно с пиратского сайта (боже, храни пиратов!), но мысли упорно возвращались к Слепителю и веренице связанных с ним событий.

В девятом часу я пошел в ванную умыться. В зеркале мне внезапно почудилось, что оба глаза у меня залиты тьмой: нет намека на склеру – сплошная чернота. Вместо радужки – красноватое пятно, сплетенное из нитей, похожих на капилляры. Я моргнул, и наваждение пропало. Но неприятное, липкое ощущение пристального недоброго взгляда осталось…

Ночью мне снились кошмары, в которых я падал в пропасть, где корчились легионы бледных и жутких тварей, похожих на гибриды червей и людей, а над ними властвовало огромное и неописуемо отвратительное существо. Оно выдавливало из новоприбывших глаза и, мерзко чмокая, пожирало их… И вот его склизкие лапы потянулись ко мне. Я заорал и проснулся.

Некоторое время я лежал в полумраке, таращась в потолок, по которому пробегали отсветы автомобильных фар с улицы. По комнате словно бы гуляло эхо от моего крика, хотя я не был уверен, что кричал наяву. Я никогда не страдал чрезмерной мнительностью, да и ночные кошмары беспокоили последний раз классе в восьмом. Однако дело Слепителя у кого угодно могло выбить почву из-под ног. Подумалось: а каково Лире? Она все-таки девушка. Крепко ли она спит сейчас?